Дэвид Кортен - План создания Новой экономики. От воображаемого богатства к реальному

Она считает, что древние люди эволюционировали в пределах культурной и корпоративной структуры, которая была основана на глубоком осознании связи друг с другом и с Землей. Они хотели сотрудничать с жизнью, а не доминировать над нею.

Приручение животных, устройство садов и огородов, производство пищевых продуктов и их хранение, строительство, изготовление одежды – все эти открытия и изобретения были признаками развития сообществ, которые Эйслер называет товарищескими. В этих сообществах устанавливался свой закон, правительственный аппарат и религия. Все это представляло собой фундамент сложных общественных организаций. Люди в таких сообществах культивировали искусство танца, гончарное дело, плетение корзин, текстильное дело, кожевенное производство, металлургию, ритуальные церемонии, архитектуру, градостроительство, строительство лодок, прокладывание шоссе и словесное творчество [45]. Действительно, без освоения этих технологий установление и консолидация имперской власти невозможна.

Приблизительно 5000 лет назад наши предки в Месопотамии – земле современного Ирака – совершили трагический поворот от коллективизма к монархии, то есть от отношений товарищества к отношениям «властелин Империи и его рабы». Они отвернулись от принципа уважительного, благоговейного отношения к жизни к принципу установления власти над ней. То есть вместо поклонения женским божествам и природным духам люди выбрали преклонение перед иерархией и признание власти меча и почитание мужских богов. Мудрость старейшины и жрицы уступила деспотизму часто безжалостных королей. Общество раскололось на управляющих и управляемых, эксплуататоров и эксплуатируемых.

Месопотамия, Египет и Рим были тремя самыми выдающимися империями в истории. Каждая пережила свои моменты величия, но цена за них поистине чудовищна: бесчисленные жизни людей, естественное богатство, человеческие надежды и возможности. Тщеславные и жестокие правители заканчивали драму Империи непреклонным: «играть дальше или умереть», «управлять или подчиняться», «убить или быть убитым» в беспощадной борьбе за власть. Приоритет был отдан власти безжалостных, жестоких и безумных.

Социальная патология стала нормой, поскольку бог смерти вытеснил богиню жизни, а власть меча одержала победу над властью чаши. Творческая энергия человека как биологического вида была переориентирована: от идеи целостности к созданию технологических инструментов войны и социальных инструментов доминирования. Для реализации этой задачи были привлечены все возможные ресурсы, которые всецело были направлены на поддержание вооруженных сил, тюрем, дворцов, храмов и материальное обеспечение миссионеров и агитаторов, от которых зависело имперское правление.

Большие цивилизации были построены и затем уничтожены в период волн насилия и разрушения. Некогда великие державы, ослабленные коррупцией и самодовольством, рухнув, похоронили под руинами конкурирующих правителей, и ревнивые победители стремились стереть даже память о тех, над кем они одержали победу. Священное стало слугой мирского. Плодородные земли были превращены в пустыни благодаря намеренному или бездумному равнодушию. Правление террора питалось негодованием, что вело к повторяющимся циклам жестокого возмездия. Лишь немногие имели право пользоваться таким оружием, как война, торговля и долг, в целях экспроприации средств к существованию у населения и превращения их в рабов или крепостных.

В результате неустойчивая власть раздувалась от необоснованной гордости и отличалась распущенностью правителей-психопатов, которые тешили свое извращенное самолюбие священными привилегиями и иллюзиями о принадлежности к внеземной власти. Внимание сместилось от осознания возможностей, которые предоставляет жизнь в этом мире, к обеспечению привилегированного места в загробной жизни.

Правящая элита контролировала сферу культуры через религиозные учреждения, экономику – через торговлю и систему кредитования, политику – через законодательные учреждения и вооруженные силы. Казалось бы, элитные фракции могли бы безжалостно конкурировать друг с другом, но, как правило, они, напротив, объединялись с целью обеспечить сохранность коллективных привилегий на многие поколения, зачастую прибегая к смешанным бракам для создания родственных связей.

Многие короли древности, фараоны и императоры кажутся нам удивительно знакомыми и напоминают многих наших современников, живущих в эпоху демократических идеалов. А все потому, что древняя имперская культура (о чем рассказывалось в главе 6) просто-напросто трансформировалась в новые формы, учитывая требования демократической системы правления.

Рождение новой нации

Больше двух тысячелетий разделяют эпоху, когда завершился эксперимент по установлению демократического политического режима в Афинах в 338 году до н. э., и время, когда тот же самый эксперимент начался на Западе, что было отмечено подписанием Декларации независимости Соединенных Штатов Америки в 1776 году.

Устройство жизни в английских колониях на атлантическом побережье, которые впоследствии должны были стать Соединенными Штатами Америки, не благоприятствовало установлению в этих местах демократической формы правления. Ранние поселения управлялись как частные земельные владения, во главе стояли блюстители порядка, отвечающие перед британскими инвесторами. Многие из последующих поселений были организованы как округа, которыми управляли проповедники в соответствии с теократической формой правления, полагая, что демократия противоречила желанию Бога. В основе колониальной экономики находился принудительный труд рабов. Впоследствии семейный уклад жизни выделил в структуре общества место для женщины, близкое, по своей сути, к рабству. На территориях, занятых под колонии, проводилась политика геноцида, направленная на уничтожение коренных американцев. Здесь сформировалась социальная структура, воплотившая идею глубокого расового и классового разделения общества.

Разнообразные обстоятельства и финансовое положение, интересы, конкуренция, ценности, религиозные убеждения и национальные принадлежности людей, которые населяли новую страну, – таковы были условия, в которых строилось новое государство. И это была поистине честолюбивая попытка – именно на этих землях объединить 13 колоний в рамках грандиозного эксперимента по установлению демократической формы правления. Общая антипатия к британскому налогообложению и корпоративные монополии связывали людей. Они были приучены к правителям-деспотам, которые могли запросто унизить или даже убить, оставшись безнаказанными. Большинство людей не имели никакого представления о том, что значит быть свободными, и у них не было никакой особой причины рассматривать закон как что-то иное, нежели способ эксплуатации населения.