Вечный наблюдатель. Умереть, чтобы родиться вновь - Анастасия Вриндавати
А теперь давай вернемся к твоему родственнику. Вспомни, как он выглядит.
Сергей задумался, вспоминая своего дядю. Не прошло и мгновения, как родственник материализовался в двух метрах от него.
– Это не сам человек, – поспешил успокоить Сергея Вьяса, пока тот снова не впал в оцепенение. – Это проекция твоего ума, проявленная в пространстве. Просто твоя внутренняя картинка проявилась вовне. Но это тот образ, с которым мы сейчас сможем немного пообщаться.
– Здравствуйте, дядь Саш… – растерянно пробормотал Сергей.
– Здравствуй, Сережа, – немного смущенно, отводя глаза, ответил родственник и сразу перешёл к делу. – Я знаю, что порчу картину нашей благополучной семьи. Мы с тобой никогда толком не говорили, да…
Молодой человек вдруг почувствовал неловкость за то, что осуждал своего дядю. Сейчас он воспринимал его как человека, который потерялся и не может найти выход.
– Да, я алкоголик, – дядя Саша обреченно развёл руками, – я не смог смириться с потерей жены. Пока она была жива, я вел себя с ней, как дурак, сильно её обидел и всю жизнь не могу себе этого простить. Очень тяжело переживал эту потерю, начал пить, чтобы заглушить боль. Сейчас я очень хочу избавиться от этой беды, от этой страшной болезни, но у меня нет сил ей противостоять. А я ведь когда‐то был подающим надежды художником, вряд ли ты об этом знаешь, Сережа. Но потеряв семью, я перестал писать. Просто не мог. Глушил боль алкоголем. Это приносило хоть какое‐то временное облегчение. Наверняка был другой выход, но я его для себя не нашёл.
В очень светлых, будто выцветших глазах этого немолодого небритого мужчины в стареньком свитере было столько боли, стыда, разочарования и одиночества, что у Сергея сжалось сердце…
– Я не оправдываю себя, – продолжил он, – и уже не думаю, что бутылка – это правильный выход. Но я уже там, я в ней, в бутылке этой. И сам уже никогда не выберусь. Алкоголь хитёр и коварен, а я слишком слаб, чтобы с ним совладать. И ещё я очень устал. Мне остается только дождаться конца, надо просто дожить уж как‐нибудь эту жизнь…
– Не говорите так, дядь Саш…
Впервые за долгие годы Сергей вдруг совершенно иначе взглянул на этого человека. Он уже не испытывал к нему ни отторжения, ни неприязни. Пришло понимание, что такая беда может случиться с каждым. И что перед ним на самом деле стоит прекрасный и талантливый человек, который, как то самое дерево с пожухлыми от болезни листьями. Оно все так же прекрасно, просто проходит через период болезни. Образ дяди растворился в пространстве.
Сергей выглядел немного подавленным. Было заметно, что он глубоко проживает и переосмысливает то, что сейчас произошло.
– Послушай, – прервал его размышления Вьяса. – Каждый из нас проходит свой путь. И каждый по-своему борется с испытаниями судьбы. Ведь все наши действия мы совершаем исходя из одного принципа и стремления – мы хотим быть счастливыми. И любое слово, которое мы говорим, любой наш поступок – всё это нами говорится и делается с единственной целью – приблизиться к счастью. Порой нам кажется: то, как мы поступаем в конкретный момент – лучшее, что мы можем сделать. Мы считаем, что именно это приблизит нас к счастью. Твой дядя Саша искренне полагает: то, что он делает – лучший выход в данной конкретной ситуации. Если бы он мог поступить иначе, он бы поступил иначе. Случается, что люди, страдающие от пристрастия к алкоголю или от других зависимостей, подводят окружающих. Они теряют друзей, работу, перспективы. Они мучаются, неся свою тяжкую ношу. Если бы у такого человека были силы на то, чтобы выбраться из этого омута, он бы это сделал. Порой он даже по-своему борется. Но чем больше он борется своими способами, тем больше запутывается, как кит, попавший в сеть браконьера. Чем больше мы его стыдим, тем больше боли мы ему причиняем, и тем глубже он утопает в самобичевании, чувстве собственной никчемности, становясь ещё слабее. Так можем ли мы винить человека за это?
– Нет…
– Не можем. И когда мы это понимаем, в нас просыпается сострадание.
– Неужели никак нельзя ему помочь? Меня сильно ранили слова дяди Саши о том, что он просто доживает свою жизнь и не видит для себя больше ничего хорошего.
– Чтобы помочь в такой ситуации, нужно, прежде всего, помочь человеку изменить сознание. Потому что характер его действий зависит от качества и уровня его сознания. А точнее, от тех гун, которые на его сознание влияют. Гуны – это своеобразные «нити», «качества», которыми наделены все в этом мире: и люди, и животные, и неодушевленные объекты. Они словно связывают тот или иной объект, не давая ему проявить себя полностью и достичь своего предназначения. Каждая гуна дает определенное понимание того, что сделает человека счастливым. Например, алкоголь – это постижение счастья через гуну невежества. Но это такое счастье, которое, в конечном итоге, неизбежно приводит к страданиям, деградации и преждевременной смерти.
– Я читал о гунах в «Бхагавад-гите».
– В скором времени об этом будет написано много книг. Так вот, преодолеть гуны может тот, кто их создал. Бог. И если человек искренне к Нему обращается, говоря: «Господь, я сам не могу с этим справиться, помоги мне». Или же близкие могут молиться за того, кто хочет выбраться из этой ловушки. Потому что Бог – это свет, который способен рассеять любую тьму.
– Слушай, ну тогда же может появиться другая крайность. Тот же человек с зависимостью скажет: «Я принимаю себя, у меня все хорошо. Буду продолжать жить, как живу».
– Так, конечно, может быть. Но лучше все осознать и сказать себе: «Да, я попал в ловушку, но я буду прикладывать усилия, чтобы из нее выбраться. Я не буду обманывать себя, утверждать, что могу прямо сейчас убрать всё ненужное из своей жизни.
