Василий Галин - Политэкономия войны. Как Америка стала мировым лидером

Великая депрессия привела к обострению реваншистских настроений в Германии. Однако препятствием для возрождения полноценной армии являлись бюджетные ограничения, накладываемые планом Дауэса. «Оковы» снял план Юнга, принятый в январе 1930 г. Он предусматривал отмену всех форм и видов контроля над Германией, ее народным хозяйством и финансами. У Германии появилась возможность создать «тайный фонд» для перевооружения армии.

В итоге констатировал американский посол в Германии У. Додд: министр иностранных дел Штреземан и канцлер Брюнинг, «заверявшие, что они честно сотрудничают с Англией и Францией, в действительности давали эти средства из огромного тайного фонда, созданного по решению рейхстага. Таким образом, в 1933 году Германия имела значительно больше обученных солдат, чем утверждалось по данным рейхсвера»{864}. По словам У. Черчилля, к этому времени: «Все немецкие предприятия были с невероятной детализацией подготовлены для производства военной продукции. Эти приготовления, хотя тщательно скрываемые, были, тем не менее, известны разведслужбам Франции и Англии. Но нигде в правящих кругах двух стран не нашлось властной силы, которая призвала бы Германию остановиться…»{865}.

Мало того 11 декабря 1932 г. на конференции по разоружению Германия была признана равноправной, в вопросах вооружений, с другими странами Европы. Месяц спустя в германской политике начнутся радикальные перемены, к власти придет Гитлер: военное сотрудничество с Советской Россией будет свернуто, а военные расходы и военное сотрудничество с Великими Демократиями, наоборот, начнут расти скачкообразными темпами.

Судить об этих темпах можно и на примере роста потребления Германией стратегических материалов. Так, импорт железа в 1933 г. по сравнению с 1932 г. увеличился с 14 тыс. до 40 тыс. т., меди в полтора раза, никеля, вольфрама и железного лома с 44 тыс. до 269 тыс. т. По словам Феглера, главного управляющего Стальным трестом, потребление железа в Германии за 1933 г. выросло с 59 до 104 кг, на душу населения, по сравнению со 140–150 кг. в Англии и Франции, и 200 кг. в США. Куда шла сталь? — уже осенью 1933 г. новый германский артиллерийский парк, ограниченный по Версальскому миру 292 легкими орудиями, насчитывал 2400 тяжелых и 4800 легких орудий{868}. Э. Генри в 1934 г. отмечал, что автомобильный завод в Эйзенахе и фабрика газовых счетчиков Пинч в Фюрстенвальде изготавливали тяжелые гаубицы и крупнокалиберные мортиры. Вагоно- и автостроительные заводы Линке-Гофман в Бреславле, Даймлер Бенц в Оффенбахе и Блейхер в Лейпциге производят танки и т.д.{869}.

Перевооружение оказалось подарком для германских промышленников. В результате милитаризации экономики за период 1933–1939 гг. чистые прибыли германских акционерных компаний увеличились с 36 млн. до 1342 млн. марок, т. е. более чем в 40 раз. Германские промышленники шли к этой цели вполне осознанно: еще в марте 1933 г. Крупп отверг «любой международный контроль за вооружением», а Ф. Тиссен, по словам сенатора Р. Балкли, от лица промышленников заявлял: «Это мы заставили германское правительство выйти из Лиги Наций»{870}. Американский публицист Г. Мейер рассуждая в этой связи о преимуществах военного производства, отмечал: «Даже тогда, когда 75–90% производственной мощности компании используется для гражданского производства, и только 10–25% — для военных заказов, именно последние играют решающую роль для предпринимателей. Гражданская продукция покрывает расходы на материалы, амортизацию, заработную плату, жалованье служащим, аренду и прочее. А военная продукция дает чистую сверхприбыль»{871}.

Угрозу Лига Наций почувствовала в середине 1933 г. и в сентябре отменила собственную декларацию о равенстве вооружений от 12.1932.{872} Но запах денег к тому времени почуяли не только немецкие промышленники. Уже в феврале 1933 г. американский химический трест Дюпона заключил соглашение с «ИГ Фарбениндустри» о продаже взрывчатых веществ и боеприпасов, которые шли в фашистскую Германию через Голландию{873}. Осенью того же года французский концерн Шнейдер-Крезо поставил Германии, через ту же Голландию — 400 танков{874}.

