Евгений Ясин - Новая эпоха — старые тревоги: Экономическая политика
Во-вторых, проведена масштабная приватизация. И хотя к ней много претензий, хотя и сейчас до 40 % производственных активов находятся еще в руках государства, все же институт частной собственности получил права гражданства и положил начало, вместе с рыночными ценами и конкуренцией, формированию тех стимулов, которые во всем мире побуждают к росту производства и эффективности, бережливости и снижению издержек, к инновациям и их распространению.
В-третьих, принят вполне рыночный Гражданский кодекс, поддерживающий исполнение контрактов и защищающий собственность.
В-четвертых, создана практически заново налоговая система, включая систему администрирования налогов, — один из институциональных столпов рыночной экономики. Создана новая бюджетная система с казначейскими исполнением бюджета.
В-пятых, сформировались (тоже не без огрехов, но работающая) банковская система и финансовые рынки — еще один институциональный столп рыночной экономики.
В-шестых, принята демократическая Конституция 1993 года. Она хоть и, как считают, дает чрезмерные полномочия президенту, но тем не менее закрепила все основные гражданские права и свободы и создала стабильную правовую основу для демократического развития страны.
На этом список важнейших достижений, пожалуй, придется закрыть. Но для такого исторически короткого срока это огромный успех. Создана принципиальная основа для дальнейших, уже эволюционных изменений институтов, которые будут способны обеспечить развитие эффективной экономики и процветание страны.
6.4
Адаптивная модель переходной экономики
А дальше — те же реформы (которые многие считают слишком радикальными и разрушительными) в сочетании с прежними неформальными институтами (которые как раз и отличаются малоподвижностью) привели в условиях обострившегося кризиса к своеобразной адаптивной модели переходной экономики. Она была нацелена на выживание людей и предприятий и вырабатывала их реакции на импульсы, создаваемые реформами и кризисом. Ее особенности таковы.
Возросший разрыв между формальными и неформальными институтами. Реформаторы стремились сразу заложить в законодательство лучшие образцы правовых норм рыночной экономики и демократии. Но, сталкиваясь с укоренившимися неформальными институтами, эти нормы либо отторгались, либо переваривались, лишались исходного смысла. Такой была, например, судьба судебной реформы начала 1990-х годов. Формальные правила игнорировались, реальные практики, порой более жизнеспособные, усиливали традиционное пренебрежение к закону.
Слабое государство. В условиях революционных перемен институты и учреждения государственной власти всегда ослабевают. Выражается это, в частности, в том, что различные группы, включая самих чиновников, начинают использовать прерогативы власти в своих интересах.
Теневая экономика, всегда сопровождавшая советскую формальную экономику, теперь разрослась. Используя слабость государства и вновь предоставленную экономическую свободу, для бедных она становилась способом выживания, для активных, готовых на риск людей — источником обогащения, в том числе за счет эксплуатации или растаскивания ресурсов государственной экономики.
Беспорядочное распределение собственности и власти в процессе приватизации и последующего передела собственности. Высокий уровень ее концентрации. Поэтому легитимность приватизации, несмотря на формальную законность подавляющего большинства актов, в глазах населения остается сомнительной.
Углубление социальной дифференциации. Уравниловка советских времен сменилась кричащим разрывом между богатым меньшинством и бедным большинством. Децильный коэффициент вырос с 4,5 раза в 1990 году до 14,5 раза в 2002 году. Рост различий по доходам и материальной обеспеченности неизбежен при переходе к рыночной экономике и играет роль стимула трудовой и деловой активности, но у нас он оказался чрезмерным, провоцируя постоянное недовольство населения своим положением и властью.
Преступность существенно выросла в силу указанных выше факторов. Социальная дифференциация толкала в нее молодых людей, не видевших иных способов занять место под солнцем. Ослабление государства понижало риски наказания и формировало спрос на силовые услуги. Теневая экономика создавала питательную среду. Постепенно традиционные формы преступности стали вытесняться менее жестокими, но не менее опасными формами нелегального применения насилия, в том числе правоохранительными органами, активно участвующими в конкурентной борьбе.
