Стримпанки. YouTube и бунтари, изменившие медиаиндустрию - Кинцл Роберт

Однажды, сидя в полуподвальной комнате родительского дома, она решилась снять на видео свои размышления о религии. Сейчас это видео удалено[28], но Лилли вспоминает процесс его создания как нечто уникальное и возвышенное: «После столь долгого периода депрессии я почувствовала, что делаю нечто действительно захватывающее и сложное, и в эти несколько часов я ни капельки не грустила». Затем Лилли сняла второе видео, а затем и третье, чтобы отвлечься и поправить здоровье.

Когда видео начали постепенно находить аудиторию, Лилли оказалась на распутье. «Я обращалась за советом к учителям, потому что родители настаивали на учебе, – вспоминала она. – Я помню, как заполняла заявление и остановилась на середине, потому что не хотела тратить на университет еще несколько лет. Я мечтала делать видео на YouTube. К этому моменту у меня уже была небольшая известность, но этого было недостаточно, чтобы бросить школу».

Она собралась с духом рассказать родителям, что несчастна и что ее мечта – развлекать людей. «В детстве я хотела быть рэпером и актером, а потом пошла в школу и поняла, что ничего из задуманного мне не светит. Для меня YouTube стал настоящим лучом света», – вспоминает Лилли. Родители поставили Лилли условие: у нее есть год на развитие онлайн-карьеры, но, если она не добьется успеха, придется пойти в магистратуру.

Весь следующий год Лилли вкладывала все, что у нее было, в развитие карьеры на YouTube, изучая пути успеха других авторов, встречаясь с ними и снимая максимально возможное количество роликов. Она освоила редактирование и купила камеру получше. Депрессия постепенно отступала. Когда я спросил Лилли, что ей больше всего нравится в творчестве, она ответила, что ориентированность на зрителей-подписчиков и живые встречи с ними. Не меньшее удовольствие ей доставляли и зрительские комментарии. «Совершенно незнакомые люди слушали рассказы о моей жизни и говорили: “Боже, мои родители такие же” или “Я переживаю то же самое”. Любому, кто прошел через депрессию, знакомо чувство полного одиночества. Я не ощущала себя покинутой, потому что мои ролики находили отклик в сердцах тех, кого я даже не знала, и это согревало мне душу».

Обычно авторы говорят, что успех приходит после определенного рубежа – например, после первого миллиона подписчиков. «Я добралась до миллиона, но будь их хоть два – мне бы все равно казалось, что это случайность», – улыбается Лилли. Вскоре, впервые с момента начала карьеры на YouTube, она отправилась в Индию, и это заставило ее по-новому взглянуть на свою популярность. На время поездки она заранее спланировала несколько встреч и экскурсий, но ее сразу же завалили запросами от СМИ. «Они хотели, чтобы я давала бесчисленные интервью и выступала на телевидении, и это положило начало моей карьере. Это убедило не только меня, но и моих родителей. Они увидели, как радушно их родная страна принимает меня, и для них это означало: “О, наша дочь делает что-то важное. Теперь мы это понимаем”».

Помимо внимания средств массовой информации, звезду YouTube ждала еще одна крупная неожиданность: два ее любимых болливудских актера решили познакомиться с ней. Мадхури Дикшит, икона Болливуда и звезда фильма «Девдас» (Devdas), одного из 10 величайших фильмов тысячелетия по версии журнала Time[29], сняла вместе с Лилли видео «What Bollywood Has Taught Me» («Чему меня научил Болливуд»). Ролик набрал более 5 миллионов просмотров, причем большинство зрителей были не из Соединенных Штатов, а из Индии.

Вторая звезда – Шахрух Хан, «король Болливуда», пригласил Лилли в гости, встретиться с его дочерью, ее большой поклонницей. Если вы никогда не слышали о Шахрухе Хане (его имя еще пишется «Шах Рукх Кхан»), попробуйте погуглить «самая большая кинозвезда в мире». Шахруха Хана часто сравнивают с Томом Крузом, и в списке самых высокооплачиваемых актеров по версии журнала Forbes ему ежегодно отводится то или иное место. Проще говоря, он, возможно, самый известный актер, на его фильмы в Индии продаются миллиарды билетов. Когда Шахрух Хан подошел к Лилли, чтобы сказать ей, что он поклонник ее видеороликов, та была сражена наповал: «Да ладно! Я боготворю вас, и вот вы говорите мне, что случайно посмотрели мои видеоролики, снятые на другой стороне света, не зная меня».

