Откуда ты родом, душа? - Иван Андреянович Филатов
2. От страдания к деятельности.
Таким образом, в предыдущем разделе мы в общих чертах проследили путь становления морали через страдание, через неудовлетворённость и через формирование чувств и понятий справедливости и вины. Теперь же нам предстоит попытаться выяснить вопрос, что заставило человека ступить на стезю духовного развития, что способствовало разумной его деятельности. И рассмотрим мы этот вопрос хотя бы на примере зарождения и развития такой духовной сферы деятельности, какой является искусство.
Никто, думаю, не станет отрицать, что искусство зародилось из одарённости (способности, таланта и т. д.) выявлять и высказывать в художественной форме реальности, в этом мире уже существующие (например: природный пейзаж, красота человеческого тела и лица, чувства человека и настроения его души, мир гармонии звуков и т. д. и т. п.), но еще никем не высказанные или высказанные недостаточно полно. А, как известно, каждая одарённость человека вызвана к жизни потребностью в этой одаренности. Так какое же состояние человеческой души могло содействовать развитию одаренности или способности находить и высказывать в художественной форме ещё не высказанное? Рассуждая далее, позволим себе спросить: если имелась какая-то потребность, содействующая развитию одаренности, значит, существовала в человеческой душе определенная неудовлетворенность, которая и вызвала к жизни потребность в искусстве. Так чем же все-таки был не удовлетворен человек в те далекие времена, когда зарождалось искусство? (Легче, наверно, было бы спросить, чем он был доволен, поскольку в те суровые времена причин для неудовлетворения было более чем достаточно).
Учитывая сделанный нами вывод в конце предыдущего раздела о том, что постоянное давление «зла» сделало человека существом страдающим, вполне резонно предположить, что неудовлетворенность человека – от его страдания, причем страдания не столько физического, сколько душевного. Страдание животного пассивно, оно не приводит ни к неудовлетворенности, ни к какой-либо разумной способности. Все определяется собственным инстинктом и стремлением к его удовлетворению, которое сводится к борьбе за выживание в условиях наличной обстановки. Этим все кончается. Хотя и нельзя отрицать у животного способности к душевному страданию (вспомним о привязанности к нам прирученных нами братьев наших меньших), его страдание ограничивается в основном физическим страданием; психика животного не обладает той душевной составляющей, на основе которой у него бы сформировались какие-либо «осмысленные» потребности, приведшие бы впоследствии к развитию определенных способностей, поскольку ему не дадено почувствовать свою неудовлетворенность. И в этом заключена тонкая и едва уловимая грань, отделяющая животный мир от мира человека. Она, как прозрачная и невидимая стеклянная перегородка, исключающая смешение двух совершенно разных пород рыб в аквариуме.
Итак, животное бессильно перед физическим страданием, оно принимает его таким, каково оно есть. Человек же на определенной стадии своего развития способен был «переориентировать» часть физического страдания в страдание душевное и тем самым облегчить собственное состояние, встретив, положим, душевное сострадание – а возможно и помощь – своих сородичей. Вот здесь-то, вероятно, и находится источник душевности и духовности человека при переходе его из животного царства в царство души, духа и разума.
И прежде чем более подробно остановиться на чувстве неудовлетворенности – этом узловом и переходном состоянии психики человека – постараемся все же понять, откуда могло появиться душевное страдание, несвойственное, хотя бы в явной форме, животному миру?
Итак, во-первых, есть физическое страдание от боли, которую претерпевает наше тело. Во-вторых, есть душевное страдание, связанное с такими последствиями физического страдания как физическая неполноценность, неспособность выполнять в полном объеме необходимые функции в сообществе, физическое и моральное отчуждение и т. д. И в то же время – и это, в-третьих – есть душевное страдание, не связанное с физическим, но имеющее свой «полнокровный» статус: страдание от одиночества, от униженного и подчиненного состояния, от неудавшейся или неразделенной любви, от негативных чувств, эмоций и обстоятельств собственной жизни, таких как стыд, горе, чувство вины, разлука с любимым человеком, потеря друга и т. д. Вопрос состоит в том, как зародилось душевное страдание? «Осколок» ли это физического страдания или его «плод»? А может быть все-таки душевное страдание – это в какой-то мере компенсация физического страдания? Тогда хотелось бы знать, что именно оно было призвано скомпенсировать?
Для выполнения поставленной задачи первое, что нам необходимо для конкретизации наших рассуждений, это дать определение состояния душевного страдания и принять в качестве априорного допущения следующее положение: основой зарождения и формирования всего многообразия душевных проявлений является душевное страдание. Второе что нам нужно – коли мы согласились положить душевное переживание в фундамент формирования души, – так это дать понятие души или, по крайней мере, установить какие психические явления могут подойти под категорию «душевные».
Что касается первого, то можно дать следующее определение: душевное страдание – это, как правило, мучительное переживание реальной или воображаемой ситуации, связанной с потерей нами тех ценностей, к которым мы привыкли, с которыми мы срослись и которые в определенной степени стали неотъемлемой частью нашей физической и психической жизни. К тому же негативное переживание может относиться не только к реальной ситуации, связанной с обстоятельствами нашей личной жизни, но и в аналогичной ситуации, в которую попадают близкие нам люди или к воображаемой нами ситуации, когда мы, положим, сострадаем героям читаемого нами произведения или просматриваемого спектакля, фильма.
Относительно же того, какие психические явления могут характеризоваться понятием «душевные», то в нашем дальнейшем рассуждении мы попытаемся не только более подробно их осветить, но и отграничить их от явлений духовных. А пока что для нас будет вполне достаточным отнести к душевным явлениям, во-первых; наши чувства и эмоции; во-вторых: сны и грезы наяву, непроизвольные фантазии и воспоминания, ощущения и представления, впечатления и галлюцинации; в-третьих: интуицию, инсайт, озарение; и, в-четвертых: бессознательные проявления нашей психики, такие как инстинкты, влечения, комплексы, способности, таланты и т. д. Объединяет все эти процессы то, что они сами по себе не требуют предварительного сосредоточения нашего сознания и нашего ума – они самопроизвольны, спонтанны по своей природе: время их прихода, характер протекания и их последствия для нас никак не могут быть предугаданы нами в полном объеме.
3. Истоки зарождения душевности (души)
Итак, возвращаемся к вопросу об истоках душевного страдания. Исходя из того, что физическое страдание является следствием воздействия на наш организм упомянутых нами ранее болезней, травм, ранений, голода, холода, возрастных изменений, стихийных бедствий и т. д., которые способны привести
