Алан Игл - Как работает Google
Для лидеров решения идут рука об руку с упорной работой; существует причина, по которой прилагательное «жесткий» часто употребляется со словом «решение». (В последние десятилетия оно также употребляется со словом «любовь»[132], но применение такой политики не входит в сферу компетенции данной книги.) Решение Google уйти с китайского рынка является иллюстрацией того, как мы вообще принимаем решения и как работают наши процессы. Разработка стратегии, наем правильных сотрудников и создание уникальной корпоративной культуры – все это является подготовкой к основному виду деятельности для всех видов бизнеса и руководителей – принятию решений.
В разных учреждениях, исходя из иерархической структуры, к этому применяются разные подходы. В армии, например, все просто: один человек отдает приказ занять высоту – и все остальные подчиняются. «Черт возьми, главный здесь только один, поэтому надевайте шлем и вперед!» В большинстве крупных (бюрократических) корпораций люди предпринимают гораздо больше аналитических действий, прежде чем выбрать наилучший план. Есть ли у них все необходимые данные? Произвели ли аналитики все расчеты? Составили ли они прогноз выручки и рассчитали ли EBITDA?[133] Проходят недели, месяцы – а высота так и стоит перед ними, никем не взятая. «Может быть, в следующий квартал; эта высота определенно является одной из наших самых амбициозных целей». А в модном (грамотном) стартапе CEO объявляет, что он работает ради сотрудников, и, следовательно, все решения принимаются в результате консенсуса. У каждого есть право голоса, а все споры ведутся коллегиально, деликатно и бесконечно долго. «Давайте дружно расслабимся, выпьем капучино и встретимся здесь снова через полчаса, чтобы понять, насколько мы приблизились к нашей высоте».
Так кто же из них прав? Армия со своей жесткой иерархией, бюрократические корпорации или грамотные стартапы? Скорость изменений в бизнесе, характерная для Эпохи Интернета, вынуждает принимать решения быстро; в данном отношении выигрывает армия. Более требовательные и осведомленные потребители, а также возросшая конкуренция вынуждают, кроме того, быть как можно более информированными; в этом смысле выигрышное положение занимают корпорации. А наличие команды умных креативщиков требует того, чтобы у каждого было право голоса. Привет, стартапы. Таким образом, все они правы, конечно. Но в то же время все они ошибаются.
Ответ заключается в понимании того, что, когда дело касается принятия решений, вы не можете сосредоточиться на одном верном. Процесс, который предшествует этому, промежуток времени, в течение которого вы приходите к решению, и то, каким образом вы его внедряете, важны в такой же степени, как и само решение. Отбросьте любой из перечисленных аспектов – и результат, скорее всего, будет негативным. И так как всегда существует альтернативное решение, пренебрежение важностью данного процесса может отразиться на этой альтернативе.
Пока Сергей и его команда продолжали свое расследование на протяжении всего декабря 2009 года, Эрик знал, что вскоре им предстоит принять одно из самых важных решений в истории компании. Он полагал, для Google будет лучше всего остаться на китайском рынке, однако знал, что на данный момент оба основателя компании были с ним не согласны. Они больше не считали, будто наше присутствие на этом рынке способствует изменениям в деятельности государственной цензуры, и никаким образом не хотели участвовать в последней. Эрику было очень сложно переубедить их, и он сместил свой фокус. Речь шла не просто о принятии лучшего решения для компании, а об управлении процессами так, чтобы компания наилучшим образом пришла к своему решению. В дальнейшем нас ждали друге кризисные ситуации и другие важные решения, и умные креативщики, входившие в состав его команды и руководившие компанией, учились на этой ситуации. Она была особенно сложной – Эрик был уверен, что итог его не устроит.
Сергей и его команда, которые занимались расследованием, окончательно подтвердили источник и масштабы хакерской атаки в начале января, и новости были неутешительными. Хакеры пытались не только украсть программный код Google, но и скомпрометировать аккаунты Gmail, принадлежащие нескольким китайским политическим диссидентам. Сергей понял, что важно объявить об этой атаке и о реакции Google как можно скорее. Но здесь возникли некоторые разногласия. Во время корпоративного собрания, которое Эрик проводил в ту первую неделю января, Сергей яростно доказывал, что в качестве ответа на хакерские атаки нам следует прекратить соблюдать правила их государственной цензуры. Он хотел, чтобы мы перестали фильтровать поисковые результаты на Google.cn, даже если в ответ правительство Китая, скорее всего, прикроет наш сайт и аннулирует таким образом все наши успехи на их рынке, достигнутые с большим трудом. Он произнес свою речь стоя; обычно Сергей стоит во время совещаний, только если на нем – ролики Rollerblades. Эрик в тот день был в командировке и присутствовал на совещании по видеосвязи, поэтому он попросил свою команду учесть все данные и к следующему совещанию быть готовыми озвучить, а также отстоять позицию касательно того, как следует поступить.
Ввиду экстренности ситуации Эрик созвал следующее совещание в ближайшее воскресенье – 10 января 2010 года, в четыре часа дня. Оно началось с проведения Сергеем подробного технического анализа ситуации, длившегося больше часа. Затем он снова озвучил позицию, обозначенную им несколькими днями ранее: нам нужно прекратить фильтровать поисковые результаты. Эрик знал, что Ларри был на стороне Сергея – то есть решение было практически принято. Но крайне важным оставалось выслушать мнение каждого члена команды. Все должны были собраться с духом и сплотиться для принятия решения, независимо от того, на чьей стороне они выступали в данном вопросе. В итоге совещание продлилось несколько часов. Мы проанализировали факты и углубились в продолжительную, временами ожесточенную дискуссию. Наконец Эрик вынес вопрос на голосование. Все присутствующие были явно на стороне Сергея, и голосования в общем-то не требовалось, но Эрик понимал: важно услышать мнение каждого. Некоторые из присутствующих согласились с Эриком в том, что выход из китайского рынка был равносилен уходу с него на ближайшие сто лет. Тем не менее большинство поддерживало точку зрения Сергея, полагавшего, что китайское правительство в конце концов изменит свою политику, так как их текущая модель не была резонной. Это позволило бы в каком-то смысле «оставить дверь открытой», если в будущем Google снова решит выйти на данный рынок.
