Эссе о душе - Александр Иванович Алтунин
Почему же люди не верят не только в сам факт существования сокровенного общения у других людей и, в том числе, в общении с ними лично, но даже в чисто теоретический постулат о возможности возникновения общения такого рода и уровня? Ответ на данный вопрос далеко не столь прост и однозначен, как многим хотелось бы думать. Причем, как единомышленникам автора, так и его оппонентам. Сокровенное общение предполагает, в первую очередь, взаимное и полное доверие между двумя людьми (вопрос о таком общении между большим числом людей в данном исследовании не ставится, так как это совершено иная, особая область человеческого бытия и психологии общения). И многие из нас уже неоднократно пытались смоделировать такого рода ситуацию. Но она закончилась не просто не совсем удачно, а совершенно неудачно. Что вызвало в нашей душе еще одно болезненное переживание и разочарование. Но почему такого рода результат имел место быть? В первую очередь, в силу того, что в качестве особо доверительного человека мы выбираем не самых достойных для этого. Нам, безусловно, в силу наличия тех или иных положительных эмоций от общения с конкретным человеком, хотелось бы думать о нем как можно лучше. Но наши желания и возможности другого человека — это совершенно разные вещи, которые, чаще всего, не совпадают. Второй момент: способности моделирования доверительной ситуации, если и были в прошлом, то самые простые и незамысловатые. В то время как, процесс такой большой сложности и изощренности требует к себе не только больших знаний психологии личности и психологии общения, но и не менее значительных практических навыков по построению не только просто хорошего общения, но того, что имеет хотя бы некоторые элементы сокровенности. И тут очень важно не переоценить свои силы. Ибо, одномоментно сознательно смоделировать такую ситуацию — это задача одного уровня сложности, а сохранить ее на длительный период времени в стабильности и гармонии (не говоря уже о развитии и совершенствовании) — это задача, которая, как минимум, находится на 1–2 ступени выше по иерархической лестниц сложности процессов человеческой психологии. Ибо, чем больше проходит времени, тем с большим числом факторов, самых различных по своей сути и форме, величине и масштабности, активности и гармоничности, приходится сталкиваться, как режиссеру сокровенного общения, так и его партнеру. И вовремя и адекватно нейтрализовать их негативное и деструктивное влияние — это предельно сложная и весьма трудная задача, как для партнера, так и для режиссера сокровенного общения.
В очень редких случаях возникают ситуации, в которых может быть несколько иное разделение ролей: первый режиссер и вспомогательный. Но это — самый высший пилотаж человеческих отношений, какой себе можно представить даже чисто теоретически.
Для многих людей уже сам факт регламентированной уединенности проведения сокровенного общения является элементом, вызывающим существенное сомнение и недоверие в плане соответствия общественным нормам. Но, как ремесленнику, чаще всего, не понять талантливого мастера, делающему те же, казалось бы, тарелки и чашки, но не стереотипно, а — творчески, так и обычному человеку не понять тех, кто строит свои отношения, как воплощение особого творческого вдохновения, как серию изящных импровизаций. Когда две души настроены в унисон друг другу, когда сердце одного бьется в ритме биения сердца другого. И здесь совершенно не важна половая принадлежность тех, кто общается на тонком и хрупком сокровенном уровне. Ибо, сокровенное общение — общение двух умов и душ, а не тел. И поэтому никакой сексуальной подоплеки в себе не имеет и иметь не может. Другой вопрос, что общение — это процесс многогранный и чисто теоретически он может иметь несколько разных граней. Но, по большому счету, радость от общения на сокровенном уровне вне сексуальной плоскости настолько мощная и замечательная вещь, что секс, как таковой, может его дополнить лишь на одну десятую (и это, в лучшем случае, потому как, появление доминирующих сексуальных мыслей и желаний, в подавляющем большинстве случаев, делает сокровенное общение менее стабильным, лишенным серьезной временной перспективы, даже в тех случаях, когда оно не противоречит принятым нравственным нормам), да и то чисто количественно, но не качественно. Нет ничего другого в человеческих отношениях, что даже чисто теоретически могло бы быть качественно выше, чем сокровенное общение. Но, если мы вспомним случаи совместного творчества, например, литературного, то выяснится, что даже значительно более простой уровень общения, чем сокровенный, даже среди талантливых и гениальных людей — это предельно редкое явление. Оно оказывается по силам, в лучшем случае, одному из тысячи талантов. Братья Стругацкие, Вайнеры, Грим, Маркс и Энгельс, Анн и Серж Голон и еще десяток имен на всю историю человечества…
Большинство людей, если и не полностью уверены, то, как минимум, полагают, что, признав наличие сокровенного общения у других людей, они при этом уже самим фактом своего признания, как бы сообщают окружающим, что они — люди второго сорта, в чем-то неполноценные и обделенные, неспособные построить общение такого уровня в своей собственной жизни. А такого рода признание могут сделать, даже по чисто теоретическим раскладкам, не более 5 человек из 1000. Для остальных же гораздо проще и легче, удобнее и правильнее в максимальной степени дискредитировать или само это сокровенное общение по его сути (или форме) или тех, в чьей жизни оно действительно имеет место быть (а не старательно изображается лицемерами и ханжами). Ущемление (реальное или мнимое — это уже другая сторона медали) чувства собственной значимости, особенно для человека с очень обостренным самолюбием — это почти смертельно опасное явление. Хотя, на самом деле, это буря в стакане воды. Скажем даже более того: то, что не понятно человеку, может вызвать у него не только раздражение или простой и кратковременный душевный дискомфорт, но даже мощный патологический страх. Ибо, сознательно и по своей воле войти в ситуацию, которая может мощно и неожиданно высветить твою принципиальную ограниченность и несостоятельность — это удел очень немногих, действительно внутренне сильных и уверенных в себе людей, умных и мудрых, честных и порядочных, верных своим внутренним принципам и убеждениям. Которые ими не рекламируются на каждом углу, но, тем не менее, строго соблюдаются.
Ситуацию отчасти можно сравнить с
