Григорий Марченко - Финансы как творчество: хроника финансовых реформ в Казахстане
Нас удивило, что очень большой спрос – на 2,2 млрд долларов – генерировался с Ближнего Востока, причем главным образом со стороны богатых индивидуальных инвесторов. То есть чисто теоретически мы могли весь наш выпуск (и даже больше!) разместить среди инвесторов из Саудовской Аравии и ОАЭ, а с товарищами из Лондона и Нью-Йорка не возиться вообще. Хотя мы сделали ровно наоборот. При этом, что поразительно, никакой рекламы у арабов не было: мы туда не ездили, информации им не отправляли, по телефону не разговаривали. Они просто видели через информационную систему биржи, что размещается банк «Халык», что это казахстанский сберегательный банк, – и при этой минимальной информации ставили заявки на покупку.
Это к вопросу о том, какой объем свободной ликвидности существует в мире, – не будет преувеличением назвать его огромным.
Поскольку мы разместились всего на 750 млн долларов, но спрос был значительно большим, то в результате люди продолжали покупать наши бумаги на вторичном рынке. Цена на акции при размещении составляла 16 долларов, а в феврале она поднялась до 24 долларов. То есть курс наших акций за два месяца вырос на 50 %, что тоже является чрезвычайно хорошим результатом. Эмитенту важно ведь не только получить хорошую цену при размещении, но и чтобы потом курс его акций рос.
Потом на рынке начались коррекции: февральская, потом мартовская, потом в начале июня, потом пошли августовские события на американском рынке ипотеки. Курс наших бумаг то падал, то поднимался. Но факты таковы: по состоянию на 1 октября 2007 года (далеко не пик рынка) цена наших расписок составляла около 20 долларов, то есть все равно +24 % к цене IPO. На эту же дату цена акций «Казкома» составляла —25 % к цене размещения, банка «Альянс»… – 40 %, российские Сбербанк и ВТБ тоже торговались по цене ниже (даже существенно ниже) своих так называемых народных размещений.
Потом на рынке все время появлялась негативная информация: возникали проблемы то у «Northern Rock», то у UBS, и это каждый раз сказывалось на цене наших бумаг. Ведь Казахстан теперь тоже зависит от того, что происходит на международных рынках.
Но существует красноречивое соотношение P/V, которое понимающему человеку говорит само за себя (P – балансовая стоимость, V – рыночная капитализация). Так вот, на 1 октября 2007 года акции Народного сберегательного банка Казахстана торговались по цене 4,3 книги; акции российского Сбербанка – по цене 3,3 книги; акции «Казкоммерцбанка» и ВТБ – по цене меньше 2.
Иными словами, банк «Халык» стоит дороже других банков региона.
ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВЕ 19.
Из интервью Олега Вьюгина «В России можно „поднять“ и миллиард» [17]
Отток капитала из России принимает новые формы. Как показали недавние IPO компаний «Пятерочка» и «Rambler», в офшорах может оседать не только прибыль российских компаний, но и средства, привлекаемые ими в результате биржевых размещений. О том, как его ведомство собирается бороться с наметившейся тенденцией, рассказал журналу «Компания» глава Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР РФ) Олег Вьюгин.
Недавно ФСФР выступила с резкой критикой формата IPO, избранного торговой сетью «Пятерочка». Питерский ритейлер привлек на Лондонской бирже около 600 млн доларов, выпустив акции от имени голландского офшора Pyaterochka Holding. В ответ ведомство Вьюгина обвинило «Пятерочку» в содействии оттоку капитала из страны.
– В какой степени отечественные компании могут привлекать финансирование на международных финансовых рынках?
– Российские компании должны выходить на рынок капитала и привлекать частное финансирование от инвесторов, неважно каких – российских или иностранных. Если этот механизм работает, то растет и работает экономика. Государственные инвестиции еще ни одну экономику не спасли.
Мы не собираемся запрещать российским компаниям получать необходимое им финансирование на зарубежном финансовом рынке, в особенности если это происходит за счет IPO. В первом квартале нынешнего года состоялось три первичных размещения, в результате компании смогли привлечь 1,68 млрд. долларов (в 2003 году – 0,5 млрд, в 2004 году – 0,56 млрд). И по информации ФСФР, каждый крупный российский брокер готовит IPO еще четырех-пяти российских компаний.
В то же время чтобы российская экономика не оказалась заложником конъюнктуры мировых финансовых рынков, ей необходим собственный финансовый рынок. Поэтому мы намерены принимать меры для того, чтобы стимулировать развитие национального финансового рынка.
– Разве в силах ФСФР удержать эмитентов в России? Ведь существуют политические риски, из-за которых капитал уходит за рубеж.
– В данном случае политические причины существенной роли не играют. Меня никто не убедит, что та же «Пятерочка» превратилась в голландский холдинг для того, чтобы защититься от политических рисков. У нее подавляющая доля активов и бизнеса в России. Если, не дай Бог, власти захотят предъявить ей какие-то претензии, то отвечать ее структурным подразделениям придется здесь, в России, перед местными судебными инстанциями.
Другое дело, что сейчас регулирование отечественного фондового рынка не очень удобно для первичных размещений. А деньги и заемщик встречаются там, где наиболее комфортно это сделать. И Москва в этом отношении пока проигрывает Лондону или Нью-Йорку.
– Многие российские компании прибегают к услугам иностранных инвестиционных банков. Их мнение как-то учитывается при выборе площадки для размещения?
– За последний год на российский рынок пришли почти все наиболее известные международные инвестиционные банки, понимая, что IPO является сейчас самым доходным бизнесом, поскольку российские компании готовы к выходу на публичный рынок. Иностранным инвестбанкам гораздо проще и удобнее организовывать размещение в Нью-Йорке или в Лондоне. У них там «все схвачено», они прекрасно освоились с местным регулированием, у них есть свои юридические службы. Они знают, как быстро провести сделку. В России западники проиграли бы конкуренцию отечественным брокерам. Поэтому иностранцы активно агитируют наши компании, чтобы те размещали ADR и GDR, минуя выпуск акций на РТС или ММВБ, например, создавая под российские активы холдинги под иностранной юрисдикцией. Хотя по закону нужно сначала провести листинг в России и лишь потом выпускать депозитарные расписки.
– Чем грозит российскому фондовому рынку иностранная «прописка» российских эмитентов?
– Если это депозитарные расписки иностранного холдинга, то данные активы никогда в Россию не вернутся. Дело в том, что ADR, GDR и локальные акции – это «сообщающиеся сосуды», местные бумаги трансформируются в депозитарные расписки, и наоборот. Если со временем российские торговые площадки станут удобными для инвесторов, то большая часть операций по ценным бумагам наших эмитентов будет совершаться здесь. Соответственно, ADR и GDR на наши акции вернутся в Россию. Например, до недавнего времени акции бразильских эмитентов торговались на Нью-йоркской бирже, теперь же – в Рио-де-Жанейро. Местные власти смогли создать у себя привычную для глобальных инвесторов инфраструктуру, наладили адекватное регулирование рынка. Кроме того, в стране нормализовалась политическая ситуация. А вот бумаги «Пятерочки» уже никогда в Россию не вернутся.
