Упорство. Как развить в себе главное качество успешных людей - Ангела Дакворт
Стать звездой стэндапа непросто и совершенно здоровому человеку, не говоря уже о тех, кому сложно даже выходить на сцену и произносить согласные. Как и многие другие начинающие комики, Франческа четыре часа добиралась в одну сторону до клуба, в котором в течение десяти минут бесплатно выступала. Она много часов потратила на звонки телепродюсерам, пытаясь привлечь их интерес к себе и своим выступлениям. В отличие от других комиков перед каждым выходом на сцену ей приходится делать дыхательные упражнения и упражнения для голоса.
– Я не считаю, что заслуживаю особой похвалы за то, что страстно отношусь к работе, – говорила мне Франческа. – Мне кажется, что это качество я унаследовала от родителей, которые всегда меня любили и поддерживали. Они всегда были позитивными и неизменно поддерживали меня, и именно поэтому я считаю, что могу достичь всего, чего захочу.
Учителя школы, где училась Франческа, не были в восторге от ее выбора карьеры, ведь ей сложно было и ходить, и говорить. Преподаватели вообще считали, что глупо бросать школу ради того, чтобы стать комиком. «Франческа, – говорили они с глубоким вздохом. – Может, ты выберешь какую-нибудь более спокойную профессию? Например, связанную с компьютерами?» Но Франческа не могла представить работы более скучной, чем офисная. Она попросила совета у родителей. «Иди туда, куда зовут твои мечты, – ответил ей Алекс. – А если что-то не сложится, тогда будем думать».
– Моя мама тоже полностью меня поддержала, – вспоминает Франческа и после паузы с улыбкой добавляет: – Мои родители вполне спокойно отнеслись к тому, что я в шестнадцать лет бросила школу и стала телеактрисой. Они позволили мне «клубиться» по выходным с друзьями и разными похотливыми персонажами, которые угощают молодых девушек коктейлями с сексуальными названиями.
Я спросила Алекса, что он имел в виду, когда советовал дочери идти туда, куда зовет ее мечта. Алекс сказал, что младший брат Франчески Рауль тоже бросил школу в шестнадцать лет и пошел подмастерьем к известному художнику-портретисту.
– Мы не настаивали, чтобы наши дети выбрали профессию врача или адвоката. Я считаю, что если человек очень хочет чем-нибудь заниматься, то это и есть его призвание. Франческа и ее брат – настоящие трудяги, и они обожают то, чем занимаются.
Тина совершенно согласна со своим мужем.
– Я всегда считала, что эволюция и природа наделили наших детей особыми способностями, и у каждого из них есть собственная судьба. Если ты заботишься о растении, вовремя поливаешь его, оно вырастет большим и сильным. Необходимо создать плодородную почву и атмосферу, когда детей слушают и им помогают. Если детям доверять, они сами поймут и сделают то, что для них хорошо.
Франческа говорит, что ее «суперкрутые» родители поддерживали в ней надежду даже тогда, когда, казалось, никакой надежды и быть не может.
– Главное – продолжать делать то, во что ты веришь. Эта вера приходит от понимания собственной ценности. А эта ценность, уверенность в себе, возникает благодаря отношению к тебе окружающих и самых близких.
Может показаться, что Тина и Алекс из числа родителей, которые позволяют своим детям буквально все. Я задала им прямой вопрос, что они думают об этом.
– У меня аллергия на избалованных детей, – отвечает Алекс. – Я считаю, что детей надо любить и принимать такими, какие они есть, но при этом должны быть четкие правила, которым их надо научить. Например: «Нет, нельзя бить сестру по голове палкой. Ты должен делиться. Нет, не получится иметь все, что ты хочешь и прямо сейчас». Родительский подход должен быть здравым.
Алекс приводит пример. Он хотел заставить Франческу делать упражнения, которые ей прописали врачи. Франческа ненавидела эти упражнения. Из-за них она с отцом воевала несколько лет подряд. Франческа считала, что может прожить, не выпячивая свои ограничения, а отец считал, что должен настоять на выполнении предписаний врачей. Вот как пишет Франческа об этом в своей книге: «Хотя во многом эти годы были счастливыми, зачастую происходили бурные сцены с громким хлопаньем дверей и бросанием в стену предметов».
Не будем обсуждать, можно ли было решить конфликт более мягкими способами. Алекс считает, что ему надо было больше убеждать дочь в необходимости делать упражнения и объяснить, почему именно он так сильно настаивает на их выполнении. В этой истории интересно вот что. Да, родители Франчески в ней души не чаяли и позволяли делать, что она хочет, но тем не менее настаивали на определенной дисциплине. Получается, что Алекс и Тина – не такие уж расслабленные родители из коммуны хиппи.
Алекс – писатель, и мне было любопытно услышать, какую трудовую этику он прививал своим детям.
– Надо приложить усилия, чтобы закончить начатое дело. Когда я был моложе, то встречал кучу людей, которые что-то там писали. Они говорили: «О, я тоже писатель, но я еще ни разу не дописал начатую вещь до конца». Тогда, с моей точки зрения, ты вообще не писатель. Ты просто некто, чирикающий что-то на листе бумаги. Если тебе есть что сказать – полный вперед, говори. И говори до конца.
Тина соглашается, что детям нужны не только свобода, но и определенные ограничения. Она сама преподаватель и активист борьбы за окружающую среду. Она часто наблюдала, как родители вступают с детьми в переговоры, умоляя что-то сделать.
– Мы учили наших детей жить по четким принципам и моральным установкам, – говорит она. – Мы объясняли, почему хотим, чтобы было так и не иначе, и они всегда знали границы, за которые не стоит заходить. Кстати, и у нас не было никакого телевизора, – добавила Тина. – Это гипнотизирующий ящик, и мы не хотели, чтобы он стал для нас заменой общения. Поэтому у нас дома просто не было телевизора. Если дети хотели посмотреть что-то конкретное, то могли дойти до домов бабушек и дедушек и сделать это там.
* * *
Так какие же выводы мы можем сделать из историй Стива Янга и Франчески Мартинез? И вообще, что говорят и думают упорные люди о своих родителях? Я заметила определенное сходство: научить упорству можно только упорством.
Но я – ученый, и, чтобы меня убедить окончательно, нужны факты и много информации. Через десять лет у меня будет достаточно данных о влиянии и пользе упорства в воспитании детей. Но поскольку есть люди, о которых мы заботимся, и нашу заботу не поставишь на «паузу», я все же выскажу свои догадки и соображения.
Определенные схемы наблюдаются в десятках результатов очень тщательно проведенных
