Динозавр, который выжил. Как справиться с любым кризисом - Андрей Аркадьевич Ковалев
Меня знали в отрасли уже как современного, прогрессивного руководителя. Вызвал меня к себе министр лесной промышленности Владимир Иванович Мельников и говорит: «Мы решили создать акционерное общество «Леспром»». Это по аналогии с «Газпромом». Тогда появилась мода преобразовывать министерства в акционерные общества. Говорит: «Предлагаю вам должность заместителя». Ну я, конечно, обрадовался. Нормальный человек должен сказать: «Мне надо сначала посоветоваться с семьей, подумать». А я говорю: «Я согласен». Проработало это, к сожалению, недолго, потому что в девяносто первом году произошла революция, всем известная, и все союзные органы были ликвидированы. Продержался только «Газпром».
В стране начались большие перемены. Приватизация, бандитизм, дикий рост цен. Конечно, я как человек, который уже разбирался в бизнесе, прекрасно понимал, что те реформы, которые делала команда Гайдара, ведут страну в пропасть. Эти псевдореформы делали теоретики, далекие от настоящего бизнеса и реальной экономики, по каким-то только им понятным шаблонам. В кабинет председателя Госкомимущества Анатолия Чубайса я попасть не мог, но у первого его заместителя, Петра Мостового, я был. У него над кабинетом висела табличка: «Забудь о холдинге, всяк сюда входящий». Потому что, естественно, все красные директора, как их тогда называли, хотели сохранить технологические цепочки. Вот, например, Министерство лесной промышленности Советского Союза. Это была самая большая лесопромышленная корпорация в мире. Кстати, неплохо управляемая. Я помню огромный зал с телетайпами (компьютеры еще были в диковинку). И министр к вечеру знал не только сколько тонн выпустило целлюлозно-бумажное предприятие, но и сколько леса заготовил каждый трактор на делянке. Да, конечно, не хватало дизайна, плоховато было с маркетингом. Но я считаю, что такие огромные корпорации нужно было акционировать целиком и привлекать уже западных инвесторов, которые помогли бы как раз улучшить управление, маркетинг и дизайн. Все крупные корпорации стремятся к объединению, фирмы сливаются, покупают другие фирмы – все крупнее и крупнее. Например, «Фейсбук» покупает «Инстаграм», «Ватсап», это закономерный процесс.
Я уверен, что нужно было приватизировать все маленькое (парикмахерские, магазинчики, мастерские), а крупную промышленность нужно было сохранить на первом этапе государственной собственности. ВВП в девяностые годы просто рухнул, народ резко обнищал, а цель любых реформ – это рост благосостояния граждан и рост ВВП. Если реформы правильные, ВВП растет, как он рос в начале двухтысячных годов. В результате этих псевдореформ практически полностью была уничтожена промышленность, построенная в СССР. Такой промышленности у нас уже не будет никогда.
Есть еще одна история. Александр Таранцев – очень известный тогда предприниматель, владелец компании «Русское золото» и огромного количества рынков, в том числе Митинского. Он открывал первый салон часов Фрэнка Мюллера. У них не было никакой проектной документации, они прислали мне фотографию салона в Швейцарии и сказали: «Сделай нам такой вот в этом помещении». А у меня был цех – группа элитной мебели. И говорю: «Ребят, надо сделать». Начинают они что-то там делать. Потом звонят: «Вы знаете, перенесли на месяц». Хорошо. У них какие-то другие же заказы есть. Потом звонят опять: «Слушай, еще на месяц перенесли». Ну а ребята, я так понимаю, расслабились. Вдруг звонят, через три дня приезжает Фрэнк Мюллер, все каналы центрального телевидения будут снимать торжественное открытие. Я звоню своим ребятам, и мне говорят: «А у нас ничего не готово». Кошмар! Это было в пятницу вечером, у всех выходные, никого не найти, вплоть до того, что пришлось из рук в руки, по объявлениям собирать людей. Но ничего, к вечеру уже собрали каких-то столяров, плотников, своих замов. Формируем группу, расставляем людей. Одна часть работает в цеху, занимается заготовками, кто-то собирает, кто-то готовит. Другая здесь уже монтирует то, что у них было сделано. Сам с ними вместе трое суток не спал, работал вместе со всеми. Только уже в конце я как инспектор мог позволить дошлифовывать. Но утром остается час до приезда телевидения. Все замы Таранцева смеются: «Да вы не успеете». Я говорю: «Все успеем, не переживайте». И действительно за час все готово, я надеваю костюм, галстук. В общем, все закончилось хорошо. Еще раз, друзья: запомните, аврал – это нормальное рабочее состояние предпринимателя в России.
В 1994 году повторяется история, вдруг вызывает меня к себе теперь уже председатель «Рослеспрома» Мирон Васильевич Тацун, фактически министр лесной промышленности, тогда уже, конечно, не СССР, а Российской Федерации. Поговорили мы с ним о положении дел в отрасли, а потом он говорит: «Андрей Аркадьевич, я вам предлагаю должность заместителя министра». Потом выяснилось, что он опросил десять человек, имеющих отношение к отрасли, узнал, кого бы они могли порекомендовать на эту должность. И девять из них ответили: «Андрей Ковалев». Вот так я стал государственным чиновником. Удостоверение за подписью Виктора Степановича Черномырдина сдавать не стал, сохранил на память. И полтора года полностью, на сто процентов, отдавал себя этой работе. Без ложной скромности скажу, что добился значительных успехов. Я отвечал за иностранные инвестиции, отношения с зарубежными партнерами и мебельную промышленность. Лично участвовал в создании «Росэкспортлеса». Дело в том, что в девяностые как-то «криво» приватизировали «Экспортлес», мы исправили эти недочеты и забрали в государственную собственность зарубежную сеть «Экспортлеса» – это фирмы, которые создавались в двадцатые и тридцатые в Англии, Германии, Франции и других странах. В первый же год существования «Росэкспортлеса» оборот составил более пятисот миллионов долларов. Это был колоссальный труд.
Еще одним своим достижением считаю создание «Роскомплектмебели» – благодаря этому объединению удалось организовать централизованную закупку импортных материалов для мебельного производства по ценам ниже рынка.
Мебельные предприятия раньше получали все импортные материалы по разнарядке от Госснаба СССР. Союз развалился, и они не знали, где покупать лаки, краски, компоненты пенополиуретана, ткани.
