Василий Галин - Политэкономия войны. Как Америка стала мировым лидером

Банковская система

Прогнившие основы банковской системы были подорваны, а ее неадекватность стала очевидной. Соединенные Штаты оказались в тупике по всем направлениям.

Старт валу банкротства банков дал тот же кризис 1921 г. Великая депрессия, вызвав массовое разорение вкладчиков, лишь углубила процесс. «Где была Федеральная резервная система (ФРС), пока происходили все эти события? — задавался вопросом П. Бернстайн. Известные экономисты М. Фридмен и А. Шварц дают ответ на этот вопрос в своей монументальной монетарной истории Соединенных Штатов: «Система была деморализована, и ее охватила общая паника, которая распространилась в финансовых кругах и в обществе в целом. Независимая центральная банковская система, призванная воздействовать на рынок, казалось, не подавала никаких признаков жизни»{52}.

В 1931 г. последовал очередной удар, за короткое время европейские банки, большей частью французские и швейцарские, напуганные кризисом, забрали со своих вкладов в США 755 млн. долл. золотом{53}. Поднятая волна паники привела к изъятию американцами золотых монет, после чего сразу обанкротились почти 800 банков{54}. ФРС не теряя времени, более чем вдвое повысила дисконтную ставку с 1,5 до 3,5%. Отток золота сразу сократился. Однако повышение ставки вызвало новую волну снижения производства и роста безработицы. 

В целях защиты бизнеса в 1931 г. по инициативе Гувера создается своеобразная касса взаимопомощи — «Национальная кредитная корпорация» с капиталом в 500 млн. долл., который предполагалось собрать за счет добровольных взносов банковских групп. Затея закончилась полным провалом. В 1932 г. конгресс, вопреки вето Гувера, был вынужден принять закон о создании «Реконструктивной финансовой корпорации» (РФК) с капиталом 2 млрд. долл., который пошел в основном на субсидии крупному бизнесу (доля помощи штатам и городам составляла менее 15%). РФК повторяла пример «Финансовой корпорации» времен Первой мировой войны. Однако на этот раз эффективность ее работы оказалась невысока.

За 1929–1932 гг. прекратили существование 5800 банков, т. е. более 20% их общего числа, с суммой депозитов более чем в 3,5 млрд. долл.[10]. Миллионы мелких вкладчиков потеряли свои сбережения и превратились в нищих. Банки не только прекратили выплату процентов по вкладам, но и стали брать за хранение денег плату в размере 0,5–1% годовых. Ставки по коммерческим кредитам не превышали 3% годовых, но мало кто решался брать кредиты, поскольку эффективность промышленного производства стала отрицательной.

Рынок труда

Работа является залогом здравого ума, самоуважения, это наше спасение. Работа — не проклятие, работа — это благоволение… Ежедневный труд — величайшее благо! ОН лежит в основе мироздания…

Несмотря на резкий рост безработицы, президент оставался верен своим либеральным принципам: Г. Гувер отклонил закон — о создании бюро по трудоустройству, полагая, что его появление снизит конкуренцию на рынке предложения труда. В 1931 г., когда по инициативе демократа Р. Вагнера был принят закон о государственных общественных работах, Гувер фактически саботировал его исполнение. В ответ губернатор Нью-Йорка создал у себя временную администрацию помощи (ТЕРА). Ее руководитель Г. Гопкинс так объяснял причины, заставившие его занять этот пост: «Я видел, как удлинялись очереди за куском хлеба и чашкой кофе и переполнялись ночлежки для бедняков… Скопища мужчин слонялись на тротуарах в безнадежных поисках работы… Впавшие в отчаяние, озлобленные толпы безработных штурмом брали местные муниципалитеты и помещения организации помощи только для того, чтобы узнать о пустой казне и быть рассеянными с помощью слезоточивого газа»{57}. 

Что представляет собой безработица?

Ф. Рузвельт указывал на ее экономические последствия: «Потерянное рабочее время это потерянные деньги. Каждый день, в течение которого у рабочего не было работы, простаивал станок… — это убыток для страны. Из-за простоя людей и станков страна за три с лишним года — с 1929 г. по весну 1933 г. — потеряла 100 млрд. долларов. В этом году вы, граждане нашей страны, все вместе зарабатываете на 12 млрд. долларов меньше, чем в прошлом году»{58}.

