Андрей Кузьмичев - Фанаты бизнеса. Истории о тех, кто строит наше будущее

Проект словаря Давида Яна только открывал новую нишу и, в отличие от первых бизнес-потуг Билла Гейтса, не канул в Лету, а со временем превратился в успешный проект Lingvo. Но бремя славы в мировом бизнесе испытывает и поныне другой проект команды Давида, созданный его друзьями: уникальный FineReader – программу для распознавания текста, позволяющую переводить различные типы документов.

Может быть, именно друзья стали причиной успеха его деловых начинаний, ведь даже Аристотель как-то сказал: «Все мы испытываем блаженство вдвойне, когда мы можем разделить его с друзьями». Но как завести друзей и не потерять их в бизнесе, как не споткнуться о деньги или личные пристрастия, поджидающие предпринимателя на каждом шагу? Ответ, на мой взгляд, кроется в оценке, которую дал Давиду старший брат Артур: «Я в своей жизни немного назову таких людей, которые любое начатое дело доводят до конца. У него всегда, кстати сказать, были друзья, ребята ему под стать – толковые ребята, которых он тоже заражал своей увлеченностью, они вместе что-то такое делали. Он умел заводить друзей своих».

ПОСТ О ВОСПИТАНИИ ДЕТЕЙ ВСЕХ МАСТЕЙ

Тела юношей закаляются трудом.

От папы он взял сметливость, системный подход ко всем делам, умение дойти во всем до самой сути. От мамы он взял мягкость, эмоциональность, легкость и умение прекрасно готовить.

Детство толковых ребят, окружавших Давида, – а он родился в 1968 году в Ереване – прошло в далекой советской эпохе «застоя». «Семья жила в небольшом физгородке для сотрудников Ереванского физического института, – отмечено на сайте Шахиджаняна. – Помимо всего прочего, институт был примечателен тем, что в нем был построен один из крупнейших в СССР ускорителей; так что научная жизнь протекала весьма и весьма бурно. Физгородок был возведен на отшибе, возле довольно глубокого ущелья реки Раздан, способной удовлетворить самые прихотливые эстетические вкусы»[254]. На том же сайте можно прочитать, что отец Давида и его старший брат Артур родились в Китае, а мама в Армении: «В русской транскрипции его имя звучит как Ян Ши. Он – физик-теоретик, профессор. Русское имя Яна Ши – Евгений Андреевич, как привычнее для уха рассеянного студента. Сильва Ашотовна родилась в Армении, в театральной семье. Ее отец был директором и основателем одного из армянских театров, ныне имеющего статус государственного».

Отец Давида – поистине поразительная личность: совершенно не зная русского языка, он приехал в Россию в 16 лет учиться на физика и вскоре стал одним из лучших студентов Московского университета. Давид вспоминает: отец «за время учебы в МГУ получил четверку, по-моему, один раз, на всех экзаменах. Лично сдавал теорминимум Ландау. Ландау позже спрашивал: где тот молодой человек, который мне сдавал экзамены?». В МГУ отец Давида знакомился не только с учеными мирового уровня: именно там он встретил избранницу своего сердца.

Встреча физика и лирика – в 60-е годы минувшего века об этом снимали фильмы – оказалась на редкость удачной и переросла в крепкий семейный союз, где родители воспитывали своих детей в любви и радости. «Родители были очень тактичными и не навязывали ничего», – в этой фразе Давида показано на самом деле главное в воспитании детей: бережное отношение к формированию личности, поддержка их любопытства ко всему, что их окружает. Артур так сказал о брате: «Он с детства был очень любопытным, очень любознательным мальчиком и очень живо интересовался всем, что его удивляло. В гости постоянно приходили многие интересные люди, друзья отца, ученые», – вспоминает о детстве Артур, всегда элегантный, как подобает настоящему художнику, и одновременно степенный старший брат. И добавляет, что круг общения был очень интересным. «У нас как-то гостил друг отца – ученый-биолог, он изучал феномен массового самоубийства среди животных: согласно его исследованиям, это результат своего рода психоза, который возникает, когда популяция достигает критического уровня. Он приводил факты, рассказывал о целых стаях птиц, улетающих в открытый океан, китах, выбрасывающихся на берег, и так далее… Маленького Давида поразили эти факты, и он долго с увлеченностью проводил эксперимент, собирал статистику для этого человека».

Но когда гости уходили, в доме воцарялась Наука с большой буквы, и ничто не могло помешать ей.

Глосса об отношении отца к работе

Он Физик с большой буквы. Его отношение к работе, к науке проявлялось в том, что я видел: он уходил в 8 утра на работу. Приходил в 6 часов вечера домой, ужинал, и я дальше до поздней ночи видел его спину в кабинете, и настольную лампу, и распечатки листингов экспериментов, формул. Просто я видел его работающим. [Вот] фраза, которую он донес до меня в раннем очень возрасте: «Work, Finish and Publish» («Работай, заканчивай, публикуй»). Недостаточно работать, нужно еще и заканчивать. Нужно еще и доводить свои результаты до всех, иначе они останутся… никому не известными, они не принесут миру ничего.

Мои мама и папа были перфекционистами, и я в результате унаследовал это. Правда, отец был всегда перфекционистом в работе и не мыслил, что работа может быть сделана плохо. У него оценка «4» – это оценка «2»: человек не может свое дело сделать немножко нехорошо. Я, конечно, в детстве хоть и был всегда устремлен в то, что я делаю, но такой перфекционизм в работе воспринимался школьником как некоторое давление, пусть даже никогда не было повышения голоса.

А когда Давид пошел в первый класс, к большой науке в доме добавился большой теннис, а с ним и новый наставник: «Фактически на тот момент стало два учителя: отец, который показывал бескомпромиссный пример отношения к работе, и такой же пример бескомпромиссного подхода в спорте, к теннису был у нашего учителя по теннису». Школа теннисного мастерства, судя по воспоминаниям Давида, была суровой, как и личность тренера, товарища «Саши».

Глосса об учителе тенниса

Он нас гонял по-черному: круги вокруг кортов, игра у стенки до опупения, игра до совершенства. Не хочешь – иди отсюда. Пока вы не пройдете этот уровень, вы не выйдете на корт. Его все любили, потому что он очень жестко подходил к тренировкам. Его все очень уважали и любили: когда летом происходили двухнедельные спортивные сборы, где на горе Арагац были финские домики.

Там за провинность в течение сончаса, если во время сна он слышал голос человека, он вытаскивал человека и садился за руль микроавтобуса. Все провинившиеся бежали три-четыре километра до шлагбаума: дорожка шла вниз по горе, а потом вверх по горе. А он периодически прибавлял скорость. Справа овраг, слева трава пожухлая со змеями и скорпионами. Надо было бежать, возвращаться, и все после этой пробежки валились с ног.