Алексей Косыгин. «Второй» среди «первых», «первый» среди «вторых» - Телицын Вадим Леонидович
Михаил Петрович Воробьев. 1950-е. [Из открытых источников]
Откуда же Воробьев, человек сугубо военный, мог знать о Косыгине? Судя по всему, в армии его способности тоже знали и ценили. Просьбу Воробьева Сталин удовлетворил незамедлительно: «Поручить т. Косыгину, заместителю председателя СНК СССР, наблюдение за выполнением заказов НКО по инженерному вооружению Красной армии»[174].
Уже 21 мая 1942 года Косыгин был назначен ответственным за выполнение заказов Наркомата обороны по инженерному вооружению РККА.
Для Алексея Николаевича это поручение было совершенно неожиданным — инженерным вооружением ему заниматься никогда не приходилось. Как всегда, начал он с того, что сам подробно изучил ситуацию. Попросил председателя Госплана СССР Н. А. Вознесенского ежеквартально представлять ему лично проекты планов производства инженерного вооружения, согласованные с Главным военно-инженерным управлением РККА.
Служебная записка заместителя наркома обороны СССР М. П. Воробьева А. Н. Поскребышеву с просьбой доложить И. В. Сталину о ходатайстве Наркомата обороны СССР о возложении персональной ответственности за обеспечение действующей армии предметами инженерного вооружения на одного из заместителей председателя Совнаркома СССР, желательно на А. Н. Косыгина. 19 мая 1942. [РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 2. Д. 63. Л. 165]
Постановление ГКО СССР № 1798 о поручении А. Н. Косыгину наблюдения за выполнением заказов Наркомата обороны СССР по инженерному вооружению Красной армии. 21 мая 1942. [РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 1. Д. 36. Л. 27]
Почти за год боевых действий инженерные части РККА понесли огромные потери в вооружении. Запасы, хранившиеся на складах и распределявшиеся по войскам, расходовались быстрее, чем предусматривалось. Взрывчатых веществ хватило всего на три месяца, шанцевого инструмента — на четыре. Того, что удалось «наскрести» в военных округах, расположенных в восточных областях СССР, хватило до декабря 1941 года. Поставки нового инженерного вооружения с промышленных предприятий начались в самом конце 1941 года, но, как и отмечал генерал-майор М. П. Воробьев, плановые задания не выдерживались.
Приходилось пользоваться помощью населения, подручными средствами, создавать кустарные ремонтные мастерские, изымать у людей инструменты. Ясно, что такие меры не могли обеспечить инженерное обустройство позиций, особенно в оборонительных боях.
Алексей Николаевич был немало удивлен, узнав, что с начала войны ГКО СССР и СНК СССР приняли полтора десятка постановлений и отдали более 20 распоряжений, связанных с производством инженерного вооружения[175]. Дело же «с мертвой точки» практически не сдвинулось.
По мнению военных и гражданских специалистов, которых Алексей Николаевич привлек к работе, для выстраивания работающей системы понадобится год. А параллельно нужно решать первоочередные задачи. Уже на следующий день после нового назначения Косыгин обратился в ГКО:
«В связи с необходимостью увеличения выпуска деревянных противотанковых мин для ГВИУ КА [Главного военно-инженерного управления Красной армии] нами рассмотрен вопрос об организации производства динамона [динамита] и снаряжения им противотанковых мин на незагруженных предприятиях Наркомстройматериалов СССР, Наркомстройматериалов РСФСР и Наркомхимпрома (кирпичные и цементные заводы, Егорьевский рудник).
В мае месяце указанные заводы смогут снарядить 70 тысяч мин и в июне 585 тысяч мин. Кроме того, на Новороссийских цементных заводах с июня будет организован ежемесячный выпуск 60 тысяч асбоцементных мин, снаряжаемых также динамоном [динамитом].
Выпуск деревянных корпусов противотанковых мин производится на предприятиях Наркомлеса СССР, Наркомтекстиля СССР, Наркомторга СССР, Наркоммясомолпрома СССР, Наркомместпрома РСФСР и промкооперации.
Прилагая проект постановления ГОКО „О мероприятиях по расширению производства противотанковых мин“, просим рассмотреть его и утвердить.
Проект согласован с заинтересованными наркоматами»[176].
Тот факт, что уже на второй день после нового назначения Косыгин поставил вопрос о производстве мин, не случаен. Противотанковых средств в оборонительных операциях критически не хватало. Поступали требования о создании новых моделей и типов, усовершенствовании уже существующих образцов. Однако исходить приходилось из имевшихся возможностей, производственных мощностей. Отсюда и упомянутые мины в асбоцементном корпусе. Взялись, как требовала армия, и за освоение новых типов мин, противотанковых и противопехотных. Количество задействованных предприятий выросло всемеро за счет военной конверсии гражданской промышленности.
Общий план Косыгин представил И. В. Сталину на личной встрече 14 июня 1942 года[177]. Он включал широчайший спектр средств, оборудования и машин: мины и взрывчатые вещества, шанцевый инструмент, миноискатели и подрывные машинки, электростанции типа АЭ-2 и АЭС-3, землеройно-транспортные машины, снегоочистители, грейдеры, прицепные катки, лесопильные станки и рамы, броневые скрывающиеся огневые точки и многое другое[178]. Полная номенклатура инженерного вооружения насчитывала более 2000 наименований[179].
Самые серьезные сложности возникли с переправочными парками. Большая часть специализированных предприятий оказалась на оккупированной территории, а в Ленинграде и в Ленинградской области профильные заводы встали. Те, что были эвакуированы на восток, перешли на выпуск другой продукции. Косыгин настоял на привлечении предприятий гражданской промышленности, понимая, что им для перестройки мощностей понадобится определенное время. Оно было использовано для того, чтобы внести изменения в конструкции переправочных средств, пойдя на ряд упрощений и снизив требования к характеристикам продукции. В частности, вместо специальных марок стали использовать иные, по преимуществу — углеродистые.
В итоге к весне 1944 года части и подразделения Красной армии были полностью укомплектованы переправочными средствами: деревянно-понтонными парками ДМП-41, ДМП-42, тяжелыми понтонными парками ТМП и Н2П, легкими понтонными парками НЛП и ДЛП, а также катерами БМК-60 и полуглиссерами НКЛ-27[180]. Это дало возможность обеспечить наступательные операции с форсированием водных преград.
По инициативе Алексея Николаевича производство средств инженерного вооружения планировалось не только на год, но и поквартально. По его же предложению в аппарате СНК СССР была создана группа инженерного вооружения, которую возглавил один из его ближайших помощников А. С. Болдырев.
Этому предшествовал довольно любопытный эпизод. Генерал-майор М. П. Воробьев, узнав о назначении гражданского лица руководителем группы, пришел к Косыгину.
— Алексей Николаевич, прошу вас изменить свое решение, Болдырев, вероятно, хороший технолог, но ни о минах, ни о переправочных средствах, заграждениях и другом инженерном имуществе он понятия не имеет, — заявил генерал.
Алексей Николаевич не сдержал улыбку:
— А знаете что, сделаем так. Пусть Болдырев поработает месяца три. Если не справится, приму предложенную вами кандидатуру.
