Алексей Иванов - Зависть и другие вечные двигатели рекламы
Завидует владельцу сети автозаправок, который подарил свой кабриолет жене и прилетает в офис на вертолете.
Завидует директору нефтеперерабатывающего завода. Тот редко пользуется своим вертолетом, поскольку руководит предприятием с верхней палубы личной яхты.
Завидует арабскому шейху, который не работал ни одного дня в своей жизни. Уже 7 лет он не пользуется своей яхтой. Поскольку предпочитает проводить день на белоснежных пляжах собственного острова в окружении 44 жен.
Восточный правитель неистово завидует парню с бензоколонки.
Как вы думаете, что же таким образом рекламируется?
Интимная принадлежность для мужского достоинства большого размера.
Между прочим, на удивление похожие превращения случаются и с высокими материями.
«У поэта Саши Аронова (ему довольно много лет, но я-то его знаю ещё Сашей) был в незапамятные годы нашей юности один рассказ – о зависти как раз, а если точным быть – о кругообороте зависти в природе. Ничего точнее я не слышал никогда и потому перескажу его, как помню, близко к тексту.
Если бы я был прозаик, начинался тот рассказ, я написал бы, как мальчик любит девочку. Но девочка не любит мальчика, она влюблена по уши в студента-первокурсника Литературного института. Он весь из себя умный и начитанный, он пишет прозу, и в одном журнале обещали его скоро напечатать. Только не сказали, когда именно, но девочку и это восхищает.
А влюблённый мальчик, жгучую испытывая неприязнь и зависть к этому сопернику-удачнику, пришёл в Литературный институт, чтоб лично посмотреть, каков он из себя и чем прельстил ту девочку.
И вот стоит тот мальчик во дворе, конца занятий ожидая, и от нечего делать разговаривает с симпатичным дворником, ему доверчиво открывшись неожиданно для самого себя.
А студент ничего не знает о терзаниях мальчика, у него свои душевные занозы. Он сидит на лекции, не слыша ничего, и думает о том, как хорошо бы так писать, как это делает Эрих Ремарк. Чтоб так же мужественно, твёрдо и с такой же красотой характеров.
А между тем, Эрих Ремарк и знать не знает о терзаниях студента. Эрих Ремарк ходит по своей вилле в Швейцарии и тоскливо думает, что он, конечно, много написал и кое-что сумел сказать о женщинах, мужчинах и войне. Но как хотел бы он писать с такой же лаконичностью, как это делает Эрнест Хемингуэй! И чтоб за этой краткостью такая же таилась глубина, которую всё время ощущаешь до озноба.
А между тем, Эрнест Хемингуэй и знать не знает, что в Европе где-то есть прозаик, полный мучительной и острой зависти к тому, что делает Хемингуэй. Своя сейчас душевная изжога прихватила Эрнеста Хемингуэя: только что он прочитал некоего российского писателя Андрея Платонова.
Сквозь все несовершенства перевода проглядывало нечто удивительное: два-три слова, связанные неожиданно и точно, раскрывали столь укромные узлы устройства мира и людей, что оставалось лишь руками развести, как это смог нащупать человек.
А между тем, Андрей Платонов знать не знал о восхищённой растерянности Хемингуэя. Он вышел из своей пристройки во дворе Литературного института, где он жил, работая там дворником (замечу в скобках, что легенда эта до сих пор бытует в общей памяти), и встретил мальчика, влюблённого настолько, что приятно было, хоть и больно вместе с тем, сейчас расспрашивать о мучащей его печали.
Больно потому, что, глядя на мальчика, Андрей Платонов думал грустно и завистливо, как обаятелен у молодости тот избыток вещества жизни (его любимое выражение), которое с годами испаряется бесследно и необратимо.
Не дождавшись появления студента, мальчик попрощался с незнакомцем и ушёл, с собою унося свою счастливую и тягостную горечь. А Платонов с горечью и завистью смотрел ему вослед»[14].
Академиков много, нобелевских лауреатов мало
Профессиональная зависть и ревность среди людей творческих, даже с мировыми именами, – не новость. Павла Черенкова, автора крупного открытия в физике, до неприличия долго не выбирали в Академию наук. Напомню, что эффект Вавилова-Черенкова открыт в 1934 году. Нобелевской премии за эту работу учёный удостоен в 1958 году. А членом-корреспондентом АН СССР Черенков избран только спустя шесть лет. Академиком стал ещё через шесть лет – в 1970 году.
Случайно встретив Павла Алексеевича на улице, другой наш выдающийся физик Завойский сказал дочери: «Запомни, это живой укор Академии».
Рассказывают, что академики до последнего не признавали Черенкова и проголосовали за него лишь после того, как кто-то в президиуме заметил, что академиков у нас много, а нобелевских лауреатов мало.
Примечательно, что сегодня ситуация повторяется. В 2010 году российский учёный Станислав Смирнов стал лауреатом премии Филдса. В мире эта награда считается аналогом Нобеля для математиков. Более высокой оценки научного вклада человека не существует. Так вот. На момент написания книги (сентябрь 2013 года) в Российскую академию наук Смирнов так и не избран.
Ещё пара примеров. На этот раз из мира искусства. Как-то раз журналист задал вопрос одному известному живописцу:
– Скажите, мэтр, что вы думаете о Марке Шагале?
– Шагал, – отвечает тот, – большой художник, замечательный колорист, огромный мастер.
– Интересно, – говорит журналист, лукаво поглядывая на собеседника, – пару недель назад я спросил Шагала, что он думает о вас. И представьте себе, он сказал, что вы – полное ничтожество. Ноль без палочки. Шарлатан от искусства. Абсолютная бездарность.
– Это нормально, – улыбнулся собеседник. – Видите ли, мы, художники, никогда не говорим правду друг о друге…
И последняя история, которая лично на меня произвела сильное впечатление и помогла заглянуть в такие глубины человеческой психики, которые редко приоткрываются в нашей будничной, повседневной жизни.
Будучи ещё студентом ленинградской консерватории, Виктор Плешак написал песню «Экипаж – одна семья» и отправил её на конкурс. Ему ответили вежливым отказом. Но через какое-то время песня появилась на радио. Объявили, что композитор неизвестен.
Но если автор нас слышит, то пусть назовет свой девиз, первоначальное название песни и ноту, которая была исправлена в клавире. Плешак без труда своё авторство доказал. Но чуть позже выяснилась одна выразительная подробность. Жюри получило более 60 писем с претензией на авторство.
Двигатель творчества и не только…
Если зависть так глубоко проникла в человеческую природу, если бороться с ней бесполезно, то, может быть, имеет смысл научиться её использовать?
