Фрэнк Шостак - Экономический цикл: Анализ австрийской школы
Позвольте мне кратко рассмотреть один эпизод - финансовый кризис 1839 года в США, к которому привело масштабное расширение денежной массы в 1830-х годах. С момента пика делового цикла в 1839 году до достижения нижней точки в 1843 году предложение денег сократилось на одну треть (34 процента), что больше, чем за первые четыре года Великой депрессии.
Почти четвертая часть банков страны лопнула, включая Банк Соединенных Штатов, и оптовые цены упали на 32%, несмотря на то или именно вследствие глубокой дефляции цен реальный валовой национальный продукт и реальное потребление в действительности выросли в этот период на 16 и 20 процентов соответственно. Таким образом, доходы возросли. Однако реальные инвестиции за этот период все-таки снизились на 33 процента, что представлялось благотворным развитием событий, потому что ошибочные инвестиции, сделанные во время предшествовавшего инфляционного бума, требовалось ликвидировать.
Теперь, позвольте мне сказать о плохом типе дефляции - конфискационной дефляции. Все типы дефляции цен являются благотворными рыночными процессами. Однако существует злокачественная форма дефляции, принудительно навязанная правительствами и их центральными банками, нарушающая права собственности, искажающая рыночные процессы и снижающая экономическое благосостояние. Этот вид дефляции заключается в прямой конфискации остатков наличности, принадлежащих людям, осуществляемой политическим бюрократическим классом. Противники дефляции всегда полностью игнорировали конфи-скационную дефляцию, несмотря на тот факт, что за последние два десятилетия она случалась неоднократно: в Бразилии, в бывшем Советском Союзе, в Аргентине в 1980-х годах, в Эквадоре два года назад и в настоящее время вновь в Аргентине.
Мюррей Ротбард был одним из немногих современных экономистов, которые выявили и осудили конфискационную дефляцию как злокачественную форму дефляции. Конфискационная дефляция навязывается экономике политическими властями как средство воспрепятствовать дефляции банковского кредита, которая угрожает полностью ликвидировать нездоровую финансовую систему, построенную на банках с частичным резервированием. Ее сущностью является аннулирование эмитированных банками титулов собственности на наличность, хранящуюся на подлежащих немедленному погашению чековых и сберегательных счетах.
Ярким примером конфискационной дефляции является текущая ситуация в Аргентине. В 1992 году во время гиперинфляции Аргентина привязала новую валюту песо к американскому доллару по курсу один к одному. Для того чтобы поддерживать фиксированный курс песо к доллару, Центральный банк Аргентины торжественно пообещал свободно обменивать доллары на песо по первому требованию и подкрепил свои обязательства, состоящие из ценных 6умаг, номинированных в песо, и резервных депозитов коммерческих банков, почти на 100 процентов долларами.
К сожалению, эти меры, несмотря на то, что внушили доверие иностранным кредиторам, ввиду получения одобрения со стороны МВФ и США и неявной гарантии оказания помощи с их стороны в случае необходимости, не предотвратили масштабное инфляционное расширение банковского кредита. Когда инвестиционные доллары хлынули в страну, они попадали в Центральный банк, который теперь мог создавать дополнительные резервы в песо. (Банковская система на основе частичного резервирования позволяла ему инфлировать кредит, мультиплицируя на основе каждого нового доллара банковские резервы в песо.)
В результате денежная масса (Ml) в Аргентине увеличивалась с 1991 по 1994 годы в среднем на 60 процентов за год, в соответствии с валютным управлением [currency board], столь любимым приверженцами «экономики предложения» и Wall Street Journal* После снижения менее чем на 5 процентов в 1995 году темп роста денежной массы взмыл более чем до 15 процентов в 1996 году и около 20 процентов в 1997 году. На фоне потери иностранными инвесторами уверенности в том, что песо не будет девальвирован, когда наплыв доллара прекратится, и завышенной стоимости песо относительно инфляционного уровня цен на отечественные продукты инфляционный бум достиг своего пика осенью 1998 году, когда денежная масса увеличилась на 1 процент и экономика вошла в рецессию. В 1999 году денежная масса слегка уменьшилась. В 2000 году денежная масса уменьшилась почти на 20 процентов.
Денежная масса снижалась двузначными темпами в годовом исчислении до 9 июня 2001 года. В 2001 году отечественные вкладчики начали терять доверие в банковской системе, и последняя потеряла 17 процентов, или 14,5 млрд долл., депозитов.
За одну только пятницу 30 ноября 2001 года из аргентинских банков было изъято от 700 млн до 2 млрд долл.
депозитов (данные расходятся). Даже до пятничного наплыва требований Центральный банк обладал только 5,5 млрд долл. резерва, в конечном итоге обеспечивавших 70 млрд долл. долларовых депозитов и номинированных в песо конвертируемых депозитов. В ответ 1 декабря в субботу президент Фернандо де ла Руа и министр экономики Доминго Ковальо провозгласили политику, означавшую конфискационную дефляцию, чтобы защитить финансовую систему и сохранить фиксированный курс к доллару.
Снятие наличных со счетов в банках было ограничено 250 долл. на вкладчика в неделю в течение следующих 90 дней. И все заграничные переводы наличных, превышавшие 1 тыс. долл., должны были строго регулироваться. Любой, кто пытался вывезти наличность из страны на самолете или пароходе, подлежал задержанию.
И наконец, банкам запретили выдавать займы в песо -только в долларах, которых стало не хватать. Вкладчики по-прежнему могли иметь доступ к банковским вкладам, осуществляя платежи чеком или пластиковыми картами. Тем не менее эта политика была страшным ударом по бедным аргентинцам, у которых не было кредитных карт и которые в основном держали нечековые банковские депозиты.
Как и ожидалось, жестокая и злокачественная конфи-скационная дефляция Ковальо стала страшным ударом по бизнесу, связанному с наличными расчетами, прежде всего по розничной торговле, которая, как говорилось в одной публикации, «практически остановилась». Это усугубило рецессию, спровоцировало бунты и разграбление магазинов, что в конечном счете стоило 27 жизней и миллионы долларов ущерба частному бизнесу. Государство было вынуждено отказаться от объявленных мер, что в конечном итоге заставило президента де ла Руа уйти в отставку за два года до окончания его срока.
К 6 января аргентинское правительство, теперь уже при президенте Эдуардо Дуальде и министре экономики Хорхе Ремесе Леникове, вынуждено было согласиться, что оно больше не может поддерживать инфляционный завышенный курс песо к доллару по ставке один к одному. И девальвировало песо по отношению к доллару на 30 процентов до 1,4 песо за доллар. Однако даже этот официальный курс представляется завышенным, потому что на черном рынке песо продавались за доллары по значительно более высокому курсу.
