Практики психологии. Ключ к вашему успеху - Михаил Ефимович Литвак
… Зачем,
О смертные, мы всем другим наукам
Стараемся учиться так усердно,
А речь, единую царицу мира,
Мы забываем? Вот кому служить
Должны мы все, за плату дорогую
Учителей сводя, чтоб, тайну слова
Познавши, убеждая – побеждать!
Этот отрывок из пьесы древнегреческого драматурга Еврипида можно, в зависимости от того, что вы преследуете, по-разному прочитать: 7–8 вариантов – за счет модуляции голоса.
А вот «Одиссея» легендарного древнегреческого поэта-сказителя Гомера. Одиссей – великий герой. Он был спасен, потом дочь царя его привела, одели его, увидели, что он красивый и могучий, в честь него организовали пир. И начались состязания. Вначале были песни, где описывали подвиги, в том числе и его подвиги во время Троянской войны. Война длилась лет девять, а потом Одиссей еще лет 20 странствовал, пока дошел до Итаки, царем которой он был. И когда певец запел об этих подвигах, он заплакал и отказался участвовать в состязаниях. К нему подошел один молодой человек и сказал: «Ты, наверное, из купцов? Почему не участвуешь?» Он ответил:
«Боги не всякого всем наделяют: не каждый имеет
Вдруг и пленительный образ, и ум, и могущество слова;
Тот по наружному виду внимания мало достоин —
Прелестью речи зато одарен от богов; веселятся
Люди, смотря на него, говорящего с мужеством твердым
Или с приветливой кротостью; он украшенье собраний;
Бога в нем видят, когда он проходит по улицам града.
Тот же, напротив, бессмертным подобен лица красотою,
Прелести бедное слово его никакой не имеет.
Так и твоя красота беспорочна, тебя и Зевес бы
Краше не создал; зато не имеешь ты здравого смысла».
К чему я это говорю? Когда вы становитесь хорошим оратором, вы становитесь близким к Богу. Действительно, от Бога мы получаем мышление и речь. Древнеримский писатель и поэт, философ, ритор, автор знаменитого романа «Метаморфозы» Апулей говорил примерно так: «Голос у человека слаб, ему не соревноваться с мычанием важных волов, львиным рыком, но зато он передает мысль и поэтому оказывается сильнее всех голосов в мире». И еще: «Но если заложена в ножны молчания речь, то тогда она ржавеет так же, как кинжал, не вынимать если его из ножен». Молчащий человек напоминает свернутый ковер: рисунка не видно.
Когда к Сократу подошел красивый молодой человек Хармид, он ему сказал: «Скажи мне что-нибудь – я хочу тебя увидеть».
«И дурак, когда молчит, может сойти за мудреца». Это из Библии.
Много чего хорошего сказано о слове. Слово может ранить гораздо сильнее, чем меч. Но в то же время может и лечить.
Я думаю, что я вас уже привлек к тому, что надо изучать ораторское искусство.
Гоголь писал: «Слог профессора должен быть огненным. Если он даже не смог собрать внимание слушателей, то чего стоит его речь? Тогда идеи, слышимая стороной, но изложенная ярко и образно, воспримутся быстро».
В 1980 году я эту цитату Гоголя произнес на одном из совещаний Общества знаний, где обсуждался вопрос: как нам нужно вести пропаганду, как произносить речи. Все кричали, что нужны какие-то наглядные пособия, чтобы речь была боле яркой и т. д. Выступил и я. Сказал примерно так: «Если бы я вел идеологическую диверсию против СССР, я бы своим агентам предлагал внедряться на кафедры марксизма-ленинизма, и вести там преподавание диалектического материализма, исторического материализма, точно выполняя все инструкции и методички. Одно только я бы им сказал: «Преподавайте этот предмет скучно». А потом я добавил: «Я бы всех преподавателей, которые преподают предмет скучно, поувольнял бы». Народу на совещании много было. На меня тут же набросились. Вот тогда я и прочел Гоголя. Но я пошел дальше Гоголя. Я еще сказал: «Когда вы скучно изложите свою идею, то у слушателя автоматически возникнет противоположная идея. Например, что коммунизм – это плохо, а капитализм – это хорошо. Этих идей даже не нужно произносить. Они сами возникнут. И поэтому я считаю, что те, кто проводит философию марксизма-ленинизма, кто преподает исторический марксизм и ленинизм скучно, являются добровольными агентами империализма». Не посадили меня и с работы даже не выгнали. Так что стоит поучить ораторское искусство.
Мое знакомство с этим видом деятельности случилось таким образом. Я очень поздно стал преподавателем – в 42 года. Преподавателем в вузе становятся в 35–37 лет за счет эмпирического осмысления своего опыта или опыта своих коллег. У нас принято посещать лекции друг друга. Мне это не подходило. Представляете, в 42 года я стал преподавателем, лектором – в 50 лет, а в 60 лет уже надо на пенсию уходить.
Толкнуло меня на обучение ораторскому искусству глупое мероприятие. Кстати, бестолковые мероприятия частенько приводят к личностному росту. Начальство надо слушаться всегда. У меня была группа из 12 человек. Нас – преподавателей – заставили каждый день вести опрос и ставить всем оценки. Занятие шло три часа. Как я могу за три часа 12 человек опросить? Я еще и объяснить что-то должен. Но мы выполнили это распоряжение. Мы придумали систему тестов. Мы всем раздавали тесты, они ставили «+» и «—», и каждый день мы выставляли оценки, причем оценки были не потолочные, а настоящие. А через 7–8 лет ввели обязательное тестирование. Нам тесты прислали, а мы уже были готовы к работе с ними. А остальные мучились.
Как у меня получилось? Глупое мероприятие – лекция для первокурсников «Введение в профессию». Мы читаем первокурсникам. У нас пять потоков. И я в течение недели читал. Тему дали о вреде курения. Самая страшная лекция, которую можно только придумать. Сколько все слышали о вреде курения. Я мог какие-то другие лекции читать. Но о вреде курения поручили читать мне в нашем цикле. Знаете, почему? Потому что я некурящий. Разве можно было поручить лекцию тому, кто смолил, о вреде курения?
Эту лекцию взрослым можно читать легко, без использования ораторских приемов, потому что они уже знают, ради чего они пришли учиться. А студенты не знают. Первый курс. Стал я что-то искать насчет вреда курения. Традиционно. История. Курево нам привезли из Америки. Никотин убивает лошадь. Интересные факты. Но не слушали. Тогда я срочно с бою стал изучать ораторское искусство. Я не выдержал. Два часа надо было читать. Я их через 40 минут отпустил. Потом изучил ораторское искусство. И к пятой лекции я им
