Михаил Делягин - Время побеждать. Беседы о главном
Далее: Тыретский солерудник. Не знаю, что за рудник. А вот то, что вызывает протест — Московский метрострой. Я, конечно, понимаю, что он давно работает в режиме частной компании. И, наверное, государство его не контролирует никак, но это как-никак спецстрой, здесь контроль нужен, а если его нет — лучше его восстановить. Метрострой — это уникальные специалисты, уникальная техника, работающая по всей стране. Основная часть всех тоннелей по всей стране — это Метрострой, и приватизация его представляется слишком опасной.
По приватизации стратегических предприятий решения принимает — или не принимает — президент. На основании отдельных решений правительство в 2010-м и 2011 годах предполагает приватизировать Мурманский морской торговый порт, Совкомфлот, Новороссийский морской торговый порт — это все лакомые кусочки. Аэропорты «Кольцово», «Анапа», «Толмачево». Если за аэропортом должный контроль — нормально. «Домодедово» — частный аэропорт, и что плохого? Лучший в стране был, пока не возникла перегрузка из-за алчности владельцев.
Конечно, в нормальной программе была бы указана минимальная цена. Ведь когда вы продаете за бесценок — это не просто бесхозяйственность. Это бесхозяйственность и воровство. Это еще и подрыв инвестиционный активности.
Вот приватизировали бесплатно, например, автомобильный завод. Это значит, что строить новый завод частнику невозможно. Потому что он, сделав инвестицию, должен будет ее окупить, и эта окупаемость, пусть в течение 20 лет, должна быть включена в цену автомобиля. А тот, кто получил аналогичный завод даром, бесплатно, ему в цену ничего включать не нужно, и он может снизить цену до уровня, который частник заведомо не выдержит. Правда, завод потом развалится, высосанный приватизатором дотла (как мы все это и видим по всей стране), но для него это в условиях бесплатной приватизации выгодно.
И так с любой продукцией.
Бесплатная приватизация — подрыв инвестиционной активности. Те, кто нас агитировал за нее — саботажники и вредители. Я считаю, что придет время, и их деятельность будет не только морально оценена, но и уголовно тоже. Важно, чтобы они до этого дожили, как нацистские преступники.
Тот инвестиционный провал, который мы имеем сейчас, это не только незащищенная собственность, не только наше чудесное государство и бюрократия, не только монополизм. Это еще и бесплатная приватизация, которая вырубила возможность честной конкуренции в бизнесе вообще.
24.12.2009
Моральный облик «партии власти»: почему не выходит говорить правду
[6]
С. АНДРЕЕВ: — Еще в 2008 году, до кризиса, когда все было хорошо, правительство утвердило рост тарифов и цен до 2011 года на электричество в 2,15 раза, на газ в 3 раза, на услуги ЖКХ в 1,7 раза, на телефонную связь в 2 раза, на грузоперевозки тоже почти в 2 раза. И, что бы вы ни делали, если эти цены ползут вверх с такой скоростью — никуда обычный человек не денется, он начнет за товары платить больше.
А тут еще один фокус: инфляция. Когда Путин повторил два раза, глядя в телевизор, что инфляция у нас будет меньше 10 %, — уволили руководителя Росстата, который говорил, что инфляция 15 %, и она сразу стала меньше 10 %. И самый большой рост цен наблюдается на предметы первой необходимости: овощи, хлеб, сахар — значит, инфляция бьет по самым малообеспеченным слоям. Те, кто покупает бриллианты, эту инфляцию не чувствуют.
Вывод прост: все делается так, чтобы малообеспеченному, среднеобеспеченному человеку за квартиру, за бензин, за машину платить все больше, а услуг получать столько же и даже меньше. Тот же батон хлеба, например, из килограммового вдруг незатейливо стал 800-граммовым, да и другие сорта…
Н. СТРИЖАК: — Да-а, надо же, не обращала никогда внимания…
С. АНДРЕЕВ: — А вы посмотрите.
Н. СТРИЖАК: — Я обратила внимание, что теперь сахарный песок фасуется не по килограмму, а по 900 граммов почему-то. Все думала, почему 100 граммов не влезает в этот пакет.
С. АНДРЕЕВ: — Такое государство, которое делает людям хуже, при этом выводя вперед долларовых миллиардеров, красавцев, которые в два раза за этот кризисный год увеличили свое благосостояние и стали теперь по «Форбсу» самыми богатыми людьми в мире — вот такое государство мне, как человеку, просто не нравится. Не нужно оно мне, оно мне делает плохо.
Н. СТРИЖАК: — Евгений Алексеевич сможет, наверное, Вам возразить, да?
Е. ФЕДОРОВ: — Какой-то такой у нас уклон, явно этот уклон не к месту…
Н. СТРИЖАК: — Нет, Евгений Алексеевич, у Вас есть право защищать.
Е. ФЕДОРОВ: — Вот у меня вопрос: государство демократическое это некий карман, куда сколько положил, столько и взял. Так не бывает, что у государства есть какие-то заначки, которые не из наших карманов, поэтому государство занимается только функцией перераспределения. Я вот с другого начну: хочу, во-первых, всех граждан России поздравить с двумя событиями, которые в новейшей истории России впервые произошли в прошлом году, в кризис. Впервые с прошлого года численность населения России начала расти, то есть, у нас больше людей родилось, чем умерло, впервые, за всю новейшую историю. Я…
М. ДЕЛЯГИН: — Нет, это неправда.
Е. ФЕДОРОВ: — Я скажу конкретную цифру…
Н. СТРИЖАК: — Подождите, дайте Евгению Алексеевичу нас поздравить.
Е. ФЕДОРОВ: — Повышение рождаемости…
М. ДЕЛЯГИН: — Это неправда, которая опровергается Росстатом, зайдите пожалуйста на его официальный сайт gks.ru, посмотрите: это неправда.
Е. ФЕДОРОВ: — 3,2 %…
М. ДЕЛЯГИН: — Это неправда…
Н. СТРИЖАК: — Подождите, дайте Евгению Алексеевичу второй пункт-то назвать.
Е. ФЕДОРОВ: — На 3,2 тысячи человек, уточняю эту цифру, родилось в прошлом году больше чем, в сравнении… Так сказать, превысило население России. Второе: начиная с прошлого года, впервые в новейшей истории мы увеличили продолжительность жизни дополнительно за год, в среднем, на один и два, на один год и два месяца. То есть произошел коренной перелом вообще в развитии российской нации. Это в условиях кризиса — не было бы кризиса, этот перелом был бы значительно более существенным.
Теперь называю цифры. Во-первых, коллеги уважаемые, ЖКХ — это не государство, ЖКХ — это бизнес. Государство сдерживает эти цены, но оно их не назначает, это не его решение, это решение бизнеса, который, соответственно, действует по бизнес-правилам.
