Стратегическое мышление в бизнесе. Технология «Векторное кольцо» - Андрей Владимирович Курпатов
О когнитивном искажении «Проклятие знания»
О том, что такое когнитивное искажение «проклятие знания» и как с ним работать, я подробно рассказываю в рамках онлайн-курса «Мозг и бизнес»
Может быть, пример слишком радикальный? Но что вы скажете о том, как выглядит мир глазами врача и пациента, физика-ядерщика и гуманитария, собственника бизнеса и клиента?
Да, нам кажется, что поскольку у них у всех две руки, две ноги, туловище, голова и плоские ногти, как иронично заметил Платон, то и думают они так же, как и мы. Ну, может, чего-то не знают, не понимают до конца, но в целом думают и воспринимают мир так же.
Это лишь психологическая иллюзия. И дело не только в знаниях, но и в том, что у этих людей разные мотивы, разные цели, а мир, как мы знаем благодаря Алексею Алексеевичу Ухтомскому, таков, каковы наши доминанты.
Мы мыслим не просто так, мы мыслим всегда для какой-то цели, в связи с каким-то внутренним побуждением, и ментальную модель мира мы собираем, соответственно, под эту цель.
Когнитивное искажение «проклятие знания» говорит именно об этом, хотя и немного на другой лад: мы не можем представить, что другой человек не знает того, что мы уже знаем, в чём мы разбираемся.
Да, мы способны допустить, что у человека другое восприятие ситуации, потому что у него нет соответствующих знаний. Но представить, «как можно этого не знать», а главное — прочувствовать, как думает человек, который и в самом деле не знает того, что нам кажется «очевидным», — не в наших силах.
Знание, которым мы обладаем, — это уже часть нас самих, структурный элемент нашей ментальной модели мира. Поэтому убери его из нас, сотри — и наш мир начнёт рушиться.
Если вы когда-нибудь наблюдали за человеком, страдающим старческой деменцией или другим тяжёлым неврологическим заболеванием, вы понимаете, что такое существовать «в разрушенном мире».
Реальный мир, в котором такой пациент продолжает жить физически, никуда не делся. Но ментально мы живём не в физическом мире, а в той модели мира, которую создал наш мозг.
Так что любые два человека живут в разных мирах, даже если физически находятся рядом. Они многие вещи воспринимают и понимают по-разному, один думает о том, чего другому никогда не понять.
Сложность мира, его внутренней организации у разных людей тоже разная. Хотя общие механизмы создания наших индивидуальных миров, о которых мы уже говорили, универсальны:
• мир каждого из нас образован интеллектуальными объектами;
• каждый интеллектуальный объект создан из более простых интеллектуальных объектов;
• каждый интеллектуальный объект есть отношение каких-то других интеллектуальных объектов друг с другом;
• интеллектуальный объект оказывается проявленным, когда у человека возникает соответствующая ему потребность (мотив, цель, необходимость);
• «вещи» становятся для нас реальными благодаря психическому эссенциализму — за счёт внесения «в неё» определённой сущности (эссенции), которая, по сути, является «инструкцией по применению».
При этом само мышление непосредственно связано с потребностями человека (его мотивами, желаниями, целями и т. д.), то есть служит принятию решений.
В своё время Лев Семёнович Выготский блестяще сформулировал этот принцип: «Мысль начинается там, где мы наталкиваемся на препятствие».
Действительно, если бы мы не встречали во внешней среде никакого сопротивления своим желаниям, то и думать нам было бы не нужно — чего ни захочешь, то сразу и получаешь.
Но мир, как известно, устроен иначе: мы чего-то хотим, пытаемся это получить, и, наталкиваясь на препятствие, наше неудовлетворённое желание, по сути, и заставляет нас думать — то есть искать пути достижения цели.
Таким образом, мы вплотную подошли к вопросу принятия решений. А что такое принятие решений, если мы принимаем их не в реальности, а на карте этой реальности? Да, это можно сравнить с прокладыванием маршрута — маршрута действий на карте нашего внутреннего мира.
Что такое карта и территория?
Фрагмент урока из онлайн-курса «Факт-карты»
Стоит ли удивляться поэтому, что разные люди принимают в одних и тех же, казалось бы, ситуациях совершенно разные решения? Едва ли. Если два человека воспринимают мир по-разному, думают о нём по-разному, моделируют его по-разному, то и решения, которые они примут, тоже будут разными.
«Добрый самаритянин»
На своих лекциях я часто рассказываю этот знаменитый социально-психологический эксперимент, проведённый в 1973 году двумя корифеями, можно сказать легендами социальной психологии — Джоном Дарли и Дэниелом Батсоном.
Суть эксперимента такова: ничего не подозревающему студенту Принстонской семинарии сообщают, что местный пастор приболел и его нужно срочно заменить — мол, в здании неподалёку соберутся прихожане, и им обещана проповедь «О добром самаритянине», пойди почитай.
Таким образом, в основе сюжета — известная притча из Нового Завета. Некий человек по дороге из Иерусалима в Иерихон подвергся нападению разбойников. Избитый и ограбленный, он полуживой лежит на дороге. Мимо него проходят два священника высокого еврейского сословия и помощи несчастному не оказывают.
За ними следом едет самаритянин, и он-то как раз проявляет сострадание (а самаритяне — это народность, которую древние евреи ни в грош не ставили). В общем, самаритянин поступает по-христиански: перевязывает раны пострадавшего, отвозит его в город, размещает в гостинице, которую ещё и оплачивает.
«Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?» — спрашивает Иисус в Евангелии от Луки.
Ответ очевиден — добрый самаритянин. И Иисус это подтверждает, более того, заповедует действовать так же. Мораль этой притчи: не важно, какого ты рода и племени, быть «ближним» — это значит помогать, и будет вам за это Царствие Небесное.
Итак, наш семинарист направляется читать проповедь «О добром самаритянине», но вот незадача — по дороге к пастве он встречает человека болезненного и неопрятного вида, но, очевидно, нуждающегося в помощи (разумеется, это актёр, которому соответствующую роль дали Дарли и Батсон).
Вопрос: какое количество семинаристов, идущих читать проповедь «О добром самаритянине», остановилось, чтобы помочь несчастному?
На самом деле, очень большой процент — 40 % испытуемых предложили «жертве» прямую или косвенную помощь. Из числа контрольной группы — из семинаристов, которые шли по своим делам, — предложили помощь страждущему только 29 %.
Кстати, если вам вдруг самим потребуется помощь, а рядом окажутся прохожие, которые не обременены, так сказать, грузом веры, то вы сможете рассчитывать на помощь лишь одного из десяти.
Но суть эксперимента не в этом. Суть в том, что
