Секс, наркотики и экономика. Нетрадиционное введение в экономику - Койл Диана
На первом месте должна быть торговля. То, как экономисты относятся к торговле, кажется большинству людей странным и нелогичным. Здравый смысл подсказывает, что экспорт лучше, чем импорт. Экономисты говорят, что это неверно: прибыли от международной торговли возникают благодаря возможности импортировать больше продукции по меньшим ценам. Здравый смысл гласит, что страны соревнуются между собой за увеличение объема экспорта. Эта же идея подкрепляется разнообразными «круглыми столами» по вопросу конкуренции. Экономисты говорят, что от торговли выигрывают все страны, проигравших здесь не бывает. По сути, даже хорошо быть единственной страной, ослабляющей торговые ограничения, потому что при более дешевом импорте вырастет благосостояние потребителей. Если вам придется сравнивать страны «круглого стола», то критерием сравнения в лучшем случае будет что-то вроде дохода на душу населения или индекса развития человеческого потенциала.
Подобные противоречивые мнения возникают в результате того, что экономика все больше занимается вопросами благосостояния отдельных людей, а не, скажем, развития большой автомобильной индустрии или самых богатых в мире фермеров.
Как отметил в своей книге «Исследование о природе и причинах богатства народов» (The Wealth of Nations) Адам Смит, было бы совершенно реально выращивать виноград в парниках и делать вполне приличное бургунское вино в Шотландии, но никто не видит смысла в запрете или обложении налогом ввоза в Великобританию вина из Франции, потому что производить его дома была бы слишком дорого. Так что шотландцы экспортируют виски, а французы — вино.
Основной принцип международной торговли состоит в том, что страны должны экспортировать ту продукцию, в которой они обладают сравнительным преимуществом. Это еще одно из фундаментальных понятий экономики. Если стране А лучше удается делать обувь, а не одежду, а стране Б — одежду, а не обувь (даже если страна А делает и то, и другое лучше страны Б), то страна А должна экспортировать обувь, а страна Б — одежду. Международная специализация гарантирует эффективность мирового производства и низкие цены, что выгодно для потребителей обеих стран.
Международная торговля — это просто средство для получения доступа к технологиям и ресурсам другой страны в наиболее выгодном сочетании с вашими. Торговля — это практически беспроигрышная сделка для потребителей, т. е. для людей. Для нас с вами.
Конечно, внутренние производители продукции, в которой другие страны обладают сравнительным преимуществом, относятся к этому по-другому. Часто они говорят о том, что их отрасли для сохранения рабочих мест необходима защита от «несправедливо» дешевого импорта, ведь они не могут снизить цены до уровня продукции, произведенной в кустарных мастерских или выращенной на плантациях за границей.
Однако именно дешевая рабочая сила, имеющаяся в больших количествах, и является сравнительным преимуществом многих развивающихся стран. Они должны специализироваться на экспорте такой трудоемкой продукции, как ткани или свежие овощи, так же как богатые страны должны специализироваться на продукции и услугах, требующих больших капиталовложений и квалификации. Если развивающиеся страны не разовьют свою экономику, они навсегда останутся на уровне доходов от дешевой рабочей силы. Им очень будет не хватать волшебной закономерности: чем больше они экспортируют, тем быстрее растут, и тем быстрее в будущем поднимется уровень заработной платы.
Небольшие европейские страны, в которых мало земли и велика численность населения, конечно, не имеют сравнительного преимущества в сельском хозяйстве. Совсем другое дело — выращивать хлеб в Северной Америке, но американцы и канадцы тоже получили бы больше прибыли, если бы условия импорта многих сельскохозяйственных продуктов были бы облегчены.
