Меняющий - Алекс Байхоу
Он так же привычным образом думал об Ингрид и своем браке. Разрыв отношений с Ингрид дался ему нелегко и этот опыт он до сих пор не мог до конца осмыслить. Те эмоции и чувства, которые он получил за короткий период с Ингрид, он пытался найти где-то еще, но у него так и не получилось это сделать. Так же это стало одной из самых главных причин того, что его брак завершился. Ему не хватало тех самых чувств, которые он когда-то испытал с Ингрид. Он пытался воссоздать эти эмоции в отношениях со своей супругой, вместо того, чтобы узнавать человека и творить что-то новое, что неблагоприятно сказывалось на их семье, несмотря на понимание проблемы и желание ее исправить.
На протяжении всего брака его тяготило чувство вины, как будто он предал Ингрид и их чувство любви. Его душу сковывал страх, что он больше никогда не испытает подобное чувство, как будто в нем самом оборвалась какая-то жизнь.
О своей ране в глубине сердца Тим никому не рассказывал. О том, что его что-то серьезно тревожило можно было по тем моментам, когда он омрачался и уходил в себя, от него веяло в такие моменты леденящей вселенской тоской. Никто и ничто ему не могло помочь в эти периоды пропасти.
Тим всегда удивлялся безмятежности Аристо, как будто подобные страсти никогда не касались его сердца. Он знал, что Аристо знает о его разбитом сердце, но никогда не просил его помочь ему, так как всегда предвидел один ответ. Тим сам должен найти все ответы на своем пути, чтобы обрести истинную свободу и любовь.
Вцелом Тиму получалось прятаться от боли после тех роковых дней. Он вел интересную жизнь, придерживался своих планов, познавал себя и мир. Его брак выглядел также счастливым, это были очень хорошие и полные событий десять семейных лет с прекрасной девушкой. Обучение у Аристо вывело сознание Тима на небывалые высоты осознанности. В профессиональном и творческом плане ему полность удавалось реализовываться. Но, тень Ингрид омрачала настроение Тима и его позитивный жизненный настрой на продолжительные периоды. Эту загадку ему так и не удалось раскрыть. Он перестал бегать от своей боли и вернулся на место событий тех, казалось бы, таких далеких дней.
Боль – это точка роста. Если человек начинает бегать от своей боли, то он начинает бегать от своего взросления как личности. Как только начинается бегство, что, по сути, является самообманом, прекращается свобода. Человек начинает торговать своей свободой в обмен на любовь и комфорт извне. Он перестает говорить правду или следовать своим желаниям, лишь бы его продолжали любить и одобрять окружающие. Но, каждый раз переступая через себя, человек начинает накапливать обиды и становится, в конечном итоге, озлобленным на мир. Там где нет свободы, не может быть настоящей любви. А без любви в человеке начинает зиять всепоглощающая черная воронка боли и нереализованной пустоты, которую все сложнее становится заглушить. Человек начинает заполнять свою пустоту чем угодно, чтобы придать своей жизни хоть какой-то смысл.
В голове у Тима сразу зазвучали слова Аристо:
“Нет никакого смысла ни в чем и нет глобального плана. Наше представление о мире – это привычка мышления, концепция состоящая из мыслей, слов и действий. Человек или принимает кем-то созданную концепцию жизни или создает свою. Например, кто-то верит в одну религию, и это наполняет жизнь человека смыслом. Кто-то становится примерным семьянином и видит в этом цель своей жизни. Кто-то выбирает профессиональную деятельность своим ориентиром судьбы. Но также каждый человек способен создать свой смысл жизни, для себя. Все зависит от того, как хорошо он научился видеть потенциал пустоты, создавать формы и наполнять их смыслом. Все создаваемые смыслы жизни имеют право быть, но все по-разному жизнеспособны. Человек может создать свою концепцию, но она может привести в никуда, такова цена свободы и истинной любви. А может наоборот, прожить уникальную полную счастливых событий и любви жизнь.”
В глубине души Тим хотел встретить Ингрид еще раз и испытать те чувства, которые он пережил 12 лет назад. Порой это мешало ему взаимодействию с другим людьми, так как он всегда старался найти в них образ Ингрид, который остался у него в памяти. В целом Тим был чутким и обладал развитым чувством эмпатии, но иногда эти поиски желаемого ощущения создавали нотки отчуждения, если в человеке не было чего-то схожего или же, наоборот, повышенного интереса, если ему удавалось подпитывать искомый мираж. Тим больше не смотрел будущее по поводу него и Ингрид, он боялся увидеть то, что они больше никогда не встретятся, что увеличило бы его нестерпимую боль, которую он всячески блокировал. А так, у него всегда тлилась надежда на их встречу. Он чувствовал, что она должна была случиться, он надеялся и ждал.
И вот этот день настал. В воздухе стояло такое ощущение, что что-то вот вот произойдет. Это подобно чувству в те моменты, когда мы знаем, что пойдет дождь или снег, все пространство замирает перед рождением чего-то нового во Вселенной.
Стоял хороший не жаркий день начала лета, небо заволокло легкой дымкой, что создавало ощущение уюта, был абсолютный штиль, и было очень спокойно вокруг.
Тим и Ингрид гуляли каждый своими тропинками и аллеями. В тот день казалось, что кроме них в парке никого не было. Как будто каждый шел своим путем в одной, созданной специально для них, Вселенной. И их пути снова сошлись, они встретились.
– Привет.
– Привет.
За этими двумя словами скрывались одновременно радость, боль, удивление, предвкушение, неведение, что будет дальше, интерес. Сердца помнили, а ум еще сопротивлялся. Они стояли посреди парка, вокруг было красиво и идеально для данного момента, как будто само пространство всей своей атмосферой заботливо обнимало двух своих детей.
– Как ты? – участливо спросила Ингрид, прервав паузу.
– Нормально, – ответил Тим, отойдя от оцепенения и улыбнувшись от простоты диалога, за которым скрывалась целая эпоха переживаний.
Разговор как и в старые времена полился рекой, как будто не было никакой долгой разлуки и расставания. Одна тема перетекала в другую, несколько часов прошли как один миг. Но стояло ощущение, что они боялись сказать самое важное, то, что занимало их сердца и умы все эти годы. Они не решались говорить об их чувствах, помнят ли они все, как к этому относятся сейчас, что каждый их них чувствует в настоящий
