Джудит Пэллот - Неизвестное сельское хозяйство, или Зачем нужна корова?
Приусадебные участки почти полностью заняты посадками (рис. 2.2.4). Вдоль заборов и у дома растет виноград. Много фруктовых деревьев и цветов, которые посажены повсюду и придают всему участку живописность. В каждом огороде есть огурцы, помидоры, перец, баклажаны, даже немного картошки, хотя летняя жара для нее не очень хороша, есть ягодные кусты и непременные грядки клубники. Конечно, и сад и огород требуют больших усилий.
Рисунок 2.2.2. Дом и сад в Ставропольском крае
Отчетливо виден процесс поляризации хозяйств. Около половины наших респондентов заявили, что они сократили производство на своих участках по сравнению с 1980-ми годами (см. табл. 2.8.2). Главная причина – их собственный возраст. Там же, где семьи крепки, молодежь включается в агродеятельность, тем более если другой работы нет. От четверти до трети опрошенных в 90-е годы расширили производство. То есть тех, кто ничего не изменил в своей деятельности, очень мало. Хозяйств, которые продавали бы большую часть своей продукции, немного, примерно пятая часть.
Рисунок 2.2.3. Ставропольские индейки
Совсем ничего не продают или продают совсем редко примерно половина семей. Все-таки большая часть индивидуальных хозяйств нацелена на обеспечение продуктами только своей семьи да еще на бартерный обмен с соседями и родственниками. На продажу работают в основном те, кто держит скот, – они торгуют молоком и молокопродуктами, главным образом, в своем же селе: села большие и могут без труда поглотить излишки продовольствия отдельных хозяйств.
От 20 до 30 % респондентов ответили, что продают мясо в основном перекупщикам, в меньшей степени – своим же селянам.
В местах поближе к горам, где лучше условия для выращивания картошки, например в Андроповском районе, продают и ее. Овощи и фрукты почти все выращивают для себя, делая заготовки на зиму.
Рисунок 2.2.4. План типичного приусадебного участка в Ставропольском крае
Приведем два примера ставропольских поселений в разных районах края.
Станица Расшеватная (5,6 тыс. жителей) находится на самом западе края в Новоалександровском районе – почти в Прикубанье. В станице широкие улицы, справа и слева от дороги – зеленые газоны, на которых в изобилии разгуливают гуси, утки, индюки. Невысокие глухие заборы и фруктовые сады прячут турлучные бело-голубые или каменные розовые дома. Летом более 30 градусов в тени – обычное явление. На улицах днем – ни души.
В станице есть газ, водопровод, свет, две школы, детский сад, 15 магазинов. Где-нибудь в Нечерноземье и город не имел бы столько. Люди живут явно неплохо: хорошо одеты, каждая вторая семья имеет машину, участки ухоженные. Население станицы растет, молодежь не уезжает, хотя работы – кроме колхоза и сферы обслуживания – нет.
Колхоз «Родина» к 1997 году накопил много долгов и был почти банкротом, корма разворовывали, скот распродавали. Новый руководитель оказался человеком жестким. Увольнял за малейшую провинность, но и хороших работников поощрял (благо рабочей силы много, в том числе и молодежи, выбор есть). В самое трудное первое время он ввел обязательные бесплатные отработки на сахарной свекле. Несколько урожайных лет, удачная продажа зерна и дефолт, съевший часть денежных долгов, помогли встать на ноги. Задержек зарплаты (в 2003 году – в среднем 1400 руб.) теперь не бывает. Удалось ему поднять и продуктивность скота. Дояркам была поставлена минимальная планка – 3500 кг от одной коровы в год. Половину того, что надаивалось сверх этой планки, доярки могли забирать себе – или молоком, или деньгами по цене реализации. Воровство кормов тут же прекратилось. Надои поднялись до 5500–6000 кг. Сейчас колхоз – один из самых сильных в районе, в нем работает 1000 человек. По признанию руководителя предприятия, такое количество занятых на 1200 голов КРС экономически нерентабельно. Даже без ущерба для наиболее трудоемкого животноводства он мог бы сократить треть персонала. Но тогда люди окажутся без работы, а это повысит социальную напряженность в станице, увеличится воровство. Кроме того, сейчас он использует четыре фермы, а если для сокращения работников скот сгруппировать на трех, четвертую тут же растащат и убытки окажутся большими, чем затраты на фонд зарплаты. Вот такие проблемы.
