Коннор Франта - Работа в процессе
Девять лет: я присоединился к команде пловцов. Любимая мамуля записала меня туда. Я был пухлым и малоподвижным ребенком, чья физическая активность по большей части состояла из сна и перерывов на еду. И, поверьте, я этому занятию не обрадовался. Нехотя я начал нарезать круги по бассейну. Я до сих пор уверен, что это была мамина версия лагеря для толстяков. К счастью, это сработало.
Десять лет: я случайно убил бурундука. Мы проводили очередное лето в домике на озере, и у нас были крутые рогатки. Спеша набить руку, я прицелился в крошечного бурундука, взбирающегося вдалеке по дереву. Я выстрелил – никогда не думал, что попаду даже вблизи – но я попал ему прямо в голову. Как самый настоящий Леголас из «Властелина колец» и Китнисс из «Голодных игр». Круто? Нет. Я чувствовал себя ужасно. Я похоронил его на пляже и заставил всю семью прий ти на похороны.
«Когда я вырасту, я хочу быть врачом, потому что хочу помогать людям».
Двенадцать лет: я сбежал из дома. Мы с братом поругались из-за какой-то ерунды, я уже не помню подробностей. Но ситуация накалилась, и я, оседлав велосипед, укатил из дома, поклявшись никогда не возвращаться. Отъехав на несколько километров от города, я устал и проголодался. А еще мне стало скучно, поэтому я вернулся. Суровая жизнь одиночки.
Четырнадцать лет: я нашел свою первую работу в местном бассейне. Я работал по 20 часов в неделю, складывая корзинки и разгружая продукты в закусочной, надеясь со временем стать полноценным спасателем. Этой мечтой я жил весь следующий год.
Пятнадцать лет: меня впервые по-настоящему поцеловала девушка. Это случилось в коридоре школы, после уроков, и я застенчиво свалил, потому что приехала мама. Поцелуй был странным, наверное потому, что мне не понравилось. «Хм-м-м, – подумал я, – должно быть, со временем полюбится».
«На тыквах не сидеть»
Шестнадцать лет: был на волоске от смерти, возвращались с рождественского базара со старшим братом и сестрой. Мы пересекали границу с Висконсином. За рулем была моя сестра. Мы проезжали мост через Миссисипи, когда она потеряла управление в гололед, и автомобиль занесло так, что нас мотало туда-сюда, и мы несколько раз ударились в бетонное ограждение. Машина превратилась в металлолом, но мы остались целы. С тех пор моя сестра ненавидит водить машину зимой.
Семнадцать лет: мамина вера в мои спортивные успехи окупилась: я выиграл чемпионат штата по плаванию. Был вечер пятницы, соревнования проходили в бассейне YMCA в Висконсине. Мы плыли на скорость расстояние в 1,5 километра. Чуть больше 17 минут я плыл бок о бок с семью лучшими пловцами штата. Закончив, я взглянул на табло и увидел надпись: «Коннор Франта – первое место». Я завопил от радости и в тот вечер съел огромную тарелку спагетти.
Такая разная дружба
Ладно, давайте погрузимся в тему, которую все ненавидят – школа.
Мои школьные годы можно описать двумя словами: приятный транс.
Едва ли я получал удовольствия от выполнения бессмысленных заданий, которыми славится общее образование. От меня вы точно не услышите фразу: «Школа была лучшим временем моей жизни». Но я также не могу сказать, что это было отвратительно. Школа была школой – необходимым переходом от ребенка ко взрослому. Всем нам приходится пересекать этот мост; а в моем случае это была прогулка вразвалочку.
Я могу написать школьную характеристику, которая расскажет о том, каким я был учеником: «Коннор легко отвлекается, все время витает в облаках и постоянно болтает. Но учеба дается ему удивительно легко». Да, я из тех надоедливых детей, которые слушают учителя лишь половину урока, но при этом умудряются понять весь материал и учится на пятерки. Если вдуматься, то важнейшей частью школьной жизни было развитие моих интересов и, конечно, друзья. Если вы уже видели хотя бы парочку моих роликов, то вероятно решили, что мне всегда было легко заводить друзей. И окажетесь правы: да, я могу быть немного, хм, приставучим, но со мной легко иметь дело. А еще я невероятно милый *улыбаюсь и хлопаю ресницами*. У меня есть друзья, и я не провожу все время за компьютером.
Я учился в школе Святого Петра, начиная с детского сада и до 8 класса. Это здание из красного кирпича, притулившееся на углу улицы, с виду напоминает церковь – наверное, потому что это и есть наполовину церковь, наполовину школа. Это центр города Хока, штат Миннесота (население: 543 человека). Нет, я не прикалываюсь, называя эту цифру. И поверьте, в моей школе было всего 60 учеников, а в классе ПЯТЕРО.
Точно, пять ребят: Глен, Винс, Энди, Джейкоб и я. У каждого своя старая, потертая парта. Помните сериал «Маленький домик в прериях»? Вот и у нас так.
Это объясняет, почему учеба в школе Св. Петра была однообразной. Вскоре общение только с пятью одноклассниками показалось мне недостаточным, захотелось большего, и моя неугомонная натура взяла верх. «Ты был таким негодником, когда рос», – любит напоминать мне миссис Льюис, моя первая учительница. И это еще мягко сказано – негодник. Уверен, половина педсостава мечтала уйти на пенсию, когда мы впятером врывались в кабинеты – словно мини ураган, приносящий разрушения. Но не могу не признать, что школа Св. Петра оставила на мне свой отпечаток, воспитав меня добрым, умным и нравственным. «Поступай с другими так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой» – это золотое правило было написано на стене школы. Прочти. Запомни. ВОПЛОЩАЙ! Все это перекликалось с тем, чему учили меня родители. Быть «хорошим мальчиком» – вот главное ожидание. Это хорошее требование, даже если я не сразу его понял. Прошло несколько лет, прежде чем я по-настоящему осознал строгую букву морали, и мой одноклассник Джейкоб может это подтвердить.
Стоял погожий зимний денек, и мы возились на школьном дворе. Джейкоб огрызнулся на миссис Льюис, которая присматривала за всеми 60 учениками, пока они играли в догонялки или строили снежную крепость. За такую наглость она наказала его, заставив одного сидеть на скамейке целых 15 минут. «Это нечестно!» – твердил Джейкоб, и я был с ним согласен. Большинство ребят просто рассмеялись бы, увидев, как их друга отправили на скамью запасных, и продолжили бы играть. Нет. Только не я. Джейкоб был моим лучшим другом, и я просто не мог его бросить. Он либо умер бы от скуки там, либо замерз насмерть, превратившись в сосульку. В знак поддержки я направился к нему, намереваясь с честью разделить с ним наказание. Но вмешалась миссис Льюис.