А в следующем 1934 г. «Германия закупала у американских промышленников по сто (военных) аэропланов в месяц»{875}, только «в январе и феврале… на миллион долларов»{876}. Различные английские и американские фирмы в 1934–1935 гг. продали гитлеровской Германии сотни авиационных двигателей, в том числе и самых последних образцов. Так, Роллс-Ройс продал строительной фирме «Байерише моторенверке» лицензию на свой наиболее совершенный двигатель. Сотнями продавала Германии новейшие авиационные двигатели Германии фирма «Армстронг-Сидли»{877}.

По данным комиссии Конгресса США под председательством Нея, экспорт самолетов и моторов из США в Германию увеличивался следующим образом:

1931 г. — 2 тыс. долл.;

1932 г. — 6 тыс. долл.;

1933 г. — 272 тыс. долл.;

1934 г. (по 31 августа) — 1445 тыс. долл.{878}.

Так, например, только за восемь месяцев 1934 г. американская авиационная фирма «Эйркрафт корпорейшн» увеличила свой экспорт в Германию по сравнению с 1933 г. в 6,4 раза{879}. Не отставала и «Pratt & Whiney», которая например в марте 1934 г. продала BMW 420 авиационных моторов «Хорнет-Д» вместе с лицензией на их производство{880}. Авиационную технику поставляли и другие компании «Дуглас», «Кэртисс Райт» и т.д.{881}. По мнению Ф. Тиссена, мастерские Юнкерса к концу 1934 г. стали настоящим промышленным предприятием только благодаря заимствованным в США технологиям{882}. Юнкере не производил ничего кроме бомбардировщиков.

В конце 1934 г. У. Додд отмечал, что крупнейший английский военно-промышленный концерн «Армстронг-Виккерс» поставлял Германии военные материалы. Когда эти факты всплыли, по словам американского посла «Англия заявила протест против разглашения бесчестных действий своих военных промышленников…»{883}. Случайно ли? Ведь, например, будущий премьер-министр, а тогда министр финансов Н. Чемберлен до этого занимал пост директора бирмингемских заводов стрелкового оружия в сочетании с положением крупного акционера «Империал Кемикалз», как и активный сторонник сближения с фашистами министр иностранных дел Дж. Саймон. Другой премьер-министр Ст. Болдуин владел военными заводами «Болдуине лимитед». Министры Хэйлшем, Гилмур, Кэнлиф-Листер, по словам С. Кремлева, кормились от «Виккерса»{884}.

В том же 1934 г. У. Додд сообщал, что американские промышленники усиленно старались заключить в последние полтора года сделки по продаже немцам вооружения{885}. Для расследования поставок оружия из США в Германия была создана сенатская комиссия Найта. Она показала, «что различные военные промышленники продали в Германию большое количество оружия, за которое было уплачено золотом в нарушение договора между Германией и Соединенными Штатами. Англичане тоже не лучше, — писал У. Додд, — Они сами нарушили Версальский договор, продавая Германии самолеты и другую военную технику»{886}.

В 1934 г. американский посол записывал в свой дневник; военные «промышленники во всем мире являются главной причиной напряженности в Европе»{887}. Британская радиовещательная корпорация организовала в 1934 г. серию передач под общим заглавием «Причины войны», в которых говорилось о злой роли «торговцев смертью»…{888}.

В 1937 г. во время устроенного Гитлером, потрясшего представителей западных государств, военного парада У. Додд отмечал: «Посол Франции, страны, которая больше всего способствовала тому, чтобы Германия пошла по пути вооружения, имел жалкий вид, несмотря на то, что часть своего состояния он приобрел путем огромных поставок оружия в первые годы гитлеровского режима… Лига Наций, на которую возлагалось столько надежд, потерпела крах»{889}. Одной из движущих сил, приведших мир к краху, по мнению У. Додда, были: «американские и английские фабриканты оружия, — которые, — не раз срывали мирные усилия Лиги Наций»{890}.

Лидер американского конгресса производственных профсоюзов К. Льюис утверждал в 1938 г.: «США помогает агрессорам в Испании применением эмбарго к республиканцам; в отношении Германии — продажей оружия в нарушение существующих американо-германских договоров; на Дальнем Востоке — путем снабжения Японии, (поставляя) — 55% получаемого ею из-за границы оружия»{891}.

Однако военные поставки играли далеко не главную роль в милитаризации Германии. Даже имея лучшее вооружение, Германия все равно была бессильна, поскольку находилась в полной зависимости от импорта сырья. По сырью зависимость от импорта составляла всего около 33%. Однако по стратегическим материалам зависимость была критической; так, Германия импортировала почти 50% потребляемого свинца, меди — 70%, олова — 90%, алюминия (бокситов) — 99%; минеральных масел — 65%; каучука — 85%; сырья для текстильной промышленности — 70% и т.д.{892}.