Мир на одну персону - Александр Ростовский
***
В конце января я вернулся домой. Нет, не в бездну. Обратно в ту маленькую тоскливую квартирку, недалеко от центра одного малоизвестного города. Большую часть февраля я провёл в её стенах, создавая всё новые и новые произведения искусства.
Я ещё никогда не работал так быстро. Весь багаж впечатлений, который накопился в моей голове за время путешествий, будто вырывался наружу неиссякаемым потоком. Я работал безостановочно, не бросая ни единого взгляда на уже готовые картины, так как знал, что они уже завершены и не нуждаются в моём внимании.
Мне казалось, что все эти картины полны радостной пульсирующей жизни. Той самой, что я видел каждый раз, заглядывая в глаза этой девушки. Но поток идей наконец иссяк, и тогда я принялся перелистывать все написанные за этот месяц работы. Ни одна из них не оказалась такой, как я себе представлял…
В каждой из них ощущалась тоска, сокрытая за ширмой жизнерадостности, и от этого ещё более гнетущая. Плавные медленные движения лишь предавали картинам меланхоличности, тихого отчаяния. Так что же было не так? Моя рука извращала увиденную жизнь или приоткрывала её истинное лицо?
***
И снова была весна. Снова мир вокруг расцветал, призывая к этому всех своих детей. Но на сей раз мне было легче переносить влияние этого зова. Рядом с ней было легче.
– Как думаешь, твоя Мать-звезда скучает по тебе? – спросил я.
– Конечно! – ответила она незамедлительно. – Мать-звезда всегда помнит о каждом своём ребёнке. Она любит всех нас, но никогда не удерживает рядом. Мать-звезда уважает нашу свободу.
Мы лежали посреди огромного поля, скрывшись в молодой высокой траве, и смотрели на звёзды. Я часто видел такое в фильмах, где подобные сцены давно стали заезженным штампом.
– Ну а твоя мать, Бездна? – спросила девушка. – Она скучает по тебе?
– Не знаю. Она всегда заботилась обо мне, но при этом оставалась такой холодной и очень таинственной, даже для своих собственных детей. Я сбежал, не сказав ей ни слова.
За высокой стеной травы между нами я не видел девушку, только слышал её милый голос и ощущал исходящее от неё тепло.
– Что ты делал в этой темноте столько лет?
Для меня этот простой на первый взгляд вопрос оказался довольно сложным. Я никогда не вспоминал о прошлом. Может, потому что вспоминать было и не о чем.
– Там, в пустоте, грань между жизнью и её отсутствием очень размыта. Там нет чувств, никаких. Как только ты перестаёшь мыслить, ты перестаёшь существовать. Поэтому я каждый раз задавал себе вопрос: «А есть ли я?», чтобы не раствориться окончательно в этой пустоте. Но иногда становилось невыносимо находиться там, совсем. Тогда я выбирался наверх. Во время последней вылазки я и увидел тебя.
– А как же люди? Ты говорил, что многие приходили туда.
– Да, приходили. Но бездна велика. Может, даже бесконечна. Ты можешь блуждать там целую вечность, так никого и не встретив. Но выбираясь наружу и глядя в бездну сверху, я иногда видел в ней маленькие почти потухшие огоньки. То были люди, потерявшиеся, но ещё не утратившие надежду. Тогда я спускался к ним, брал за руку и помогал найти выход, хотя сам никогда не знал, где он находится. Мы просто шли наугад.
– И многих ты вывел оттуда?
– Я не считал. Я думал лишь о том, как много людей осталось там навсегда.
Лёгкий ветерок шёпотом пробежался по верхушкам травяного моря. Это был единственный звук посреди тишины, которую разбивали два наших голоса. Мы ушли достаточно далеко от города, чтобы не слышать его почти неутихающего гула.
– Думаю, при следующей встрече ты должен извиниться перед ней, перед Бездной, – сказала девушка. – Каждый в этом мире заслуживает любви, каким бы холодным он внутри не был. Ведь в конечном итоге любовь всегда побеждает.
– Да, ты права, – ответил я, хотя уже тогда был уверен, что это не так.
До рассвета оставалось ещё несколько часов, и мы продолжали смотреть в ночное небо. И пока она видела яркий свет далёких звёзд, я видел лишь бездонную черноту между ними.
***
В конце мая вернулась жара, более сильная, чем была прошлым летом. Я снова покидал дом только после заката. Иногда, в одиночестве побродив по тёмным безлюдным улочкам, я возвращался домой и ложился спать. А иногда эта девушка вновь появлялась, будто из неоткуда и тащила меня за собой, бог знает куда.
Порой мне хотелось провести с ней хотя бы один вечер дома, не мчась на другой конец света. Однако было сложно представить её тихо сидящей на кухне, медленно попивающей горячий чай и смотрящей на ночной город через приоткрытое окно. Стремительный луч света всегда находился в движении. Стоило ему остановиться, он бы погас. А тьма наоборот всегда была статичной, незыблемой.
Начался июль. Жара не отступала. В дополнении к ней в городе появился ужасный мерзкий запах. Он не уходил много дней, и никто не мог понять, откуда эта вонь распространяется. Но я знал. Знал, что сам город гниёт изнутри. Рано или поздно такой запах появляется в любом городе
Мне и раньше бывало тошно находиться в этом городке, в этой квартире. Однако только теперь у меня возникло то необъяснимо невыносимое чувство, которое когда-то заставляло меня покидать бездну и выбираться наверх. Но сейчас мне наоборот хотелось вернуться в бездну обратно, раствориться в её пустоте, навсегда избавившись от тяжелых мыслей и чувств.
В моих работах появлялось всё больше чёрного, больше непонятного. Даже самые ярые мои поклонники, которые могли высосать интерпретацию из пальца, не находили подходящих слов и сохраняли молчание. Чёрный цвет с каждой новой картиной всё больше поглощал остальные цвета. Теперь моё движущее искусство вызывало у людей лишь тревогу и страх.
***
– Тебе просто нужно взглянуть на жизнь с обратной стороны, – сказала девушка, просмотрев несколько моих последних картин.
– А что если её нет, другой стороны? – ответил я, расхаживая по комнате из стороны в сторону.
– Но ведь я здесь. Значит, и другая сторона тоже есть.
– В этом и заключается вся сложность.
***
Когда смотришь на людей со стороны, они выглядят пустыми болванчиками, всего лишь массовкой для чего-то бо́льшего. Трудно подумать, что каждый из них представляет собой целый мир со своими проблемами, мелкими радостями, переживаниями и взглядами на жизнь.
Выходя на улицу, они все сливаются в однородную безликую массу. Однако стоит присмотреться к ним внимательнее, и