Рисунок 2.2.5. Поселок Балковский в центре Ставрополья
Две трети населения станицы – терские казаки. Они крайне недовольны сложившимся распределением земельных долей, которые достались многим «иногородним», наследникам работников начала 1990-х годов, в то время как 60 % современных колхозников земельных долей не имеют. А это 7 га земли на каждого, отданной в аренду колхозу: за использование такого участка предприятие ежегодно дает его владельцу 2,5 т зерна, 50 кг сахара и 40 л масла (или их эквивалент в денежном выражении). Все это задает заведомо неравные условия жизни. Те, кто имеют земельный пай, получают больше возможностей для ведения своего личного хозяйства, и не только – ведь излишки зерна можно продать. Кроме того, несколько сотен человек забрали из колхоза свои земельные доли, чтобы передать их фермерам. Это очень сильно урезало земли предприятия. Поэтому «Родина» приобрела имущество и 1500 га земельных паев соседнего обанкротившегося колхоза, а с собственными владельцами паев теперь заключает договоры на аренду не на год, как прежде, а на га лет.
Хотя почти в каждой семье станицы есть работники колхоза, ее население во многом кормится со своих огородов. Частного скота немного: по данным сельской администрации, 550 единиц КРС (т. е. около га голов на 100 сельских жителей) и 1400 свиней. Зато почти у всех по 50 голов разнообразной птицы, а у некоторых – и до 150 голов. Обилие птицы сразу бросается в глаза и отличает ставропольские села от поселений других регионов, тем более что преобладает здесь птица крупная. Два года тому назад многие обзавелись нутриями. Этот бизнес оказался очень выгодным, некоторые держали до 200 зверьков. Но внезапная болезнь разом выбила все их поголовье. Теперь остались единицы. Зато развивается пчеловодство, продажа меда весьма перспективна.
Подобные станицы можно встретить по всему западу и центру Ставрополья. Различается лишь состояние колхозов, а следовательно, и уровень зарплат и натурных выплат. Некрупные города-райцентры мало отличимы от станиц. Например, город Новоалександровск (19 тыс. жителей) – тоже бывшая станица. Те же частные кирпичные или тур лучные дома с садами, так же можно встретить на улицах коров и лошадей. Птицу стараются на улицу не выпускать – из-за машин. Только учреждения в центре выдают город. А отойдешь на соседнюю улицу, и не понятно – то ли город, то ли село.
Несколько иные типы поселений можно встретить на южных и восточных окраинах Ставрополья и в глубинных, удаленных от городов и основных дорог местах его центральной части.
Поселок Балковский на самой удаленной от города северо-западной окраине Георгиевского района, что в центре Ставрополья, имеет около 1000 жителей. Уже при подъезде к нему понимаешь, что попадаешь в другой мир. Если вокруг Расшеватной вся земля распахана и ухожена, то в округе Балковского много заброшенных полей. Поселок Балковский расположен на неплодородных землях. Совхоз здесь давно развалился, работать негде, так что люди могут выжить только с помощью своего хозяйства. Совхозные земли, как самые худшие и удаленные, поначалу давали фермерам Георгиевского района. Однако многие забросили их обработку, а население использовать эти поля как сенокосы и пастбища тоже не может, поскольку заброшенная земля тут же зарастает сорняком амброзией, высотой до 1–1,5 м. Скот амброзию не ест, так что выпасать его приходится внутри поселка и по его окраинам. Более того, амброзия является сильным аллергеном, так что забрасывание полей имеет и экологические последствия.
Первое впечатление от Балковского – он наводнен скотом и птицей (рис. 2.2.5). На улицах важно разгуливают десятки, если не сотни гусей и уток, стоят коровы, чуть поодаль на окраине села пасутся овцы. Дома гораздо беднее, чем в Расшеватной, зато у каждого дома – огромный стог сена, почти такой же высоты, как и дом. Второе отличие от западных, преимущественно русских районов – активная смена национального состава населения. Русские уезжают, а приезжают татары, представители закавказских и дагестанских народностей. Последние обычно держат много крупного рогатого скота и овец, создавая проблему перегрузки близлежащих пастбищ. Это вызывает ропот старожилов. В Балковском, как и в некоторых предгорных поселениях юга края (см. раздел 1.1 о хозяйстве Фатимы) с таким же притоком дагестанских народностей, даже подготовлены постановления местных сельских администраций, запрещающие держать в личном подсобном хозяйстве более 5 голов КРС. Впрочем, эти, по сути противозаконные, действия властей вряд ли приведут к заметному уменьшению поголовья скота у животноводческих народностей, разве только увеличат бюджет за счет штрафов.
