Светлана Булганина - Трансакционные издержки легализации институтов неформальной экономики

Понятие эффективности хозяйственных институтов выходит за пределы нейтральной и объективной калькуляции издержек – трансформационных и трансакционных. Многие ее важные параметры связаны с тем, как сами агенты расценивают существующие правила с точки зрения своей практической деятельности. В. В. Радаевым была сделана попытка систематизации тех элементов, из которых складывается оценка эффективности правил деятельности [13]. С точки зрения хозяйственных агентов в их число входят:

– выгодность/затратность выполнения правила – велики ли относительные трансакционные издержки его соблюдения или несоблюдения;

– степень формализации правила – степень детализации, с которой прописаны и утверждены условия его соблюдения;

– прозрачность правила – насколько оно непротиворечиво и понятно хозяйственным агентам;

– сложность соблюдения правила – велики ли необходимые для этого организационные ресурсы;

– соответствие правила долгосрочным интересам хозяйственного агента;

– степень всеобщности/специфичности правила – в какой степени оно контекстуально, легко ли переносится из одного рыночного сегмента в другой;

– эффективность поддержания правила – насколько сильны и регулярны формальные и неформальные санкции при его несоблюдении;

– укорененность правила – высока ли степень его соответствия привычным, устоявшимся практикам деятельности в данном сегменте рынка;

– справедливость правила – насколько оно удовлетворяет хозяйственных агентов с точки зрения моральных оценок.

Таким образом, для анализа эффективности институциональных образований нужен более широкий и более сложный набор инструментов, нежели это предусмотрено традиционными вариантами экономической теории. Наряду с калькуляцией издержек и выгод, требуется анализ нормативной базы и степени фактического соблюдения правил, а также совокупности оценок и установок, выработанных хозяйственными агентами по отношению к этим правилам [13].

Возникновение новых правил влечет для заинтересованных сторон новые трансакционные издержки (на изменение поведения, на защиту правила и что немаловажно – на приобретение знания об этом правиле) и перераспределяет выгоды. В этом случае, в полном соответствии с теорией Д. Норта, вокруг этих правил складываются институты, позволяющие снизить трансакционные издержки, связанные с существованием писаного правила [4]. Пути снижения этих издержек разнообразны, но можно выделить три функции этих институтов:

– снижение издержек следования правилу;

– снижение издержек нарушения правила;

– снижение издержек защиты правила.

Правила игры, по которым совершаются внелегальные сделки в экономической сфере, существенным образом отличаются от конституции рынка в первую очередь делением субъектов сделки на «своих» и «чужих»24. В отношении «своих» действуют социальные механизмы предотвращения оппортунизма, господствуют нормы доверия и взаимопомощи. Напротив, по отношению к «чужим» оппортунизм становится нормой, не исключено использование насилия, если «они» слабее. Поэтому внелегальная экономика очень близка к модели «дикого» рынка»25, базирующегося на «завистническом соперничестве»26, о котором писал Т. Веблен [14]. Двойственность стандарта поведения негативно сказывается на самих субъектах внелегального сектора – они «вынуждены постоянно вести двойную игру и живут под бесконечным стрессом» [16]. Наконец, внелегальная экономика максимально фрагментирована и мозаична, она не принимает форму цельной системы и исключает существование единой и обязательной для всех участников рынка конституции. Альтернатива высокой цене подчинения закону также оказывается слишком дорогой.

Высокие трансакционные издержки обмена легально зафиксированными правомочиями не всегда позволяют наиболее эффективным собственникам овладеть необходимыми правомочиями собственности. Означает ли это, что обмен не происходит вообще и экономические агенты смиряются с тем, что структура собственности остается неоптимальной? Нет, не означает – поиск альтернативного решения осуществляется в виде попыток экономических агентов специфицировать права собственности и организовать обмен ими внелегально, т. е. без участия государства. Внелегальность – отказ индивидов от использования в организации повседневной деятельности норм писаного права (закона) и обращение к неписаному праву, т. е. к нормам, зафиксированным в традициях и обычаях, и выходящим за рамки права (личностным) механизмам разрешения конфликтов по поводу обмена и защиты прав собственности27. Именно так находится выход из тупиковой ситуации, когда государство в процессе первоначальной спецификации прав собственности не может наделить ею потенциально наиболее эффективных собственников, а обмен правомочиями невозможен из-за запретительно высоких трансакционных издержек, связанных с действием в рамках закона.

