Марио Райх - Глобальный кризис. За гранью очевидного
В г. Секунда (Южная Африка) Sasol управляет единственным в мире коммерческим заводом по производству синтетического топлива на основе угля, мощность которого составляет 150 000 баррелей в день[109]. Эта технология, основанная на процессе Фишера-Тропша[110], позволяет производить синтетическое топливо, газ и различные химические вещества.
Так как мир отчаянно ищет альтернативные нефти источники энергии, желательно экологически чистые, процесс Фишера-Тропша может стать наилучшим способом переработки угля в газ и синтетическое топливо. В некоторых странах еще сохранились большие запасы угля, но сегодня угольное производство создает серьезные проблемы для климата из-за значительных выбросов углекислого газа в атмосферу.
На планете достаточно запасов угля, чтобы удовлетворить потребности населения в течение веков; общие его запасы составляют 847 млрд тонн, которых хватит примерно на 150 лет производства на сегодняшнем уровне[111]. Это намного превышает общие запасы нефти и газа. Пять главных стран-производителей угля – Китай, США, Индия, Австралия и Южная Африка[112]. Всемирный энергетический совет считает, что конкурентное положение угля относительно других видов органического топлива можно укрепить, создавая больше заводов по его переработке в жидкие продукты[113].
Сможет ли Европа возглавить переход к альтернативным источникам энергии
Европа способна лидировать в сокращении выбросов углекислого газа и использовании альтернативных источников энергии. Здесь ЕС может сыграть важную роль. К 2020 г. примерно 20 % первичной энергии Европы должно производиться из возобновляемых источников энергии[114]. Некоторые страны уже добились значительного прогресса на пути к «зеленой энергии». Исландия планирует прекратить использование органического топлива к 2050 г. и перейти на геотермическую энергию. Это позволит ей стать первой водородной экономикой в мире[115]. Испания намеревается построить заводы по производству солнечной энергии и стать мировым лидером в этой области[116], Германия оставалась мировым лидером на фотоэлектрическом рынке в 2005 г., значительно опережая Японию и США[117]. Дания – образец использования энергии ветра; Германия – все еще крупнейший производитель энергии про помощи силы ветра[118]. Шотландия строит крупнейшую в Европе наземную ветровую электростанцию[119]. Биогаз, который получается из экологически чистой переработки органических отходов, производится компанией Kompogas в Швейцарии[120]. Некоторые эксперты считают, что ЕС может заменить импорт природного газа из России биогазом[121]. Все больше европейских компаний переходят на «зеленую» энергию, чтобы сократить выбросы парниковых газов, диверсифицировать источники энергии, застраховав себя таким образом от колебаний цен на органическое топливо, а также укрепить взаимоотношения с клиентами[122].
Проект Singularity[123]
Некоторые писатели прогнозируют появление в XXI веке технологических существ, которые будут умнее человека, а это значит, что интеллект станет небиологическим и окажется намного мощнее сегодняшнего. Рей Курцвейл считает, что мы достигнем критической точки к 2045 г. К этому же времени будет создан небиологический интеллект, который окажется в миллиарды раз мощнее сегодняшнего человеческого[124]. Он также предполагает, что небиологические создания сумеют убедить человека в своей разумности[125]. В таком случае они смогут развиваться дальше без вмешательства человека.
Можно ли ожидать, подобно Рею Курцвейлю, что решение всех наших проблем придет от этого более высокого интеллекта? Если да, то можно продолжать вести привычный образ жизни, дожидаясь, когда появятся эти решения. Но даже Рей Курцвейл, понимая угрозу технологий, призывает создать систему защиты, например иммунную, на основе нанотехнологий.
Стремительное развитие Singularity вызывает много вопросов. Сможет ли компьютер полностью заменить человеческий интеллект?
Интеллект – способность понимать сложные идеи, успешно адаптироваться в окружающей среде, учиться на опыте, использовать различные формы мышления, преодолевать препятствия с помощью разума[126]. Психолог Говард Гарднер выделил семь видов интеллекта:
• лингвистический – слова и язык;
• логико-математический и пространственный – логика и цифры;
• музыкальный – музыка, звуки, ритм;
• телесно-кинестетический – умение управлять движениями тела;
• пространственно-визуальный – образы и пространство;
• межличностный – чувства других людей;
• внутриличностный – самопознание[127].