Усиление бюрократии. Традиционно влиятельная российская бюрократия, как ни странно на первый взгляд, усилилась с ослаблением государства. Решение более широкого круга вопросов теперь оставлялось на усмотрение чиновников в исполнительной власти. Соответственно расширялись возможности использования служебного положения, в том числе посредством прямого или завуалированного участия в бизнесе. Увеличание разрыва между формальными и неформальными институтами, правовой нигилизм также усиливали ее позиции. Она к тому же выступала как защитница интересов государства, упадок которого принимался россиянами близко к сердцу.
Коррупция достигла запредельных размеров. Это объясняют и ослаблением государства, и усилением бюрократии при примирительном отношении населения. Оценки Г. А. Сатарова поразили воображение (33 млрд. долл. в год только деловой коррупции, минимум треть федерального бюджета). Но они вряд ли занижены, если учесть еще и бизнесменов, приходящих во власть, чтобы продвигать свой бизнес. Кроме того, бизнес боится неподкупности чиновников: порядок еще будет или нет, а свои проблемы уже не решишь. Всякий шаг по повышению роли государства в экономике усиливает позиции бюрократии (как и ослабление государства — ей как-то все идет на пользу), а усиление бюрократии усиливает и коррупцию.
Управляемая демократия. С 1996 года, когда манипулирование демократическими процедурами стало альтернативой государственному перевороту или возврату коммунистов к власти, стала складываться модель управляемой демократии, особенно продвинутая в первое президентства В. В. Путина. Суть ее проста: формальное соблюдение демократических норм при фактическом произволе власти. Очевидна преемственность этой практики по отношению к советской демократии. Оправдание ее находят в необходимости преодоления слабости государства и в отсутствии гражданского общества, в общественной пассивности большинства населения. Однако при этом общество утрачивает возможность контроля над властью, над действием всех новых экономических и политических институтов, их система как бы лишается стержня, придающего ей эффективность и перспективу развития.
В целом негативные свойства адаптационной модели переходной экономики, связанные между собой определенной логикой, образуют институциональную ловушку, некую машину, встроенную в институциональную структуру рыночной экономики и препятствующую ее позитивному развитию. Мы перечислили хорошо известные явления, квалифицировав их как институты адаптационной модели российской экономики, чтобы подчеркнуть: их наличие не приближает нас к созданию институтов, содействующих процветанию и конкурентоспособности. Напротив, они противодействуют повышению конкурентоспособности и отчасти объясняют, почему сдвиги в модернизации экономики происходят крайне медленно.
6.5
Реформы Владимира Путина
После прихода В. Путина на пост Президента был намечен пакет либеральных экономических реформ, направленных на приближение наших институтов, поначалу формальных, к стандартам, которые обеспечивают эффективность рыночных механизмов и стимулируют повышение их конкурентоспособности в глобальной экономике. Серия антибюрократических законов, снижение таможенных барьеров, либерализация валютного регулирования, а также реформы естественных монополий призваны были реализовать дополнительное дерегулирование экономики, расширить границы конкурентных рыночных отношений, снизить административные барьеры входа на рынок. Налоговая реформа привела к заметному сокращению налогового бремени. Программа приватизации и курс на сокращение числа государственных унитарных предприятий должны сократить долю государства в экономике, повысить удельный вес частного сектора. Административная реформа, реформа государственной гражданской службы, разграничение полномочий между уровнями управления нацелены на повышение эффективности госаппарата. Не все намеченные реформы продвигаются успешно, слишком много компромиссных решений, например в новом Трудовом кодексе. Некоторые просто стоят на месте. Но все же движение в нужном направлении, хоть и медленно, происходит.
