Уильям Энгдаль - Финансовое цунами
В самом сердце новой финансовой архитектуры, которая выстраивалась в течение последних двух десятилетий и более при содействии со стороны ФРС США под руководством Гринспена и последующих администраций, стояла полумонополия, находящаяся в руках трех фактически нерегулируемых частных компаний, которые присваивали кредитные рейтинги всем секьюритизированным активам, разумеется, за очень приятную плату.
Три рейтинговых агентства преобладали в мировом бизнесе кредитной оценки, крупнейшее из которых - Moody's Investors Service. В годы бума секьюритизации Moody's регулярно сообщало о свыше 50% прибылях от рейтингования. Двое других в мировом рейтинговом картеле – Standard & Poor's и Fitch Ratings. Все трое – американские компании, тесно связанные с финансовыми кругами Уолл-Стрита и финансовых учреждений США. Тот факт, что мировой рейтинговый бизнес является де-факто монополией США, был неслучайным. Так было запланировано в качестве основного столпа финансового господства Нью-Йорка. Контроль над миром кредитных оценок был для США глобальным проецированием силы, почти равносильным господству США в области ядерного оружия в качестве силового фактора.
Бывший министр труда экономист Роберт Рейх определил основной вопрос об оценщиках, их встроенный конфликт интересов. Райх отмечал, что "кредитно-рейтинговые агентства оплачиваются теми же учреждениями, что пакуют и продают ценные бумаги, которые эти агентства оценивают. Если инвестиционному банку не нравится оценка, он не должен платить за нее. И даже если ему нравится рейтинг, он платит только после того, как ценная бумага продана. Понимаете? Это, как если бы студия кинофильмов наняла бы критиков пересмотреть свои фильмы, и платила бы им только в том случае, если отзывы были достаточно положительными, чтобы заполучить много людей на показ фильма".
Рейх продолжал: "До краха результат был великолепен для кредитно-рейтинговых агентств. Прибыли Moody's более чем удвоились в период между 2002 и 2006 гг. И это был великий прорыв для эмитентов ипотечных ценных бумаг. Спрос резко возрастал, поскольку высокие рейтинги расширили рынок. Торговцы не изучали ничего, кроме рейтингов… многомиллиардное вращение музыкальной карусели. А потом музыка прекратилась".
Это ставит три глобальных рейтинговых агентства - Moody’s, S&P и Fitch – под непосредственное внимание следственных органов. Они были фактически единственными на Уолл-Стрит и среди других банков в бизнесе рейтингования обеспеченных ценных бумаг – облигаций, обеспеченных пулом ипотечных обязательств; облигаций, обеспеченных пулом долговых обязательств; секюритизированных студенческих займов; лотереи, обеспеченной облигациями и множества других.
Согласно отраслевой публикации Inside Mortgage Finance, получили рейтинг AAA от рейтинговых агентств около 25% из $900 млрд. некачественной (сабпрайм) ипотеки, выпущенной в течение последних двух лет. Что доходит до более чем $ 220 млрд. некачественных ипотечных ценных бумаг, несущих высший рейтинг AAA от Moody's, Fitch или Standard & Poors. Это то, что теперь разгоняет лавину неплатежей по закладным на дома по всей стране.
И в этот момент становится очень неуютно. Их модельные допущения, на которых они выдавали желаемые AAA аттестаты, являются секретом собственности. "Верьте нам".
По мнению экономиста, работающего в рейтинговом бизнесе США, который имел доступ к фактическим модельным допущениям, используемым Moody’s, S&P и Fitch для определения того, получит ли конкретный ипотечный пул с закладными сабпрайм рейтинг AAA или нет, они все время использовали штрафные процентные ставки периода самых низких процентных ставок после Великой депрессии, иными словами, период с аномально низкими штрафными процентными ставками, чтобы заявить путем экстраполяции, что бумаги сабпрайм были и будут в обозримом будущем AAA качества.
Риск неплатежей даже по сабпрайм ипотеке, как утверждается, "был исторически всегда бесконечно малым". Этот рейтинг ААА от Moody's, в свою очередь, позволял инвестиционным домам Уолл-Стрита бесперебойно продавать обеспеченные пулом закладных облигации (CMO) пенсионным фондам или просто любому, кто стремился "увеличить выход", но без каких-либо рисков. Так было в теории.
Как Оливер фон Швайниц указал в своей очень своевременной книге «Рейтинговые агентства: Их Бизнес, правила и ответственность», "секьюритизация без рейтингов немыслима". И в связи с особым характером активов, обеспеченных секьюритизрованными ипотечными кредитами, фон Швайниц отмечает, что эти ABS, "хотя стандартизируемые, являются одноразовыми, в то время как другие эмитированные бумаги (корпоративные облигации, государственные облигации) в основном воздействуют на игроков вторичного рынка. Вторичные игроки имеют меньше стимулов для мошенничества, чем "одноразовые эмитенты".
Или другими словами, для мошенников существует больше стимулов мошенничать с ABS, чем с традиционными эмитируемыми облигациями, гораздо больше.
Уникальный статус Moody’s и S&P
В соответствии с законодательством США тройка рейтинговых агентств пользуется почти уникальным статусом. Правительственной комиссией по ценным бумагам и биржам (SEC) они признаны как национально признанные Статистические Рейтинговые организации (NRSRO). Существуют только четыре таких организаций в США сегодня. Четвертый, гораздо меньший канадский оценщик – Dominion Bond Rating Service Ltd. По существу, эта верхушка из этих троих держит квазимонополию на кредитный рейтинговый бизнес, и это во всем мире.
Единственный закон США, регулирующий рейтинговые агентства, Закон о реформе кредитных агентств 2006 года является беззубым актом, который был принят в результате краха Enron. За четыре дня до краха Enron рейтинговые агентства давали ему рейтинг "инвестиционного уровня", и потрясенная общественность потребовала хоть какого-либо контроля над оценщиками. Воздействие этого Закона на фактическую рейтинговую монополию S&P, Moody’s и Fitch было нулевым.
Европейский союз, также среагировавший на Enron и на аналогичные мошенничества со стороны итальянской компании Parmalat, призвал провести расследование, имели ли рейтинговые агентства США, оценивающие Parmalat, конфликт интересов, насколько прозрачны их методологии (не во всех), и проверить на отсутствие конкуренции.
