Хесус Уэрта де Сото - Деньги, банковский кредит и экономичские циклы

«Падение ставки процента… может вызвать рост стоимости труда до такой степени, что принудит к широкомасштабной замене труда машинами».

Позднее Хайек вернулся к этому вопросу: Hayek F. A. «The Ricardo Effect,» Economica (34, no. 9 (May 1942): pp. 127–152), перепечатано в: Hayek, Individualism and Economic Order (Chicago: University of Chicago Press, 1948), chap. 11, pp. 220–254 [русск. пер.: Хайек Ф. А. Индивидуализм и экономический порядок. М.: Изограф, 2000. С. 210–239]. Спустя тридцать лет он вновь вернулся к этому вопросу: Hayek F. A., «Three Elucidations of the Ricardo Effect,» Journal of Political Есопоту 77, no. 2 (1979), перепечатано в: Hayek F. A., New Studies in Philosophy, Politics, Economics and the History of Ideas (London: Routledge and Kegan Paul, 1978), chap. 11, pp. 165–178. Марк Блауг, рассматривавший эффект Рикардо в книге Economic Theory in Retrospect (Cambridge: Cambridge University Press, 1978, pp. 571–577) [русск. пер.: Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. М.: Дело, 1994. С. 499–505], недавно признал, что его критика была вызвана ошибочным определением природы анализа Хайека как статического. См.: Mark Blaug, «Hayek Revisited,» Critical Review 7, no. 1 (Winter, 1993): 51–60, esp. pp. 59–60, note 5. Блауг признает, что обнаружил свою ошибку благодаря статье Лоренса Мосса и Карен Вон: Laurence S. Moss and Karen I. Vaughn, «Hayek’s Ricardo Effect: A Second Look,» History of Political Есопоту 18, no. 4 (Winter, 1986): 545–565. В свою очередь, Мизес (Человеческая деятельность. С. 724–727) критиковал использование эффекта Рикардо для оправдания насильственного повышения заработной платы посредством принуждения со стороны профсоюзов или государства с целью увеличения инвестиций в капитальные блага. Он заключает, что такая политика лишь вызовет рост безработицы и недостаточное распределение ресурсов в производственной структуре, так как эта политика идет не от увеличения добровольных сбережений в обществе, а просто от принудительного предписывания искусственно высоких ставок заработной платы. Ротбард выражает аналогичное мнение в Man, Есопоту, and State (pp. 631–632). Хайек делает то же самое в The Риге Theory of Capital (р. 347), где он приходит к выводу, что диктаторское предписывание роста заработной платы вызывает не только рост безработицы и сокращение сбережений, но и общее проедание капитала в сочетании с искусственным удлинением и сужением стадий производственной структуры.

325

См.: Hayek, The Риге Theory of Capital, p. 256.

326

По словам самого Хайека, «происходит следующее: в более ранний период сберегатели потребляют меньше, чем получают от текущего производства, а в более поздний период (когда текущее производство потребительских благ снизилось и выпущены дополнительные капитальные блага…) они могут потреблять больше потребительских благ, чем получают от текущего производства» (Hayek, The Риге Theory of Capital, p. 27 5. См. также выше, прим. 13).

327

Рассмотренные выше соображения еще раз показывают степень, в какой традиционная статистика национального дохода и показатели его роста не отвечают требованиям теории. Мы уже указывали на то, что показатели национального дохода не измеряют валового национального выпуска и имеют тенденцию преувеличить важность потребления, упуская из виду промежуточные стадии производственного процесса. Верно и то, что искажению подвергаются и статистические показатели экономического роста, и эволюция индекса цен, так как они концентрируются в основном на конечной стадии, т. е. на потреблении. Поэтому легко понять, почему на начальных фазах процесса, запускаемого ростом добровольных сбережений, статистика регистрирует замедление экономического роста. Зачастую происходит первоначальное сокращение производства конечных потребительских и инвестиционных благ, а статистика национальных счетов не в состоянии отразить параллельное увеличение инвестиций в наиболее отдаленные от потребления стадии и создание новых стадий, не говоря о росте инвестиций в промежуточные продукты, запасы и оборотный капитал. Более того, индекс потребительских цен падает, так как он попросту отражает воздействие уменьшения денежного спроса на стадии потребительских благ, но ни один индекс не отражает адекватным образом роста цен на стадиях, наиболее удаленных от потребления. Как следствие, различные деятели (политики, журналисты, профсоюзные лидеры и представители работников) зачастую ошибочным образом популярно истолковывают эти экономические события, основываясь на показателях статистики национальных счетов. Хайек в конце статьи «Эффект Рикардо» (Хайек Ф. А. Индивидуализм и экономический порядок. М.: Изограф, 2000. С. 237–239) предлагает подробное описание огромных статистических трудностей, которые существуют в связи с использованием показателей статистики национальных счетов для регистрации влияния роста добровольных сбережений на производственную структуру, или, в нашем случае, «эффекта Рикардо». Позднее в своей Нобелевской речи Ф. А. Хайек предостерегал, в частности, от широко распространенной традиции признавать правильность ложных теорий просто потому, что они имеют эмпирические подтверждения. Хайек предостерегал и от отклонения и даже игнорирования истинных теоретических объяснений, из-за того что с технической точки зрения весьма сложно собрать статистическую информацию, необходимую для их подтверждения. Именно эти ошибки совершаются при применении статистики национальных счетов к процессу, посредством которого наиболее далекие от потребления производственные стадии развиваются вширь и вглубь, — к процессу, причиной которого всегда является рост добровольных сбережений. См.: Hayek, «The Pretence of Knowledge,» Нобелевская лекция, прочитанная 11 декабря 1974 г. и опубликованная в журнале The American Economic Review (December 1989): 3–7 [русск. пер.: Хайек Ф. А. Претензии знания // Вопросы философии. 2003. № 1. С. 164–167].

328

Милтон Фридмен и Анна Шварц относительно периода с 1865 по 1879 г. в США, в течение которого практически не происходило увеличения денежной массы, заключают, что «менее чем за 15 лет уровень цен упал наполовину от исходного, и в то же время происходил быстрый экономический рост… их совпадение порождает серьезные сомнения в обоснованности широко распространенного ныне взгляда, согласно которому длительная дефляция цен несовместима с быстрым экономическим ростом» (Milton Friedman and Anna J. Schwartz, A Monetary History of the United States 1867–1960 [Princeton, N. J.: Princeton University Press, 1971], p. 15, а также важная статистическая таблица на с. 30. В дополнение к этому Альфред Маршалл утверждал относительно периода 1875–1885 гг. в Англии: «Сомнительно, что последнее десятилетие, которое рассматривается как годы депрессии, но в котором было весьма немного сильных колебаний цен, в целом меньше способствовало серьезному прогрессу и истинному счастью, чем чередование лихорадочной активности и мучительного отката, характерное для каждого из предшествующих десятилетий этого столетия. Фактически я считаю сильные колебания цен гораздо большим злом, чем их постоянное падение» (Alfred Marshall, Official Papers, p. 9; курсив автора. — У. де С.). Наконец, см. также: George A. Selgin, Less Than Zero: The Case for a Falling Price Level in a Growing Есопоту, Hobart Paper 132 (London: Institute of Economic Affairs, 1997).