Райан Холидей - Верьте мне – я лгу!
Первый источник Урбана (которым оказался продюсер теленовостей) был верным, поэтому он смог опередить всех остальных. Блоги развивали сюжет с помощью итеративного подхода, точно и оперативно доставляя новости читателям. Они писали историю до того, как традиционные массмедиа получили возможность посадить своих экспертов на стул для гримирования перед съемкой, и даже до официального подтверждения, оглашенного правительством США. Не прошло и двадцати минут после сообщения Урбана, как новость была подтверждена и освещена первым каналом новостей[54].
Правда, если посмотреть на это с другой стороны, то величайший успех итеративной журналистики дал возможность узнать о событии на двадцать минут раньше, чем это произошло бы в любом случае. Браво, двадцать чертовых минут! Мир навеки останется в долгу перед вами.
Тот, кто считает, что срок плюс-минус двадцать минут имеет какое-то значение, не понимает подлинного смысла новостей. В данном случае имеет значение, что террорист был убит. Несмотря на мнение уважаемого Брайана Солиса, было бы абсурдно считать, что социальные сети узнали о налете на убежище Усамы бен Ладена раньше президента, который распорядился о начале операции.
Какая цель была достигнута? Двадцать минут преимущества – это пиррова победа. Вместе с тем это все, что может дать итеративная журналистика в наилучшем случае. В виде исключения образцом для подражания стал человек, передавший сенсационную новость, в которой он сам был не вполне уверен и которая, по его собственным словам, «могла оказаться дезинформацией или обычными слухами». И такого человека считают героем, а не глупцом!
Давайте рассмотрим другой показательный случай. Что мы имеем, когда итеративная журналистика терпит неудачу?
Ответ прост: незаслуженные страдания невинных людей. Например, блог Eater LA опубликовал сообщение анонимного читателя, утверждавшего, что популярный винный бар-ресторан в Лос-Анджелесе не только злостно пренебрегает санитарными нормами, но и рекламирует в своем меню блюда для гурманов, хотя на самом деле предлагает заурядные суррогаты. Это был лакомый сюжет для издателя, и Eater LA немедленно опубликовал его без подтверждения или связи с рестораном:
Помимо того что заведение не придерживается простых санитарных норм, таких как мытье рук с мылом, ежедневная уборка на кухне и выбрасывание куриного салата двухнедельной давности, 30 % всех «свежих» блюд в меню изготавливается за несколько дней до употребления и хранится в холодильнике.
Как и множество подобных сообщений, это оказалось абсолютно лживым, поэтому Eater LA добавил обновление, где говорилось, что владельцы оспорили правоту автора. Однако пост с отвратительными обвинениями и соответствующим заголовком остался неизменным, чтобы люди могли читать и комментировать его. Лишь после второго обновления, подкрепленного угрозой судебного иска, блог отчасти признал свою неправоту:
Мы опубликовали это сообщение, не связавшись с владельцами ресторана, которые полностью опровергли его. Мы извиняемся перед ними и читателями за то, что не подтвердили обвинения нашего источника перед тем, как разместить их на сайте. Данный пост не соответствовал нашим стандартам, и нам не следовало публиковать его.
Однако в соответствии с правилами итеративной журналистики первоначальный пост оставался на сайте и два года спустя, а обновления находились в нижней части статьи, и их можно было увидеть лишь после опровергнутых анонимных обвинений. Только прямая угроза судебного преследования со стороны владельцев ресторана заставила блог признать свою неправоту. Но этого оказалось недостаточно, чтобы убрать клеветническое сообщение или раскрыть личность злонамеренного информатора.
Это лишь один пример реальных последствий мифа об итеративной журналистике[55]. Представьте себе, что могло бы произойти, если бы ресторан был крупной компанией, чьи акции торгуются на фондовой бирже. Цена акций движется вслед за новостями – любыми новостями, – и слухи, распространяемые в популярных блогах, не являются исключением. Не имеет значения, если они обновляются или корректируются; блоги читают реальные люди, которые составляют мнения и принимают решения на основе прочитанного.
Журналистика как процесс, питаемый скандалами и слухами, – это зверь, не знающий пощады. Те, кто никогда не был на другой стороне уравнения, не понимают, что именно в таких ситуациях, как скандал, IPO[56], судебное разбирательство или трагическое событие, главные действующие лица меньше всего готовы общаться с прессой. Юридические соображения могут препятствовать публичным комментариям; правила Комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC) иногда запрещают контакты с прессой; чувство стыда за допущенную оплошность или просто невыносимая эмоциональная нагрузка делают невозможной моментальную реакцию на любые медийные запросы. Именно в таких ситуациях, где нужна наибольшая аккуратность, осторожность в словах и поведении, блогеры не хотят так поступать, потому что это противоречит их интересам.
Принуждение человека к обсуждению чудовищно нелепых обвинений – точно такая же клевета, как сами обвинения. Истории, которые вопиют о публикации еще до того, как они написаны, причиняют невосполнимый ущерб. Скандалы, перебранки и шокирующие заявления, описанные в моей книге, уже нельзя вычеркнуть или переписать заново. Они слишком быстро распространяются и слишком легко внедряются в умы людей.
А когда доказательства оказываются неточными (или неполными), то пострадавшие задают вопрос, который задал суду несправедливо обвиненный бывший министр труда Рэй Донован после того, как ему вынесли оправдательный приговор по ложным обвинениям, разрушившим его карьеру: «В какое учреждение я должен обратиться, чтобы восстановить свою репутацию?»
Рабы в жерновах итеративной журналистики
Билл Симмонс, спортивный комментатор, который запустил цикл итеративной журналистики в связи со случайной публикацией личного сообщения, подтверждающего слухи о продаже Рэнди Мосса[57] «Викингам» в 2010 году, написал: «Twitter со своими жесткими требованиями к срочности размывает границу между репортерской работой и голословными заявлениями и вынуждает авторов гоняться за пустыми сенсациями». По его словам, привлекательность скандалов в мире итеративной журналистики «делает репортеров рабами определенных источников и заставляет их разглашать новости еще до того, как появляется что-то пригодное для официального объявления» (курсив мой. – Р. Х.).
