Твоя хорошая тревога. Как научиться правильно волноваться - Билли Фицпатрик
Из истории Левона можно сделать два вывода. Во-первых, у него было много примеров позитивного социального взаимодействия: он видел, как его родители общались друг с другом и с детьми с любовью и уважением, и был частью баскетбольной команды. Затем он смог распознать, какую пользу приносят эти навыки: они смягчают присущую ему нервозность, а также становятся средством получения положительной обратной связи от товарищей по команде и тренера, что помогает усилить мотивацию к взаимодействию и упорству, даже несмотря на неудачи. Во-вторых, он смог разглядеть наличие в своём распоряжении полезных инструментов и научился просить о помощи. Обращение за помощью, как скажет вам любой учитель, является не только признаком хорошего ученика, но и показателем зрелости и настойчивости. Хотя на первый взгляд эта мысль кажется здравой, на самом деле многие люди считают её заблуждением. Наша культура (западная, американская) укоренена в концепции самодостаточности и уделяет огромное внимание независимости. Часто эти ценности самоопределения путают с идеей о том, что нуждаться в помощи – это плохо, как будто просить о поддержке – это признак слабости. Однако наука говорит о прямо противоположном: просьба о помощи – это признак сильных социальных навыков.
Тревога Левона привлекала его внимание к двум вещам: сомнениям по поводу успеваемости и неуверенности в своей роли как члена баскетбольной команды. Важно отметить, что Левон понял смысл происходящего: его тревога не говорила о неудачах; она говорила о том, что ему необходимо обратиться за помощью. Левон смог использовать хорошую тревогу для дальнейшего роста социальной уверенности и эмпатии. Он развил в себе чувство сопереживания и нашёл способ оставаться самим собой, одновременно устанавливая подлинные связи с другими людьми.
СОЦИАЛЬНОМУ ИНТЕЛЛЕКТУ МОЖНО ОБУЧИТЬСЯ
Адам, единственный ребёнок в семье, всегда был застенчивым интровертом. С самого детства он прижимался к матери и плакал, если не видел её в поле зрения. С возрастом он стал немного более смелым, но всегда оставался тихим мальчиком с нежным голосом и выглядел социально неловким и тревожным. Его родители были тихими и замкнутыми людьми и мало общались с другими, поэтому у Адама практически не было возможностей для обучения.
Друзей у Адама было не так много, но зато у него была страсть – аниме. Он обладал развитым воображением и терялся в придуманных им историях. Ему нравилось рисовать картины словами, и не случайно подавляющее большинство положительных эмоций, которые он испытывал в жизни, приходили через его творения.
В старших классах и колледже жизнь Адама состояла из написания школьных работ и редких встреч со знакомыми, но большую часть времени он всё-таки проводил в одиночестве перед компьютером. После колледжа он устроился на работу внештатным разработчиком программного обеспечения, где в основном работал один, так как его профессия не требовала общения с людьми, что, казалось, вполне его устраивало. Время от времени он ходил на свидания, но у него никогда не возникало ощущения, что он разбирается в девушках. Адам сомневался, что кто-то из них вообще захочет иметь с ним длительные отношения – разве с ним не скучно?
Однажды, не по его вине, Адама уволили с работы, что вызвало приступ тревоги по поводу денег, которая впоследствии усугубилась, потому что ему не с кем было поделиться своими страхами. Он знал, что, если он расскажет об этом родителям, они отреагируют слишком остро, что только ухудшит его самочувствие. Он не хотел становиться обузой. Вскоре он впервые за долгое время почувствовал себя одиноким. Его писательская деятельность, которая всегда служила источником утешения и удовольствия, не помогала. Чувство одиночества пугало его, но он не знал, что с этим делать.
Ему всегда хотелось иметь социальную жизнь и друзей, но он чувствовал себя слишком тревожным и неуверенным, чтобы что-то предпринять. Одна из лучших статей, которые он прочитал на эту тему, предложила начать с создания социальной основы, базирующейся на чём-то, что ему уже нравится, что у него хорошо получается и о чём ему нравится говорить. Здесь был только один выбор: его работа. Он подумал, что мог бы рассказывать о создании аниме и своих любимых художниках. Затем ему пришла в голову идея: а не пройти ли ему курс по преподаванию аниме?
Занятия сотворили настоящие чудеса. Каждую неделю Адам попадал в пространство, где ему хотелось не только делиться и задавать вопросы, но и взаимодействовать с другими и учиться у них. Наверное, впервые в жизни он с лёгкостью вступал в разговоры с незнакомыми людьми, сосредоточившись на всевозможных моделях аниме. Ему было весело, легко, и он не чувствовал никакого беспокойства, начиная разговор с кем-то новым.
Он понял, что все эти советы о повышении социальной активности действительно помогли. Он ходил на занятия, практически не опасаясь взаимодействия со своими товарищами, и с нетерпением ждал еженедельных уроков. Но потом, когда он действительно вошёл в курс дела, он начал замечать, что одной из причин, по которой он чувствовал себя так комфортно, оказалось нахождение в группе таких же начинающих художников, как и он – тихих, застенчивых, которым есть о чём сказать, но нет практики высказывания своих мыслей вслух. Он понял, что не только понимает, к чему они пришли, но и знает, как им помочь: набраться терпения и начать с малого. Он взял на себя роль учителя, заметив, что даже односложный ответ – это отличное начало; после урока он попытался вовлечь других учеников в разговор, когда никто за ними не наблюдал. Самый большой урок Адама заключался в том, что главным лекарством от его тревоги стала эмпатия.
Неужели Адам вдруг перестал быть интровертом? Нет. А должен был? Нет. Но он понял, что его беспокойство по поводу поиска своего места в социальном обществе можно облегчить с помощью тех же средств, которые он использовал для преодоления других тревог. Рассказы и аниме приносили ему радость и облегчение. Осознав, что эти интересы могут приносить радость и облегчение другим, он нашёл путь в сообщество. Более того, эмпатия Адама позволила ему понять,