Кроме того, у нас есть эмоциональный интеллект, как отмечают Дэниел Гоулман и его коллеги[128] Это предполагает способность, возможность или навыки познания, оценки и управления эмоциями – своими, других людей и групп.
А такие особенности и способности человека, как лидерство, предпринимательство, управление, деловые качества? Интуиция, инициативность и юмор? Искусство и эстетика? Рей Курцвейл убежден, что «небиологические образования будут утверждать, что обладают таким же эмоциональным и духовным опытом, как и мы»[129]. Смогут ли сверхинтеллектуальные компьютеры воспроизводить самих себя? Станем ли мы свидетелями появления существ, сочетающих в себе небиологический и биологический интеллект – киберорганизмов, чьи способности выходят далеко за рамки нашего воображения?
Ключевая проблема
Виртуальная реальность[130] – это технология, позволяющая людям взаимодействовать со средой, смоделированной или созданной компьютером. Эта среда может напоминать реальный мир (например, летный тренажер, имитирующий условия полета, или бизнес-симулятор), основываться на вымысле и фантазии (например, игра «Вторая жизнь») или представлять собой совершенно новый мир, за гранью нашего воображения. У виртуальной реальности, несомненно, будут собственные движущие силы, и она превзойдет все ожидания. Можно представить себе, как люди будут использовать реальный мир только для физического существования, а виртуальный – для всего остального. Внешне они будут похожи на зомби.
Виртуальная реальность – одна из важнейших технологий, которые у нас есть, но ее возможности недооцениваются, потому что сегодня она используется в основном для игр. Однако мы уже видим ее влияние на другие области деятельности – бизнес, образование, проектирование, маркетинг, НИОКР, инжиниринг, медицину, коммуникации, искусство и т. д.
Виртуальная реальность, позволяющая создать, пережить, сохранить и обмениваться созданной на компьютере «действительностью», похожей на реальную или фантастическую, как нам захочется, – идеальный инструмент для испытания новых идей: можно увидеть, как они отразятся на реальном мире во всей его сложности, не нанося ему вреда. Все дело лишь в мощности компьютера.
Получив возможность бороздить сеть и проникать в виртуальную реальность с помощью мозговых волн, мы сумеем отделять «реальный» мир от «виртуального». Это предоставит нам множество интересных возможностей, но создаст также много серьезных проблем. Люди запутаются – что они делали в реальном, а что в виртуальном мире. Эти два слова станут одной огромной «усовершенствованной реальностью» – метавселенной, как назвал ее Нил Стивенсон в своей книге «Лавина» (Snow Crash, 1992).
Сегодня «вторая жизнь» появляется там, где люди, стремящиеся получить «второе воплощение», могут сами создать новую жизнь. Появились виртуальные игры, где тысячи участников часами играют, соревнуются и сражаются друг с другом в вымышленном мире. Вокруг них выросла целая индустрия, которая уже стала намного важнее киноиндустрии. Более 20 млн человек играют в эти игры по всему миру, по данным Эдварда Кастронова, профессора экономики Университета Индианы, который написал книгу об этом. По его расчетам, эти игроки тратят более 200 млн долларов в год на виртуальные товары. Стремительный рост популярности «глобальных многопользовательских» компьютерных игр создал виртуальную экономику, в которой игроки могут продавать то, что приобрели в виртуальном мире, за реальные деньги[131].
«Вторая жизнь» и другие игры скоро перерастут в виртуальный канал маркетинга и сбыта реальных компаний. Но это явление еще только зарождается. Когда технологии усовершенствуются, будет сложно отличить виртуальный мир от реального. Появятся новые формы искусства, как и новые формы его изучения. Книги тоже станут виртуальными, позволяя читателю решать, быть ли ему пассивным наблюдателем или участвовать в событиях, он также сможет выбирать различные сценарии или даже влиять на развитие сюжета. Система образования совершенно изменится, НИОКР будут проходить в основном в виртуальном мире, и даже сама работа, скорее всего, станет по большей части виртуальной.
Это можно наблюдать не только в мире компьютерных игр, но и в активном использовании компьютерных симуляторов – не только популярных летных тренажеров, но и тех, которые используются в бизнес-образовании.
