Александр Соловьев - Корпорации-монстры: войны сильнейших, истории успеха
Его кумирами были не герои книг Марка Твена, которыми, кстати, он зачитывался, а многочисленные знакомые – инженеры по специальности.
Учился Арт на «отлично». Хотя домашним занятиям предпочитал бейсбол и баскетбол. И еще он всегда легко заводил друзей, которые оставались с ним на долгие годы. С будущим профессором Рочестера – Дином Харпером – Арт познакомился в шестом классе. И до глубокой старости ничто не мешало Арту прилететь к старому другу на другой конец Штатов только для того, чтобы просто поиграть в баскетбол.
Не мешала занятиям и работа. Семья не особенно нуждалась в заработанных им деньгах – просто началась война, и работали все, кто мог. Арт склеивал пакеты в магазинах, разносил газеты...
В последних классах школы Арт Фрайт увлекся химией. Эта наука давалась ему не так легко, как другие. Именно из-за трудности он выбрал химию в качестве специализации. Арт поступил на отделение химии в знаменитый Массачусетский технологический институт. Вот тут-то он начал подумывать, что совершил страшную ошибку. Сказать, что курс химии самый трудный в институте Массачусетса, – значит не сказать ничего. Вместе с Фрайтом студентами были зачислены 250 человек. Из них закончили колледж 13... На этот раз Арту с огромным трудом удавалось преуспеть. Приходилось просиживать за учебниками едва ли не сутками.
Гораздо проще ему было оплачивать образование. Фрайт-старший учил сына, что как инженер он не сможет доминировать над людьми, с которыми придется работать, если не научится продавать свои идеи. «Никого нельзя заставить принять свою идею, но любой идеей можно кого-то соблазнить», – все время повторял он сыну.
Послушный сын записался в коммивояжеры, чтобы научиться соблазнять американских домохозяек кастрюлями и сковородками. Дело пошло хорошо. Продав с десяток сковородок, юный «соблазнитель» купил свой первый в жизни автомобиль. Это был Chevrolet. Он, правда, был ровесником самого Фрайта и имел всего одно место – для водителя, но хозяин всегда вспоминал о нем с нежностью.
За одно лето работы коммивояжером Арт заработал почти вдвое больше денег, чем потом за первые пять лет работы в компании ЗМ. Но это не соблазнило его отказаться от мечты о работе инженера.
О пользе пения в церковном хоре
В 1972 году в одно из отделений компании ЗМ (то самое, которое подарило миру скотч) пришел новый вице-президент. Господин Эрни Маффет придерживался той точки зрения, что вверенное ему подразделение не может больше зависеть только от одного сделанного когда-то изобретения. И пригласил в числе прочих ученых Арта Фрайта, поставив задачу: найти нечто гениальное. Все равно что.
Фрайт, в биографии которого к этому времени было более десятка удачных изобретений (от клеящегося покрытия «под дерево» на автомобили до новых школьных красок и ленты для упаковки подарков), успел уже вырасти до специалиста подразделения, что в ЗМ равнозначно должности топ-менеджера. Его зарплата перешла в разряд коммерческих тайн компании и исчислялась десятками тысяч долларов в месяц. За каждое свое изобретение он по-прежнему получал по одному доллару...
Каждую неделю по средам в одной из лабораторий корпорации ЗМ проходили семинары, на которых ученые подразделения рассказывали о собственных исследованиях, сделанных за неделю. Считается, что ученый отстает от обычного выпускника любого университета на 10 лет, если не получает знаний о новейших технологиях. Семинары должны были восполнить этот пробел.
На одном из таких заседаний Арт Фрайт услышал о только что найденном клее-адгезиве, который по своим свойствам не походил ни на один из ранее известных. Его можно было намазать на бумагу слоем гораздо более тонким, чем бумага. Но проблема заключалась в том, что этот прекрасный клей не хотел ложиться ровно. На поверхности оставались бугорки. Видимые, естественно, только под микроскопом. Клей не удавалось ни расплавить, ни растворить.
В результате долгих обсуждений на семинаре было признано, что изобретенный клей ни для чего вообще не годится.
Выбросив из головы никчемное изобретение, вечером того же дня Фрайт отправился на репетицию церковного хора, где он пел уже десять лет. Мысли были заняты только тем, чтобы вспомнить, на какой странице псалмов закончилась последняя служба. Обычно Арт вкладывал в книгу кусочки бумаги в виде закладок. Как только он открыл псалмы, бумажки рассыпались веером, и раздраженному этим обстоятельством Арту пришлось заглядывать в нужный текст через плечо соседа.
Именно в этот момент он вспомнил никчемный клей. «Надо попробовать приклеить закладки в псалмы этим никому не нужным адгезивом...» С трудом дождавшись завершения службы, он пулей влетел в лабораторию. Первое, что пострадало, – книга псалмов, в которую он начал приклеивать намазанные новым клеем различные по структуре листочки бумаги. Листочки либо приклеивались насмерть, либо не прилеплялись вообще.
Арт пытался добиться, чтобы клеился только сантиметр бумаги, а другая часть листка торчала из книги, как закладка. Многие страницы книги псалмов уже склеились навсегда, он сам весь вымазался в клее. Результатом ночного эксперимента стало решение – клей замечательный, просто надо найти специальный сорт бумаги.
На поиски ушло две недели. Через две недели листочки прекрасно приклеивались к чему угодно и легко отклеивались, не оставляя липких пятен. Их можно было даже клеить заново. А значит, использовать несколько раз. Первые 10 экземпляров липучек Арт раздал коллегам. Он с нетерпением ждал их оценки. Но она оказалась удручающей.
Ученый из соседнего отдела, секретарша, библиотекарша поблагодарили его за подарок, но сказали, что новые липучки им не нужны. Арт решил, что придумал такую же никчемную безделицу, как и сам клей. Действительно, ведь до этого момента компания ЗМ продавала продукты, необходимые людям постоянно. Его новое изобретение оказалось «долгоиграющим», а значит, коммерчески неудачным. Он перестал думать о том, как бы обклеить весь мир липучками...
Но через несколько недель Арту пришлось писать традиционный отчет о проделанной работе. Когда текст был уже отпечатан, у него появились вопросы. Недолго думая, он приклеил на отчет липучки собственного изготовления. Написал на них карандашом вопросы и отправил отчет начальству в таком виде.
Вечером того же дня он получил свои бумаги обратно. На докладе были приклеены липучки с ответами. Это и стало темой разговоров на последующем ужине с директором подразделения. Распрощались они на том, что самоклеящиеся записки – очень любопытная вещь...
Следующим утром директор подразделения попросил Арта Фрайта заняться продвижением липучек на рынок. Первые результаты были опять-таки обескураживающими. В 1977 году никто из покупателей не понимал, зачем нужны эти бумажки. Следующий год компания потратила на то, чтобы обучить их пользоваться стикерами – буквально оклеив ими самый населенный город штата Айдахо, Бойзи. Получив наглядное представление о стикерах и опробовав их, более 90% покупателей решили, что новый продукт им совершенно необходим.
