Китай для бизнеса: Тонкости взаимодействия с китайскими партнерами и потребителями - Константин Николаевич Батанов
Пару раз я слышал от «окитаившихся» монголов, что, дескать, между ними и русскими много общего, так как Русь находилась под монгольским игом, поэтому была подвержена монгольскому влиянию, и это отразилось на чертах нашего национального характера и культуре. В связи с этим они полагают, что у наших народов есть основания для взаимного сближения и доверия.
Как и в Дунбэе, во Внутренней Монголии придерживаются принципа «сначала надо подружиться, а потом заниматься бизнесом». Это означает, что не нужно торопиться, следует спокойно обозначить намерение сотрудничать, а потом постепенно, без резких движений «додавливать» потенциального партнера. При этом надо говорить на нейтральные темы, а не только о бизнесе. Таким образом вы «взращиваете чувства», то есть становитесь друзьями. То, что жителей Внутренней Монголии, как и дунбэйцев, называют «прямолинейными», подразумевает, что они не держат камня за пазухой и говорят то, что думают. Ждать от них каверз или недобросовестного поведения не следует, однако прямота свидетельствует о готовности вступить в открытый конфликт. Другими словами, вы вполне можете столкнуться с довольно грубым поведением. Ваш партнер, к примеру, в пылу обсуждения может повышать на вас голос, громко возмущаться, демонстрировать свое недовольство или даже попытаться испугать вас своим грозным видом.
Это, кстати, в большей степени свойственно женщинам, чем мужчинам.
Дело в том, что в силу различных причин женщины в северных регионах занимают достаточно высокое положение. К этому надо добавить прямоту. Поэтому китаянки из северных провинций обычно ничего не боятся, если только не находятся в зависимом положении от оппонента. Они хорошо владеют собой и могут в считаные секунды вводить себя в нужное состояние. Если северянка видит, что тот, с кем ей надо иметь дело, человек робкий или достаточно мягкий, она может запросто попытаться прогнуть его под себя агрессивным (в разумных пределах) поведением. У неподготовленного человека может произойти разрыв шаблона: милая китаяночка, которая чем-то напоминает котенка с фото из календаря, вдруг начинает себя так вести… На самом деле в повседневной жизни это довольно распространенное явление. В Поднебесной ходит много шуток на тему, что китайские мужчины очень смелые и никого не боятся, кроме жены, потому что «жена – настоящий тигр». (На всякий случай подчеркну, что сейчас я имею в виду жительниц всех северных провинций Китая, а не только Внутренней Монголии.) Если вы столкнулись с подобным поведением, следует реагировать хладнокровно, не совершать необдуманных поступков, делать для себя выводы и корректировать свою стратегию.
Еще одно свойство, общее для дунбэйцев и китайцев, живущих во Внутренней Монголии, заключается в стремлении показаться богаче и успешнее, чем в реальности. Особенно это касается тех, кто действительно сколотил состояние.
Северянин, который вдруг заработал приличную сумму денег, начнет обновлять гардероб, купит хорошую машину, будет водить друзей и партнеров по ресторанам, инвестируя в «чувства» и в свой имидж. Если бизнесмен из северо-восточных провинций или Внутренней Монголии предстает перед вами в богатом офисе или на роскошной машине, с дорогими аксессуарами, а после ведет вас в лучший ресторан города, то вполне вероятно, что все это «процветание» обошлось ему в половину состояния.
А вот южанин, получив прибыль, никак не покажет это окружающим и просто инвестирует ее в расширение своего бизнеса. Другими словами, приход значительной суммы денег, скорее всего, никак не отразится на его повседневной жизни. Поэтому если вы встретите богатого уроженца южных провинций, то, вероятно, на роскошь, которую вы увидите, будет приходиться лишь небольшая часть его состояния.
Теперь более подробно поговорим о южанах.
Глава 8
Те, кого в Китае называют «евреями»
Сразу поясню, что «евреями» некоторых южан называют не из-за национальности (они самые настоящие китайцы), а из-за предприимчивости и умения вести бизнес.
Делая маленькое отступление, скажу, что в Китае на самом деле есть настоящие евреи. Их можно разделить на три категории.
Первая – потомки тех, кто прибыл в Китай по Шелковому пути. Их предки вели дела в Поднебесной на протяжении последних столетий и смешивались с китайцами – у них азиатская внешность и имена, но они считают себя евреями. Некоторые из них даже сохранили приверженность иудаизму, хотя открыто об этом не говорят. Если же им доводится встретить иностранного еврея, то они могут намекнуть ему о своем происхождении.
