Хесус Уэрта де Сото - Деньги, банковский кредит и экономичские циклы

Разумеется, банки, не ограничиваясь только депозитными операциями, например, выполняя функции посредников на ссудном рынке, могут столкнуться с экономическими трудностями в результате предпринимательских ошибок или некачественного менеджмента. Однако в этих случаях для ликвидации банковских операций этого типа будет достаточно действия обычного законодательства о банкротстве[814]. Это произойдет обычным образом, никак не затрагивая гарантированного возврата сумм с вкладов до востребования. С юридической и экономической точек зрения этот второй тип банковского «кризиса» ни в количественном, ни в качественном отношении не имеет ничего общего с традиционными кризисами, которые свирепствуют среди банков с того самого момента, как они начали вести операции с частичными резервами. Единственным способом избавления от этих кризисов является именно прекращение банковской практики частичного резервирования.

Как говорят нам и теория, и история, следующие один за другим циклы искусственных экономических бумов и спадов начинали поражать рыночную экономику с тех пор, как банки начали использовать частичное резервирование. Последствия этих циклов стали более разрушительными, когда государства наделили банки привилегией вести такие операции легально. Разрушения стали еще более масштабными и болезненными с появлением центрального банка с его функцией кредитора последней инстанции, учрежденного для того, чтобы снабжать систему необходимой ликвидностью во время затруднений. Хотя центральные банки уменьшают частоту таких кризисов, они не в состоянии положить конец экономическим спадам, которые, наоборот, становятся более глубокими и тяжелыми.

Банковская система, настроенная на традиционные правовые принципы защиты собственности (т. е. со 100 %-ным резервированием), иммунизирует наше общество от повторяющихся экономических кризисов. В действительности в этих условиях объем кредитов не может увеличиваться без предшествующего параллельного увеличения реальных добровольных сбережений общества. В этих условиях невозможно вообразить, что производственная структура будет искажена в результате рассогласования поведения двух групп экономических агентов — тех, кто инвестирует, и тех, кто сберегает. Лучшей гарантией от возникновения межвременных несоответствий в производственной структуре является соблюдение общих принципов права, заложенных на уровне внутренней логики, лежащей в основании конкретных институтов права, управляющих иррегулярной поклажей и правами собственности[815].

Вопреки убеждению теоретиков чикагской школы (тех из них, кто отстаивает требование банковской деятельности со 100 %-ным резервированием), искоренение экономических кризисов и спадов явным образом зависит от полной приватизации денег (чистый золотой стандарт). Поскольку, если центральный банк продолжает отвечать за эмиссию полностью фидуциарных денег, нет и не может быть никакой гарантии того, что этот институт посредством операций на открытом рынке не сможет на время искусственно понизить процентные ставки и накачать рынок капитала искусственной ликвидностью. Последняя обеспечивает точно такой же эффект рассогласования производственной структуры, как инициирование частными банками кредитной экспансии, не обеспеченной реальными сбережениями[816]. Основные представители чикагской школы, являющиеся сторонниками 100 %-ного резервирования (Саймонс, Минтс, Харт и Фридмен), стремились главным образом оказать содействие реализации денежной политики и предотвратить банковские кризисы (см. выше, пункт 1), но их макроэкономический монетаристский аналитический метод не позволил им понять, что циклические кризисы экономики, которые банковская система с частичным резервированием насылает на реальную производственную структуру, опаснее даже самых разрушительных банковских кризисов. Только полная отмена законодательства об узаконенном средстве платежа и полная приватизация сегодняшней государственной эмиссии денег смогут воспрепятствовать государственным институтам запустить экономический цикл даже после того, как в отношении центральных банков будет установлено требование 100 %-ного резервирования.

В заключение мы должны признать, что предлагаемая система не позволят избежать всех экономических кризисов и спадов. Она предупреждает лишь повторяющиеся циклы бумов и спадов (которые составляют подавляющее большинство всех вообще экономических кризисов и представляют собой наиболее серьезную опасность). Наша система не предотвратит те изолированные кризисы, которые провоцируются войнами, природными катастрофами и схожими явлениями. Характеризуясь внезапным подрывом доверия и резкой сменой временных предпочтений экономических агентов, такие кризисы могут вызывать потрясения производственной структуры и потребовать значительных и болезненных корректировок. Тем не менее мы не должны впадать в заблуждение, как это делают многие экономисты, прежде всего представители «неоклассической школы», считая, что все экономические кризисы возникают в результате внешних шоков. Эти теоретики не понимают, что большая часть кризисов имеет эндогенное происхождение и их топливом является та самая кредитная экспансия, которую порождает банковский сектор, а организатором и дирижером выступают центральные банки. В отсутствие того разрушительного влияния, которое сегодняшняя банковская система оказывает на кредит, количество шоков сократится до минимума. Это произойдет не только потому, что исчезнет первопричина нестабильности наших экономик, но и потому, как будет показано ниже, что государства будут вынуждены быть гораздо более дисциплинированными в отношении своих бюджетов. Предлагаемая система, делая ограничения более жесткими, со временем вынудит прекратить многие виды деятельности, которые способствуют финансовой безответственности и, более того, насилию, конфликтам и войнам. А именно такие события, без сомнения, провоцируют внешние шоки, которые приносят экономике значительный ущерб.

Установление требования 100 %-ного резерва для договоров банковского вклада до востребования способно исправить и искоренить правовую порочность, которой банковское дело поражено с момента своего появления. Как показало наше историческое исследование эволюции банковской системы, вначале государство не распознало мошеннической природы частичного резервирования. Затем, когда последствия, порождаемые этой системой, проявились более наглядно, вместо адекватного определения и защиты традиционных принципов прав собственности государство стало соучастником, а затем и движущей силой соответствующих процессов кредитной экспансии. Целью всегда было стремление получить удобный источник финансирования политических проектов. Эволюция банковской системы, проходившая на границе действия принципов права, породила лишь негативные последствия: она стимулировала все виды мошеннического и безответственного поведения, запустила искусственное расширение кредита и механизм разрушительных повторяющихся экономических спадов и социальных кризисов. В конце концов она предопределила неизбежное в этих условиях возникновение центральных банков и породила целую сеть административного регулирования банковской деятельности. Этот способ регулирования не обеспечил достижения целей, которые ставились перед ним и продолжают сегодня, в начале XXI в., что вызывает особое удивление, дестабилизировать мировую экономику.