Если в промышленно развитых странах спор выиграют сторонники протекционизма, то они действительно сохранят рабочие места на заводах и фермах, которые могли бы закрыться, но за это заплатит каждый потребитель, покупающий их продукцию. Кроме того, это помешает созданию новых рабочих мест. Наложение ограничений на торговлю защищает одних граждан в ущерб другим. Из-за них поднимаются цены, люди покупают меньше товаров, у потребителей остается меньше средств на другие расходы, а темпы роста экономики замедляются. Издержки могут быть значительными — в зависимости о того, что именно защищают, но они обычно рассеяны и почти недоступны простому взгляду, в то время как увидеть 5 тыс. рабочих мест, которые могут исчезнуть, если некая компания обанкротится из-за конкуренции с иностранными коллегами, или небольшие фермы, которые пойдут ко дну, очень просто. Общие аргументы о преимуществах торговли и привлекательности протекционизма можно применить к сельскохозяйственной продукции, как и к любой другой. Замените сельскохозяйственные продукты, скажем, на виски и вино или на обувь и одежду, рассуждения останутся прежними. Чем зерно или масло отличаются от обуви или машин? Единственно возможным аргументом могла бы быть продовольственная безопасность, но современный мир давно прошел стадию самообеспеченности продовольствием. Это было особенно важно для таких стран, как Англия, когда вражеские немецкие подводные лодки блокировали вход в порт. Но, кажется, подобная морская война вряд ли повторится.
Таким образом, фермеров надо отучать от государственных ограничений на импорт. Мы бы меньше платили за наше продовольствие — это особо оценили бы семьи с низкими доходами, в которых затраты на продукты составляют половину их бюджета, — и могли бы больше тратить на услуги и продукцию, производимую в других странах. А как же прямые сельскохозяйственные субсидии? Почему фермеры должны получать государственной помощи больше, чем все другие отрасли вместе взятые, особенно когда типичный фермер — это обеспеченный бизнесмен, а не голодающий крестьянин?
Ответ — «нет», и не только потому, что эти средства можно использовать с большей пользой. Фиксированные цены вредят и самим фермерам. Они позволили сохранить некоторые менее прибыльные фермы и обеспечили перепроизводство многих сельскохозяйственных продуктов. В своей отчаянной попытке получить прибыль в условиях гиперконкуренции фермеры пришли к интенсивным способам ведения хозяйства, наносящим огромный ущерб окружающей среде. В особенности, это касается Западной Европы, где не доступен эффект экономии от масштаба в его географическом понимании, которым пользуются фермы на Среднем Западе США и некоторых странах Латинской Америки и Восточной Европы.
Безнадежный поиск новых конкурентных преимуществ в отрасли, где слишком большое количество производителей живут благодаря средствам налогоплательщиков, привел к усиленному использованию сильнодействующих химических удобрений. Возможно, именно это стало причиной эпидемии коровьего бешенства (губчатой энцефалопатии), которое распространилось из-за того, что фермеры настояли на использовании дешевых кормов для скота. Спрос на такие корма был удовлетворен за счет изготовления костной муки из инфицированных туш погибших овец. Аналогичным образом эпидемия ящура в Англии осложнилась из-за того, что фермеры сгоняли тысячи животных со всей страны на централизованные оптовые базы и скотобойни и на другие фермы, чтобы их хозяева могли заявить, что у них большие стада, а значит, они могут рассчитывать на большие государственные субсидии.
Отмена субсидий для фермеров, безусловно, приведет к тому, что многие выйдут из агробизнеса. Но именно это и требуется.
Чтобы облегчить людям переходный период, связанный с бесконечной реструктуризацией отрасли, которая происходит сейчас в экономике, следует воспользоваться государственными фондами. Поэтому нет сомнения в том, что налоговые поступления, которые раньше использовали для поддержки фермеров, потребуются для того, чтобы убедить фермеров по-другому использовать свои земли или, например, продать их лесничествам и национальным паркам, а также для того, чтобы организовать переобучение тех, кого затронут эти изменения, и помочь им найти другую работу. Цены на землю упадут сразу после отмены субсидий, и, возможно, благодаря этому станет выгодно выплачивать одноразовую компенсацию, хотя бы просто в качестве политического хода. Правительства, возможно, захотят финансировать различные мероприятия в сельской местности — например, сохранение дикой природы по экологическим соображениям. Безусловно, при использовании государственных фондов будут совершены ошибки, но они будут гораздо менее дорогостоящими.