Вторая категория – те, кто бежал из России после революции и Гражданской войны. Вместе с русскими иммигрантами они оказались в Китае (главным образом в Харбине и Шанхае), кто-то потом переехал в западные страны, а кто-то нашел свое счастье здесь и также ассимилировался, вступив в брак с уроженцем Поднебесной. Отличие от первой категории состоит в том, что эти евреи точно знают свое происхождение и в массе своей придерживаются традиций иудаизма, хотя также не афишируют это без надобности. К слову, в Харбине и Шанхае есть самые настоящие синагоги.
Третья категория – иностранные евреи, которые наладили бизнес в Китае. Они общаются между собой, в Поднебесной им вполне комфортно. Некоторые женятся на китаянках, некоторые нет. Они сохраняют гражданство стран, из которых приехали, так как получить китайское гражданство практически невозможно (а первые две категории – граждане Китайской Народной Республики).
Китайцы хорошо относятся к евреям, считая их гениями бизнеса, а в книжных магазинах легко можно увидеть книги из серии «Учись делать бизнес у евреев», «Еврейские секреты в торговле» и т. п.
Однако есть один регион, жители которого считаются бизнесменами не хуже евреев. Речь идет о провинции Чжэцзян.
Эта провинция является одной из самых богатых в Китае. По уровню ВВП на душу населения она вполне сопоставима с европейскими странами. Лично меня во время посещения этой провинции удивило то, что жители сельских районов живут в добротных двухэтажных домах – у каждой семьи он свой, условия проживания явно лучше, чем во многих других регионах Поднебесной.
Символ Чжэцзяна – сорт зеленого чая под названием лунцзин, он входит в десятку самых известных сортов чая в Китае. Его выращивают в горах вокруг озера Сиху, а его история насчитывает более 1200 лет. Листья лунцзина легко определить по внешнему виду: они плоские и гладкие, нежно-зеленого цвета. Естественно, они обладают приятным ароматом, но я, к сожалению, не могу передать его вам посредством ноутбука, на котором пишу этот текст.
Лунцзин входит в перечень самых известных чаев Китая. Он стал популярен еще во времена династии Юань (1271–1368), когда известный поэт и любитель чая Юй Цзи написал о нем несколько стихотворений. А во времена династии Цин (1636–1912) император Цяньлун (1711–1799) написал шесть поэм о чае лунцзин.
Другой символ провинции – шелк. Китай с древних времен известен как «страна шелка». По утверждению китайских археологов, история производства этой ткани началась чуть ли не во времена зарождения китайской цивилизации – около 5–6 тысяч лет назад. Согласно греческим историкам, китайский шелк попал в Европу еще в IV веке до н. э. Также доподлинно известно, что в 138 году до н. э. ближневосточные купцы прибыли в Китай покупать эту ткань, а позже их торговый маршрут через Азию и Европу получил название Великий шелковый путь. Этот путь берет свое начало как раз в провинции Чжэцзян, чей шелк – лучший в Китае. Местные жители гордятся этим материалом и любят его. Доходит до того, что некоторые из них разводят дома червей шелкопряда в качестве питомцев (во второй части книги я расскажу о человеке, который сумел на этом хорошо заработать).
Чжэцзянцы считаются талантливыми бизнесменами. Китайцы из других провинций отмечают, что жители Чжэцзяна обладают особым мышлением, позволяющим им получать доход там, где другие терпят фиаско или просто не видят возможностей для заработка. Предпринимателей из этой провинции называют «чжэшанами»: «Чжэ» – сокращенное название Чжэцзяна, «шан» означает «торговец», в широком смысле – «бизнесмен». Чжэшаны умеют отыскивать возможности для бизнеса и своевременно корректировать свое деловое поведение в соответствии с настроениями рынка. Они не идут на ненужные риски и не боятся никакой работы. Их жизненное кредо: «Неважно, что вы думаете обо мне и как ко мне относитесь, я просто хочу получить ваши деньги!» Хотя, конечно, они не говорят это открыто.
Особенно выделяют жителей чжэцзянского города Вэньчжоу, именно их чаще всего называют «китайскими евреями». Про них тоже пишут книги типа «Делай бизнес как вэньчжоуские предприниматели». Вэньчжоусцы сумели создать свой бренд – их считают самыми умными и предприимчивыми, хотя на самом деле жители других чжэцзянских городов не сильно им уступают.
Все