Влияние безработицы на морально-нравственное состояние общества, демонстрируют строки из «Экономикса» К. Макконелла и С. Брю: «Безработица приводит к бездеятельности, бездеятельность — к потере квалификации, потере самоуважения, упадку моральных устоев, распаду семьи, а также к общественным и политическим беспорядкам»{59}. Еще более конкретен был Р. Генри в «The Critical Decade»: «Работа дает надежду на материальное и социальное продвижение. Она обеспечивает детям более благоприятный старт в жизни. Она означает единственный честный способ жить не так бедно, как родители… Лишить людей работы — это значит вычеркнуть их из нашего общества»{60}.

С начала Великой депрессии до конца 1932 г. четверть рабочей силы страны полностью лишилась работы. По отдельным городам безработица была в разы выше. Так в Кливленде безработные составляли 50% рабочей силы; Толедо — 80%; по некоторым штатам уровень безработицы превышал 40%. Широкое распространение получила частичная безработица. По данным Американской федерации труда, в 1932 г. полностью занятыми остались только 10% рабочих.

За счет снижения ставок и неполной занятости общий фонд заработной платы американских рабочих сократился примерно на 60%. США того времени — это 17 млн. безработных, живших на 2 доллара в неделю, 14 млн. бездомных детей{61}. Снижение прибыли и увеличение числа заявок на пособие по безработице привели к тому, что многие муниципалитеты оказались на грани разорения. В Нью-Йорке закрылись школы, а долг перед чикагскими учителями составил около 20 млн. долларов. Многие частные школы вообще разорились. Исследование, проведенное по заказу правительства, показало, что к 1933 г. закрылось около полутора тысяч колледжей, а продажи книг буквально рухнули. Например, за целый год библиотечная система Чикаго не приобрела ни одной книги{62}.

В 1933 г., в результате резкого снижения доходов, Соединенные Штаты захлестнул жилищный кризис, когда цены на жилье упали до 10% от уровня 1925 г. Примерно по половине ипотечного долга прекратились платежи{63}. Миллионы людей были выброшены на улицу.

Национальные особенности

Эта страна создана богом в качестве экспериментального полигона в целях изучения социологии функционирования общества в условиях максимального индивидуализма.

Реакция американца на Великую депрессию существенно отличалась от реакции европейца. Она была основана на крайнем, не имевшем мировых аналогов, индивидуализме американской нации. Соединенные Штаты изначально создавались на не сдерживаемых никакими ограничениями принципах либеральной этики. Американец рождался с непоколебимой верой, что его личное благосостояние зависит лишь от него самого. Во времена «золотого века» капитализма эта черта менталитета американцев привела к невиданно быстрому развитию страны. Однако во время кризиса этот радикализованный индивидуализм привел к трагическим последствиям.

«Кризис привел к тому, — отмечает Е. Язьков, — что вину за катастрофическое ухудшение положения американцы возлагали не столько на действие объективных социально-экономических тенденций, сколько на собственные счет. Результатом этого была атрофия воли и особо трудный путь в поиске выхода из кризиса»{65}. Эту данность подтверждали наблюдения А. Шлезингера: «И вот новые поиски работы — сначала энергичные и с надеждой, затем мрачные, потом отчаянные…, сбережения тают, и ужас овладевает семьей. Отец растерял свою бодрость, он многие часы проводит дома, раздраженный, виноватый…, Тени сгущаются в темных холодных комнатах, отец зол, беспомощен и полон стыда, исхудавшие дети все чаще болеют, а мать, бодрящаяся днем, тихо льет слезы в подушку по ночам»{66}. С. Теркель, вспоминая те годы, писала: «когда я училась в Беркли, многие ребята фактически остались без отцов. Одни с позором уходили из дома, потому, что не могли содержать свои семьи, другие кончали жизнь самоубийством, чтобы семья получила страховку. Семьи полностью разваливались. Каждый отец считал это своей личной неудачей…»{67}.