Понятие внелегальной деятельности позволяет подчеркнуть те общие черты, которые присущи и уклоняющемуся от уплаты налогов частному лицу, и предпринимателю, совершающему мошенничество в особо крупных размерах. А. Н. Олейник отмечает некоторые из этих общих черт [28].

Во-первых, совершение сделок вне правовых рамок означает фрагментацию рыночного пространства и усиление тенденций к локализации, к установлению сетевого капитализма. Лишь нормы, закрепленные в законе, способны обеспечить господство принципов универсализма и формирование единого рыночного пространства в масштабах всей страны. Национальный, тем более международный рынок функционирует на основе приоритета закона, он легален по определению. Напротив, локальные рынки не исключают внелегальной направленности.

Во-вторых, отказ от обращения к закону при совершении сделки равносилен неуважению, если не прямому нарушению интересов ряда экономических субъектов, напрямую или косвенно в ней участвующих.

В-третьих, неуважение к «правилам игры», закрепленным в законе, не означает отрицание любых рамок во взаимодействиях. Однако если присутствие закона гарантирует минимизацию интерференции между сферами повседневной деятельности, то его отсутствие, напротив, создает предпосылки для применения принципов и критериев справедливости одной сферы в других областях деятельности. Теневые сделки нередко отражают логику семейно-родственных отношений. Иными словами, традиционный, или «домашний» мир становится основой для экономической деятельности.

С точки зрения выполняемых функций, по мнению С. Ю. Барсуковой, к трансакционным издержкам следует относить следующие виды затрат [1]:

– платежи за получение прав собственности (регистрация, лицензирование);

– платежи за доступ к материальным, финансовым и интеллектуальным ресурсам (а не оплата собственно ресурса);

– издержки заключения и поддержания контрактных отношений с партнерами (поиск информации о партнерах; распространение информации о себе; ведение переговоров; оформление сделок и контрактов, включая наем работников; оказание неформальных услуг и помощи; введение льгот и неприменение санкций);

– издержки спецификации и защиты прав собственности (плата за юридические консультации и аудиторские проверки; оплата судебных и арбитражных расходов, охранных услуг и обеспечения безопасности бизнеса);

– издержки обслуживания теневых операций (расходы по оформлению ухода от налогов, обналичиванию средств и пр.).

Практически все перечисленные трансакционные издержки могут быть связаны как совершенно легальными платежами, так и с нелегальными выплатами. Недостаток информации об этих издержках очевиден, но приходится учитывать и следующие обстоятельства: – часть трансакционных издержек не подвержена прямому измерению (например, затраты времени на стояние в очередях и заполнение многочисленных отчетных форм);

– многие издержки связаны с неформальным обменом услугами, не сопровождающимися непосредственными денежными проплатами;

– трансакционные издержки часто невозможно отделить от производственных издержек;

– трансакционные издержки включают множество весьма разнородных элементов (легальных и нелегальных), и их сложение порождает дополнительные проблемы [11].

Итак, вопрос о масштабах трансакционных издержек не предполагает простого количественного ответа, потому что, во-первых, многие издержки не поддаются простой калькуляции, а во-вторых, масштаб издержек вариативен в зависимости от сферы деятельности. Эти затраты могут проходить как в легальном, так и в теневом формате. Фактически любой легальной трансакционной издержке противостоит ее нелегальный функциональный двойник. Например, оплате услуг арбитража противостоит стоимость услуг местного авторитета, а плате за патент – откуп от проверяющих органов. «Складывается впечатление, что в «тени» живет параллельный мир со своими профсоюзами, судами, правовыми нормами, который во многом эффективнее официального мира»28. Легальные трансакционные издержки определяют «цену подчинения закону»29, то есть издержки законопослушного поведения. В соответствии с таблицей К.1 приложения К, они включают в себя: