Сергей Гуриев - Мифы экономики. Заблуждения и стереотипы, которые распространяют СМИ и политики

Получение американского паспорта для россиянина, рожденного в США, занимает у его родителей 15 минут. Для того чтобы получить для него российский паспорт, приходится потратить как минимум 15 часов. При этом все американские клерки, выдающие дополнительные справки и ставящие печати, сочувственно качают головой. Как в известном советском анекдоте про красный флаг на границе[60], при слове «Россия» они буквально вздрагивают и говорят: «Мы обязаны вас предупредить, что российскому консульству недостаточно того, чего хватает остальным, – нужна закорючка здесь и тут, пожалуйста, будьте осторожны с этой запятой, а то консульство, как это часто бывает, вам откажет и придется обращаться к нам снова».

Недоумение американского бюрократа по поводу отношения России к своим гражданам – это, в конце концов, его личное дело. Гораздо важнее объяснить нашим детям, как любить Родину, в которой и для входа в свою собственную страну приходится преодолевать административные барьеры.

Проблема, у которой нет решения

Бессмыслица – искать решение, если оно и так есть. Речь идет о том, как поступать с задачей, которая решения не имеет. Это глубоко принципиальный вопрос[61].

Нет, пожалуй, ни одной области экономической политики, в которой сосредоточено столько лицемерия и лжи, как в миграционной. Политики и эксперты хорошо понимают, что у этой проблемы приемлемого решения просто нет. С одной стороны, устранение барьеров для миграции – это самый простой способ сглаживания неравенства в современном мире и преодоления страданий людей, родившихся в бедных регионах. Оценки показывают, что это самый прямолинейный путь к повышению суммарного всемирного благосостояния – гораздо более действенный, чем все остальные экономические реформы вместе взятые.

С другой стороны, различия между бедными и богатыми странами настолько высоки, что немедленное открытие границ приведет к тектоническим изменениям, предсказать последствия которых не возьмется никто. Но даже если барьеры разрушаются постепенно, могут возникнуть серьезные проблемы. Переток трудовых ресурсов из бедных стран в богатые приводит к снижению уровня жизни многих (но далеко не всех!) жителей богатых стран. В принципе, выигрыш мигрантов больше, поэтому можно представить себе ситуацию, когда принимающая сторона берет с мигрантов плату, чтобы компенсировать потери. Проблема заключается в том, что у мигрантов, как правило, денег нет, а появиться они могут только после переезда. Единственно возможное решение – это возродить договор сервитута, по которому мигрант первые несколько лет после переезда расплачивается с принимающей стороной. Именно так и происходила колонизация США европейцами в XVI–XVIII вв. Однако это решение фактически означает продажу мигрантов во временное рабство, что морально неприемлемо для современного общества. Впрочем, пока лицемерное сочувствие по отношению к мигрантам продолжает править бал, договоры сервитута уже в полной мере возрождены в нелегальном секторе миграции, только плату с приезжих получает не государство, а коррумпированные чиновники и организованная преступность.

Ситуация с миграцией в России во многом напоминает положение дел с международной миграцией. Впрочем, у нас надежд на рациональное решение больше – демографические проблемы, общие язык и культура у россиян и потенциальных мигрантов в конце концов разрушат все барьеры как для внутренней, так и для внешней миграции.

Глава 9

Экономика образования и науки

Трудно угадать, какую нишу займет Россия в мировом разделении труда через 10 лет. Впрочем, очевидно: для обеспечения высокого уровня жизни недостаточно хорошего инвестиционного и предпринимательского климата, необходим (и, возможно, достаточен) высокий уровень образования. А для того чтобы система высшего образования была конкурентоспособной в обозримом будущем, нужно действовать сейчас. Иначе даже в случае успеха структурных реформ Россия станет развивающейся страной со средним уровнем доходов, но не догонит развитые страны даже за 30 лет.

Общество не до конца осознает всю глубину проблем российского образования. Несмотря на бурный рост количества учреждений и специальностей, качество образования оставляет желать лучшего. Преподаватели молодого и среднего возраста уехали за границу или предпочли работу в частном секторе. Те, кто постарше, уйдут на пенсию в ближайшие 5–10 лет. Финансируемые государством образовательные программы не востребованы в экономике: выпускники естественно-научных и инженерных факультетов работают не по специальности или уезжают за границу. Низкий спрос рынка труда на российское образование ярче всего отражается в количественных оценках важного показателя – так называемой рентабельности инвестиций в человеческий капитал. В развитых странах каждый дополнительный год образования при прочих равных приводит к увеличению зарплаты на 10 %, в России – лишь на 4–5 %. Другими словами, неэффективность высшего образования дорого обходится российской экономике: производительность труда специалиста с пятилетним высшим образованием могла бы быть выше на четверть[62].

Большинство россиян убеждены: образование и наука – это классические общественные блага, которые государство должно предоставлять бесплатно. В этом мы не одиноки – многие европейцы тоже считают, что в этой сфере рыночным отношениям нет места. У нас, как и в Европе, в секторе образования и науки доминируют государственные университеты и исследовательские институты.

В то же время в США (и во многих развивающихся странах) ключевую роль играют как раз частные университеты, которые являются лидерами образовательной и исследовательской деятельности. Какая модель лучше? В мировом академическом сообществе уже не осталось сомнений: именно американские вузы на голову превосходят своих конкурентов. Туда стремятся попасть лучшие студенты со всего мира. В рейтингах качества исследований американские университеты занимают 17 из 20 ведущих позиций.

Чем обусловлено лидерство американских университетов? Почему им удается привлекать огромные финансовые ресурсы и лучшие таланты? Как это ни странно, но ответ можно найти как раз с помощью экономического анализа. Ключевую роль в успехе американских университетов играют стимулы, конкуренция, гибкость в структуре управления и финансирования.

Еще один миф, связанный с образованием, – это заблуждение по поводу того, что американский опыт неприменим в России. Отдельные истории успеха в европейских и развивающихся странах показывают, что стимулы и конкуренция работают не только в американской образовательной системе. К тому же некоторые достижения уже можно наблюдать и в России.