Владимир Рожанковский - Это дефолт!
Стив меня предупреждал, что работа в офисе и мега-проект – это две разных вещи. Я понимал, в чем именно состоит различие, но не ожидал, что подготовка к форуму перевернет весь мой привычный устой вверх тормашками. Ближе к дате проведения мероприятия в апреле 2001 года я даже перестал следить за личными инвестициями: голова шла кругом от списка обзваниваемых фирм, персоналий, их индивидуальных вопросов и требований. В какой-то момент я готов был выйти из игры и втихаря подыскивал на фрилансерских вебсайтах подходящего event coordinator[29]. Ожидаемое количество участников день ото дня менялось как уровень выброса пепла из ожившего вулкана. То по визовым причинам выпадали целые гостевые группы наших бывших соотечественников, то, наоборот, американские инвесткомпании, представители которых просили включить их в списки участников, неожиданно звонили и без указания причин аннулировали их предыдущие заявки. Вначале мы пытались изображать из себя чинных и скрупулезных хозяев, интересуясь причинами отказов и методично систематизируя их. Под конец эта круговерть набрала такую скорость, что страсть к ведению маркетинговой статистики была напрочь утрачена.
В итоге в день проведения форума никто из его организаторов толком не знал, сколько гостей будет в зале. Некоторые грубые прикидки можно было составить по количеству полученных въездных американских виз, но это касалось только одной категории аудитории, другая же ее часть – местный люд – в основной своей массе даже не посчитал нужным окончательно подтвердить свое присутствие, хотя в нашем буклете черным по белому на двух языках звучал призыв быть максимально дисциплинированными в регистрации, так как от этого зависело количество мест в аудитории, наглядных пособий, сувениров и канцелярии, а также – святая святых! – количество заказанной еды в ресторане. Наша презентация, посвященная различным технологиям получения листинга на бирже – в том числе, путем обратного слияния-поглощения компаний-резидентов иностранными фирмами – прошла, судя по всему, весьма успешно. По всей видимости, мною была допущена одна стратегическая ошибка – я почему-то решил, что правильнее будет выбрать рабочим языком английский, хотя в аудитории собралось дай бог если только четверть слушателей, которые не понимали по-русски. Большая часть представителей американского бизнеса имели то или иное отношение к России и СНГ, а посему вполне потянули бы доклад на русском – тем более, что в партере отрабатывала свой хлеб дорогущая дама – переводчик-синхронист.
После того, как первые страсти по форуму улеглись, на повестку дня стали весьма обыденные вещи, такие как подсчет небольшого дохода и больших расходов, оформление командировочных листов и кое-какой другой сопутствующей документации, отправка обещанных нашим участникам материалов почтой и т.п. Среди прочих «хвостов» особое место занимала история с одним банкиром из Сан-Франциско, который одним из первых проявил интерес к нашему мероприятию и желание в нем поучаствовать. Взнос за участие от него, впрочем, мы так не получили, но по стандартным условиям договора мы гарантировали содействие в itinerary and accomodation[30], и поскольку его имя фигурировало в официальной программе форума, в последнюю минуту нами было принято решение приобрести на его имя авиабилеты в оба конца и выслать их на его адрес заказным письмом. Как может догадаться уважаемый читатель, билеты оприходованы не были, и данный гость так и не появился на нашем мероприятии, хотя в архивах конференции красовался соответствующий договор с его подписью. По окончании форума мы пытались всеми способами выяснить, что на самом деле с ним произошло и почему он так внезапно канул в лету. В какой-то момент мы отчаялись выйти на связь с нашим гостем и позволили себе одну вольность, направив требование о возмещении наших расходов и приложив копию последней страницы вышеуказанного договора, скрепленного его подписью. Через неделю на пороге моей квартиры в Нью-Джерси стоял… один из лысых Риддерстрале-Нордстромов (как я их про себя окрестил, по имени известных шведских авторов книги «Караоке капитализм»), которые участвовали в нашей финальной беседе перед форумом в Атлантик-Сити под видом безобидных и нудных контрагентов. Новоявленный Риддерстрале показал мне удостоверение ФБР и попросил разрешения войти в квартиру. На это трудно было что-либо возразить. Как выяснилось позже, целью его визита стала жалоба нашего горе-банкира из Сан-Франциско, получившего наше письмо с предложением оплатить по счетам. Причина его таинственного исчезновения оказалась банальной – он передумал участвовать в мероприятии, т.