Хан неожиданно появился на одном из мероприятий Лилли в Мумбае. «Я думала: боже мой, люди потеряют рассудок, когда увидят, что здесь Шахрух», – сказала она. Но, когда Хан присоединился к Лилли на сцене, ее имя скандировали громче, чем его. «Это был самый ошеломляющий опыт. Я вышла из зала, и меня мутило от волнения. Меня буквально чуть не стошнило». Когда она пришла в себя, поклонники начали подходить к сцене, повторяя некоторые из ее скетчей слово в слово. «Я в курсе, что Всемирная паутина действительно всемирная, но этого до конца не понять, пока кто-нибудь не подойдет к вам в Индии и не скажет: “Привет! Мне так близко то, о чем ты говорила в своем видео”». Лилли сказала, что это происходит даже с фанатами, которые не говорят по-английски, не понимают английский на слух и могут только имитировать звучание реплик, которые она произносит в своих видео. 

В этой книге я уже рассказал о том, как телевизионные сети работали в эпоху ограниченного «пространства на полке». Контролируя дефицитный ресурс (эфирное время), они могли продавать программы и рекламное время по завышенной цене. Но есть и другая ситуация дефицита в медиаиндустрии: ограниченные возможности распространения контента внутри определенного государства. Любой, кто пытался воспроизвести DVD из другой страны, знает, какими запутанными могут быть международные правовые механизмы.

Например, сеть HBO, где я занимался международной дистрибуцией, использует несколько различных способов распространения контента по всему миру. В одних странах (в основном в Азии) она владеет и управляет сетью, предлагая иностранную версию своего американского канала. В других регионах, таких как Восточная и Северная Европа, HBO открывает совместные предприятия с местными медиакомпаниями, чтобы транслировать свои шоу. В третьей группе стран, таких как Канада, Австралия и большая часть Западной Европы, HBO лицензирует свой контент для его распространения местными компаниями.

Эта сложная система соглашений работает, и HBO может увеличивать ценность своего контента, выбирая наиболее выгодный способ распространения. Самой компании HBO это выгодно: она уже заплатила за выпуск контента в Соединенных Штатах, поэтому лицензирование для международной трансляции создает огромную прибыль. Но следствием является то, что премьера проходит в разные дни на разных рынках, а некоторые из программ никогда не попадают за границу.

Поскольку «пространство на полке» в интернете бесконечно, цифровые бизнес-модели, как правило, строятся вокруг изобилия, а не скудности. Вместо того чтобы пускать с молотка контент на разных рынках, стремясь получить самую высокую цену, интернет-платформы стараются наращивать число пользователей и лояльность, передавая контент через границы и откладывая денежный вопрос на потом. Когда YouTube впервые запустился, главным достоинством была доступность видео в любой точке земного шара, независимо от того, находится ли человек в Лондоне (Великобритания), в Лондоне (штат Огайо) или в Лондоне (Нигерия). Обеспечив пользователям возможность загружать видео на сайт и смотреть ролики, YouTube рос экспоненциально, создавая себя как глобальный медиасайт.

Сегодня YouTube доступен почти во всех странах мира (за исключением Китая) и выплачивает авторам доход в 90 странах. Локализованные версии YouTube доступны на 76 языках, включая лаосский, телугу и киргизский, что охватывает 95 % пользователей интернета.

Когда Конан О’Брайен посетил YouTube и пообщался с нашими сотрудниками, он рассказал о том, как глобальное распространение клипов из его шоу содействовало его карьере. «Нас ждал потрясающий успех на YouTube, потрясающий до такой степени, что в некоторых странах меня поддерживают толпы поклонников, хоть я там никогда не был, и мое шоу у них не транслируется». В ответ на заявки фанатов он начал снимать сюжеты в зарубежных странах, включая Южную Корею, Германию и Армению. «Я в аэропорту Сеула, здесь примерно пятнадцать или восемнадцать сотен девушек, которым по семнадцать, восемнадцать, девятнадцать лет. Они плачут, кричат, визжат. Сверкают фотовспышки, кругом газетчики, толчея, абсолютное сумасшествие. Я не могу описать, насколько это безумно. И все благодаря YouTube. Все здесь собрались из-за YouTube. Ведь в Корее мое шоу по телевизору не показывают».