Коллектив авторов - В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда

Рис. П3-8. Динамика структуры занятости в неформальном секторе на основной работе, 1999–2011 гг., по уровню образования

Рис. П3-9. Динамика уровней занятости в неформальном секторе на основной работе, 1999–2011 гг., % от всех занятых в экономике по профессиям

Рис. П3-10. Динамика структуры занятости в неформальном секторе на основной работе, 1999–2011 гг., % по профессиям

Таблица П3-1. Работа по найму у физических лиц и самозанятость: сравнительный анализ уровней занятости по возрасту, уровню образования и профессии, 1999–2011 гг., % от всех занятых в экономике

Таблица П3-2. Основные характеристики занятых в формальном и неформальном секторах, 2000, 2004, 2008 и 2011 гг.

Таблица П3-3. Оценки мультиномиальных логит-регрессионных моделей, средние частные эффекты (п.п.), 2000, 2004, 2008 и 2011 гг.

Примечания. *** p < 0,01, ** p < 0,05, * p < 0,1.

Зависимая переменная – статус работников, базовая категория – занятость в формальном секторе. Некоторые виды занятости были исключены из анализа из-за отсутствия вариации значений зависимой переменной (занятые в деятельности экстерриториальных организаций принадлежали только к формальному сектору, а занятые деятельностью по ведению домашних хозяйств с наемным обслуживанием принадлежали только к неформальному сектору).

Литература

Гимпельсон В. Е. Нужны ли отечественной промышленности квалифицированные работники? История последнего десятилетия // Экономическая социология. 2010. Т. 11. № 4.

Гимпельсон В. Е., Капелюшников Р. И., Лукьянова А. Л. Уровень образования российских работников: оптимальный, избыточный, недостаточный?: препринт WP3/2010/09. М.: ГУ ВШЭ, 2010.

Гимпельсон В. Е., Капелюшников Р. И., Карабчук Т. С., Рыжикова З. А., Биляк Т. А. Выбор профессии: чему учились и где пригодились? // Экономический журнал Высшей школы экономики. 2009. Т. 13. № 2. C. 172–217.

Капелюшников Р. И. Занятость в домашних хозяйствах населения // Нестандартная занятость в российской экономике / под. ред. В. Е. Гимпельсона, Р. И. Капелюшникова. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2006. Гл. 6.

Методологическое руководство для пользователей базы микроданных обследований населения по проблемам занятости. М.: Росстат, 2002.

Нестандартная занятость в российской экономике / под. ред. В. Е. Гимпельсона, Р. И. Капелюшникова. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2006.

Современные международные рекомендации по статистике труда. М.: Статинформ, 1994.

Труд и занятость в России. 2011: стат. сб. М.: Росстат, 2011.

Gimpelson V., Kapelyushnikov R., Lukyanova A. Employment Protection Legislation in Russia: Regional Enforcement and Labor Market Outcomes // Comparative Economic Studies. 2010.) Vol. 52. № 4. Р. 611–636.

Wooldridge J. M. Econometric Analysis of Cross Section and Panel Data. Cambridge, Massachusetts, London: The MIT Press, 2002.

Глава 4. Нормально ли быть неформальным?

4.1. Введение

Прошло 40 лет с того момента, когда британский антрополог и социолог К. Харт ввел в научный оборот понятие «неформальный сектор» [Hart, 1973]. За эти годы исследователи написали «горы» работ на тему «неформальности», но так и не пришли к консенсусу ни в определениях [глава 2, раздел 2.2], ни в характеристиках того явления, которое обозначается этим термином, ни в оценках вреда или пользы от него [глава 1, раздел 1.3]. И хотя простое перечисление видов деятельности, осуществляемых вне формальных институциональных рамок (мелкая торговля, оказание услуг частным образом, примитивное сельское хозяйство и т. п.), или особенностей такой деятельности (отсутствие трудовых договоров и социальной защиты, неуплата налогов и взносов в социальные фонды и т. п.) не вызывает особых сложностей, подобные списки, как правило, не получаются исчерпывающими и не приводят к согласию относительно сути перечисляемого. Они лишь подчеркивают неоднородность обсуждаемого явления, которое плохо укладывается под любую возводимую над ним терминологическую «крышу». (Исследователи, пожалуй, едины в одном: они не включают в неформальную экономику криминальную деятельность (незаконную торговлю оружием и наркотиками, проституцию, рэкет), которая обычно рассматривается отдельно.)

Со временем ситуация скорее усложняется, чем упрощается. Из проблемы, ограниченной развивающимися странами (где неформальность обычно рассматривалась как следствие экономической недоразвитости), она стала проблемой и развитых стран, и, естественно, переходных экономик. Рост спроса на личные услуги, развитие малого бизнеса, усиление конкуренции на товарных рынках, уход многих промышленных производств в страны с более низкими трудовыми издержками, активизация миграционных процессов, ограниченные возможности государственного регулирования, а в итоге распространение различных нетипичных форм занятости – все это стимулировало экспансию неформальности в развитых экономиках, т. е. там, где ее раньше не только не изучали, но и не видели. Те же обстоятельства подпитывают неформальность в переходных экономиках, но здесь к ним добавляются еще и свои специфические причины, связанные с адаптацией экономической системы к рынку и слабостью государственных и рыночных институтов (подробнее об этом см.: глава 1, раздел 1.4). Соответственно проблематика неформальности со временем не теряет, а, наоборот, приобретает еще большую актуальность.

Цель данной главы – проанализировать факторы, подталкивающие россиян к неформальной занятости, и главное – оценить ее влияние на заработную плату. Если статистические оценки уровня неформальности в России и ее профиль уже обсуждались в ряде работ [Гимпельсон, Зудина, 2011; Капелюшников, 2012; Slonimczyk, 2011], то ее влияние на заработки остается практически неизученным. Особенность предлагаемого нами анализа в том, что в нем используются данные специального обследования Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения (РМЭЗ – ВШЭ), проведенного в 2009 г.

4.2. Обзор литературы

Кратко напомним об основных результатах анализа по двум ключевым проблемам литературы по неформальности, который был представлен в предыдущих главах, – определения неформальной занятости и ее последствий для благосостояния индивидов. Если первое задает предметные рамки анализа, то второе прямо относится к цели настоящей главы.