Сергей ГОРОДНИКОВ - ТРЕТЬЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИЛА

Главные проблемы взаимоотношений народов православной культурно-исторической традиции с народами исламской монотеистической традиции обусловлены несколькими обстоятельствами, которые становятся всё более отчётливыми в последнее десятилетие. На примере Югославии их можно объяснить следующим образом. Хорваты уже стали нацией. Сербы приближаются к Национальной революции, к началу исторического процесса формирования сербской нации. А боснийские мусульмане, составляющие с хорватами и сербами один этнос, остаются народом, способность которого в исторической перспективе вписаться в развитие промышленной цивилизации ещё стоит под вопросом. Ибо ни один исламский народ, не доказал такой способности, нигде не стал собственно нацией в её европейском значении, не смог породить ни индустриальный рабочий класс, ни социально-корпоративный средний класс, как главный политический класс современного капиталистического общества.

Политическая необходимость решительно обозначить безусловную границу между приближающимися к Национальной Реформации народами, с одной стороны, и народами исламского мира - с другой, неизбежно приведёт к острейшей военно-политической конфронтации русской России с южными и поволжскими мусульманскими соседями. Чеченская война только открыла первую страницу толстой книги подобных войн, стала полигоном по наглядному разрушению либеральных мифов о существовании некоего российского народа и СНГ и коммунистических мифов о евразийской империи. Именно провалы попыток примирить чеченское народно-племенное сообщество с бурно развивающимся этническим политическим самосознанием средних слоёв русских горожан, с национальными производственными отношениями, которые будут ускоренно создаваться после русской Национальной революции, и подведут, в конце концов, национальное государство к беспощадному подавлению мусульман России, к тотальному искоренению их агентов влияния внутри национального государства. Идеологическое и политическое противоборство между русским политическим национализмом и исламскими силами будет похожим на то, которое имело место между фашизмом и коммунизмом, а в некоторых отношениях оно окажется ещё непримиримее. Это будет противоборство зарождающейся русской нации с непрерывными попытками посредством мусульманской культурно-религиозной агрессии затормозить развитие её городского общественного самосознания, вернуть русских в болото народного мировоззрения, гибельного для русского этноса и для государства. Ибо русский этнос объективно переживает процесс исторического старения народной формы своего бытия, и спасти его от гибели может только и только революционный прорыв в состояние национального бытия. Как раз этого не могут и не желают понять нынешние наши патриоты и национал-патриоты, которым по их мировосприятию политически понятнее и ближе как раз мусульманское народно-феодальное умозрение, мусульманское неприятие национально-капиталистических промышленных производственных отношений.

Однако объективный ход событий расставит всё по своим местам. Всяческие течения русского народного патриотизма и национал-патриотизма не имеют завтрашнего дня, и русская Национальная революция окончательно вытеснит их из политики. По геополитическим причинам Россия не в состоянии защищать свои стратегические интересы в нынешних своих границах, и в России после Национальной революции это обстоятельство станет главной внешнеполитической проблемой. Геополитическая потребность вернуться в Казахстан и Среднюю Азию, к границам Центральной Европы и укрепиться на Юго-восточном направлении получит в национальном государстве средства для её осуществления, но продвижение национальной России на Юг будет сопровождаться не интеграцией и ассимиляцией мусульманского фактора, что политически невозможно, а непримиримым вытеснением его из национального жизненного пространства. Чтобы создать условия для проведения долгосрочной политики Национальной Реформации, националистический режим России должен будет вновь поднять лозунг, что Россия есть щит европейской цивилизации против мусульманского мира. Под таким лозунгом он сможет нейтрализовать Запад при проведении любой внешней политики, какая будет необходима для обеспечения жизненного пространства русской нации, а так же наций, которые будут создаваться в результате Национальных революций в государствах с православной культурно-исторической традицией по дуге от Кавказа до Югославии.

В ближайшее время Запад осознает, что наплыв мусульман сверх определённого предела в Европу и Северную Америку отнюдь не приведёт к их растворению в местных национальных обществах, но наоборот, станет миной замедленного действия по дестабилизации, разложению и разрушению этих обществ. И только в совместном, едином блоке северной европеоидной расы, в союзе городских наций станет возможным управлять борьбой за выживание и дальнейшее развитие промышленной цивилизации на нашей планете.

30 мая 1996г.

Национализм и народная интеллигенция

Интеллигенция в России зародилась, превратилась в прослойку и стала тем, чем она является ныне, вследствие Преобразований Петра Великого, то есть в результате острой потребности совершенствуемого самодержавной властью феодального государства во множестве образованных людей для самой разной деятельности. Образованные люди нужны были для обслуживания настоятельных задач налаживания управления российской империей ради придания устойчивости центральной власти в её отношениях с собственной страной и протестантской Европой. Царская власть по этим самым причинам брала на себя все основные расходы по ускоренному взращиванию прослойки таких людей, вынужденная заботиться не столько о качестве их знаний и умений, сколько о количестве грамотных исполнителей принимаемых правительством решений. Но поэтому с самого начала власть относилось к ним соответствующим образом: “Я тебя породила, а потому - яйца курицу не учат!”, - мало считаясь с их оценками подобных отношений. В таких обстоятельствах развились особые традиции политического мировосприятия в среде этой прослойки.

Русские образованные люди по мере осмысления, что же они есть такое и какова их роль в социально-политической жизни России, мучительно осознавали первопричины своего появления в существовании западноевропейского интеллектуализма и западной буржуазной цивилизации. Одновременно у них росло понимание явной чужеродности этого интеллектуализма в собственно русской народной среде, в изначальных московских традициях государственности, возникшей на основаниях православного феодально-крепостнического миросозерцания. Две столицы: Москва и Санкт-Петербург, - и разноязычными названиями, и образом жизни как бы постоянно подчёркивали принципиальную невозможность полностью совместить одно с другим, борьбу противоположностей, создающую единство империи. Как следствие в среде образованных людей страны появились два отражающих эти противоположности политических лагеря: с одной стороны западники, и с другой – народные славянофилы. Идейная борьба западников и славянофилов предопределила многое в истории России, так как перерастала в политическую борьбу, всё более ожесточённую по мере роста численности вовлекаемых в неё людей и социальных слоёв. И определяет до сих пор, что отчётливо проявляется при переживаемой сейчас Россией буржуазной революции, когда народные интеллигенты вместе с народной патриотической средой выступают, как славянофилы, обвиняя в происходящих потрясениях “продажных” интеллигентов западников, якобы выполняющих заказ проклятого Запада. При этом славянофилы не могут предложить чётких критериев своего отличия от западников и способов, как от тех навсегда избавиться, ибо одни являются следствием существования других. И славянофилы, и западники оказываются нерасторжимыми, как сиамские близнецы.