Стивен Кови - Быть, а не казаться. Размышления об истинном успехе
На вопрос матери Гамлет отвечает: «Мне “кажется” неведомы».
Людям, утратившим цельность, ведомо лишь кажущееся. Они существуют в мире видимости, являя собою не то, что они есть. Их больше волнует то, как они выглядят в глазах других, чем то, что они есть на самом деле. Они – актеры в масках, прикрывающих неблаговидные действия, для них имидж – все.
Когда я работал в Северной Каролине, мне подарили майку с девизом штата на латыни: Esse quam videri, что означает: «Быть, а не казаться».
Эта крылатая фраза должна стать девизом любого, кто ищет истинного величия. Но, к сожалению, слишком часто «казаться» заменяет собой «быть».
Две отличительные черты цельности
Как добиться цельности?
Для меня цельность – это дитя двух основных черт характера – скромности и мужества.
Скромность означает понимание, что всем и всегда правят принципы. Скромный человек никогда не скажет: «Я здесь главный» или «Я сам решаю свою судьбу». Подобные идеи, весьма распространившиеся в последние десятилетия в книгах о том, как добиться успеха, лишь продукт общественной системы ценностей. А наши общественные ценности далеко не всегда покоятся на твердых, как скала, принципах – зачастую в их основании лежат зыбучие пески эго и точек зрения.
Президент одного международного коммуникационного агентства однажды познакомил меня с декларацией о ценностях своей компании: «Мы отстаиваем все ведущие ценности, которые обогащают личность и укрепляют наше сообщество». На мой вопрос о том, что представляют собой эти базовые ценности, он ответил: цельность, качество, служение, рентабельность, тщательность, искренность, а также высокие этические и моральные стандарты.
Я сказал ему: «Ваш набор корпоративных ценностей определенно хорош, поскольку соответствует незыблемым принципам. Однако самое главное – как вы воплощаете их в своей повседневной деятельности». Я пытался объяснить ему то, что и так знает каждый рядовой сотрудник: стандартам законности, этики и морали должны соответствовать не только слова, начертанные на плакате в головном офисе, но также взгляды и действия всех сотрудников на всех уровнях.
Этот смиренный лидер прекрасно понимал, как важно, чтобы слова не расходились с делами и чтобы при этом слова – система ценностей корпорации – были основаны на принципах. Он понимал, что руководят и управляют не люди, а естественные законы и принципы, и что скромность, по сути, есть мать всех добродетелей, так как все они проходят проверку духом подчинения прагматичной реальности.
Отцом же всех добродетелей является мужество, потому что именно оно позволяет выстоять в испытании на прочность приверженности ценностям. С течением времени каждая ценность подвергается своему испытанию. И сохранят ли наши ценности, наши жизни и наши привычки верность этим принципам – вот в чем вопрос. Снова – «Быть или не быть?» Вопрос о том, кем казаться, не рассматривается.
Другими словами, будем ли мы действительно жить по принципам? Мы можем быть скромными, смиренными, но мужественны ли мы? Сможем ли мы плыть против течения – против весьма влиятельных общественных ценностей или наших личных устремлений? Будут ли еда да сон нашими заветными желаньями или мы станем благородно рассуждать и поступками приблизимся к ангелам, а разуменьем – к богу? Нам не удастся этого добиться, если у нас не хватит мужества поступать так, как нам велят наши глубинные убеждения. В противном случае очередные модные общественные ценности растопчут наши основанные на принципах инициативы.
Если вы и скромны, и мужественны, цельность приходит естественным путем. Цельность означает, что ваша жизнь строится на принципах, а ваша надежность исходит изнутри наружу, а не идет снаружи внутрь. Как выразился один мой друг, цельность – это «поддержание высочайшего уровня честности во всех отношениях».
Цельности не добиться, если не хватает скромности. Однако даже если человек скромный, но ему не хватает мужества отстаивать свои убеждения, о цельности можно лишь мечтать. Такие люди двуличны и лицемерны, они руководствуются тем, что я называю личной этикой, а не этикой характера. Они демонстрируют личные качества, никак не связанные с этическими стандартами истинного характера. Их личные качества – подделка. Фальшивая цельность означает, что надежность человека находится за пределами его личности. Он надежен ровно настолько, насколько надежным считают его окружающие. Степень надежности определяется путем сравнения с другими, так что сравнение должно быть в его пользу.
В конце книги «Семь навыков высокоэффективных людей» я признался читателям, что мне пришлось потратить немало сил на борьбу со своими недостатками, но эта борьба стоила усилий: она самоценна, поскольку придает смысл моей жизни и вдохновляет меня на любовь, служение и новые начинания. Этот вызов – цельная жизнь – моя неизменная цель.
Именно поэтому я всю жизнь веду диалог с самим собой. Я спрашиваю себя: имею ли я право учить других тому, чему сам не всегда следую? В ходе этого диалога я открыл для себя истину, о которой говорил психолог Карл Роджерс: «Самое личное и есть самое общее». Многие люди тоже ведут с собой такой же диалог.
Кроме того, я понял, что разговор с самим собой – это поле битвы, сражаясь на котором извлекаешь важные уроки. Чем ближе подходишь к пониманию того, кто ты на самом деле, тем лучше постигаешь сущность всего и вся. И, как ни странно это звучит, именно так создается взаимозависимость с другими людьми.
Этот урок преподал нам экономический кризис. В последние годы закрылось множество компаний. Финансовая система буксует, потому что ее деятельность не всегда отвечала требованиям цельности и моральным устоям. Многие известные компании канули в небытие, а все потому, что им не хватало скромности и осознания своего места в реальности. Некоторым компаниям пришлось вглядеться в свои ценности и принципы.
Многих из нас обстоятельства научили скромности, но гораздо лучше было бы, если бы скромность и смирение мы выбрали самостоятельно. Развивай мы в себе внутреннюю безопасность и смирение, и к скромности нас призывала бы наша совесть, а не критическая ситуация.
Не разобравшись в себе и не познав себя, мы продолжим проецировать свои мотивы на внешний мир. В силу того, что наше видение ограниченно, мы и дальше будем считать, что мир такой, каким мы его видим, ошибочно принимать то, что видим снаружи, за то, что кроется внутри, и потому неверно понимать себя, других и весь мир. Чтобы познать себя, придется пройти через честный, но болезненный самоанализ.