к. в последний момент кто-то из его знакомых сказал, что именно так и собирается вездесущая русская мафия на свои сходки – под видом благочестивых конференций. Излишне комментировать, какой глубокий шок у него вызвало подобное легкомысленное откровение, поэтому вместо звонка в аэропорт он, словно под гипнозом, имел неосторожность сделать звонок в ФБР. Сцена неожиданного тесного контакта с сотрудником американских спецслужб и поныне иногда присутствует среди моих наиболее ярких воспоминаний о годах жизни за океаном. Честно говоря, ей не сопутствовал с моей стороны ни страх, ни благоговение. Тем не менее, в моей голове моментально сформировался вывод, который и поныне невольно ассоциируется с этой сценой а-ля гоголевский «Ревизор»: советские и американские спецслужбы, несмотря на анекдотичный антагонизм и обильную нарицательную воспетость в кинотриллерах и бестселлерах, по сути, были «с одного поля ягодки». Многие люди старшего поколения – сотрудники Советских торгпредств, дипломаты и артисты – хорошо помнят те незримые тени, которые следовали за ними по пятам за границей и свято верили, что исполняют хорошо оплачиваемый патриотический долг. Но Советский Союз распался, и надобность в подобных архаичных структурах исчезла. Вместе с тем, в США они сохранились в своей незыблемой, первозданной архитектуре, отчего любой контакт с их представителями гарантирует смесь ярких чувств в виде досады, жалости (и к себе, и к ним) и скрытого умиления. Как бы то ни было, но весьма вероятно, что они заработали на нашей конференции намного больше денег, чем мы сами!
В Городе Ангелов
На исходе лета 2001 года я впервые подался в Лос-Анджелес повидать своего младшего брата, подышать пресловутым горным воздухом и погреться на солнышке. Один из моих родственников в Нью-Йорке, узнав, что я еду в Город Ангелов, усмехнулся, сказав, что его мнение об этом городе – это, скорее, Город Чудаков. Он мне поведал, что его школьный друг после окончания одного из нью-йоркских колледжей, подался туда, остался жить и со временем очень изменился. Когда он однажды вернулся с визитом в Большое Яблоко и пожаловал к моему родственнику в гости, то немало удивил его, представ в свой почти «полтинник» в виде испещренного татуировками рокера с длинными волосами и протертыми насквозь джинсами. Хотя он по-прежнему рассуждал трезво и рассказывал интересно, его «я» претерпело столь драматичные изменения (может, во всем виноват кокаин?), что прежнего правильного хорошиста из Квинса, мечтавшего о головокружительной финансовой карьере, в нем теперь трудно было узнать. По-видимому, быт на самом деле определяет сознание, ибо, как я потом убедился, в Лос-Анджелесе нет и не может быть убежденных академиков от мира науки или финансов, поскольку умами людей правит Голливуд и все, что вокруг него вращается. Даже добропорядочные мусульманские девушки, как оказалось, готовы сбросить чадру и хиджабы и вприпрыжку вбежать на съемочную площадку, если им вдруг предложили бы хоть маленькую роль или даже участие в киномассовке. Замечательный климат, где 350 дней в году светит солнце, располагает к расслабленному ритму жизни, увлечению оккультными науками и водными видами спорта, а также нарциссизму, страсти к татуировкам и курению кальяна. В общем, в отличие от лучшей части обитателей Нью-Йорка, академизмом (кроме КИНОакадемии и пресловутого Оскара) здесь даже не пахнет. Тем более удивительно то обстоятельство, что хитроумные дельцы с южной части Западного побережья, ведомые схемами «get-rich-quick[31]», смогли настолько овладеть мозгами Wall Street, что заставили обитателей последнего плясать под свою дудочку.
