Торстейн Веблен - Теория праздного класса
С позиции универсального «закона демонстративного расточительства» Веблен рассматривает товары, созданные в результате процесса машинного производства или ручного труда. Все симпатии Веблена на стороне машинного производства. Он утверждает, что товары, созданные машиной, содержат меньше дефектов и вообще лучше могут удовлетворять рациональные потребности покупателей. Но в силу действия «закона демонстративного расточительства» потребители зачастую выбирают именно продукты ручного труда. «Ручной труд — более расточительный способ производства; следовательно, получаемые этим способом товары надежнее служат цели приобретения денежной репутации; следовательно, следы ручного труда оказываются престижными, и товары, в которых такие следы налицо, становятся сортом выше, чем соответственный продукт машинного производства». Отсюда вытекает зачастую неприятие для праздного класса товаров, созданных машиной, — в силу их «заурядности», доступности в денежном отношении для многих людей. Потребление такого товара «не доставляет почета, так как оно не служит цели благоприятного завистнического сравнения себя с другими потребителями».
На многих страницах своей книги Веблен образно рисует губительные последствия праздности и паразитизма собственников денежного богатства для развития производства и культуры, для этических норм поведения людей в условиях «денежной цивилизации». Веблен вводит в свою книгу своеобразный термин «подставная праздность» (vicarious leisure), которым характеризует функциональное назначение многочисленного слоя людей, обслуживающих праздный класс. Развитие выполняемых ими функций — это развитие функции прислуги, первоначально домашней прислуги. Они так или иначе, прямо или опосредованно — через религию, филантропическую деятельность, систему образования, спорт и др. — обслуживают собственников денежного богатства.
Веблен справедливо подчеркивает, что представление о ложной престижности праздности, ее демонстрация даже там, где нет достаточных средств для действительно праздного образа жизни, сохраняет свою силу и для семей со средним достатком, в которых глава семьи работает, но стремится обеспечить праздную жизнь жене, с тем чтобы она занималась оформлением жилища, его эстетикой, собою — все ради поддержания благопристойности семейства, «денежной репутации»: «…подставные праздность и потребление, воспроизводимые женой, а также вспомогательное представление праздности посредством слуг остаются в моде как условность, пренебречь которой ие позволят требования репутации». При этом Веблен отмечает, что представители «подставного праздного класса», женщины в частности, начинают испытывать отвращение к статусу своей бесполезности для общества и протестовать, требуя включения их в общественно полезную деятельность и производственный процесс.
По мнению Веблена, идеология культа праздности, которую сеют господствующие классы, нужна им для оправдания собственной праздности. Яркий пример тому, как «подставная праздность» не служит на благо самого человека, а превращается в работу по восстановлению лица имущего, — сфера религии. «Соблюдение обрядов благочестия» — таким термином обозначает Веблен эту сферу. «…Священнослужители, приближенные божеству, не должны участвовать в производительном труде… никакое занятие, которое приносит ощутимую пользу людям, не должно выполняться в присутствии божества… в праздники, отводимые для восславления божества или для причастия, никакая работа, полезная обществу, не должна выполняться никем». Боги — идеальный праздный класс. Однако образ жизни этого «сверхъестественного праздного класса» — точная копия образа жизни сильных мира сего. Соблюдение обрядов благочестия ведет, по словам Веблена, к расхождению эгоистических интересов праздного класса с интересами жизнедеятельности всего человеческого общества.
Пагубное влияние праздного класса распространяется на спорт. В буржуазном обществе «футбол имеет такое же отношение к подлинной физической культуре, как бой быков к сельскому хозяйству». Специальную главу, названную «Вера в удачу», Веблен отводит такому неотъемлемому атрибуту праздности, как азартные игры. Но и здесь предпочтение отдается автором «Теории праздного класса» психологическим факторам. Он рассматривает пристрастие к азартным играм как проявление «веры в удачу», свойственной людям на всех ступенях эволюции общества.
Наконец, «демонстративную праздность» Веблен анализирует на примере современного ему высшего образования в буржуазном обществе. Этой важной теме автор посвящает пространную заключительную главу книги — «Высшее образование как выражение денежной культуры». Высшее образование — это тоже одна из обширных сфер деятельности, подчиненная законам праздного образа жизни. Большим почетом в системе буржуазного высшего образования пользуется, например, классическая филология, древние языки. Классическое образование — залог и свидетельство освобожденности от производства, так как, чтобы его получить, нужно потратить недоступное неимущим людям количество времени и расточительных, а потому и почетных усилий. Веблен с горечью пишет, что люди, которые старались расширить горизонты человеческого знания, в современных буржуазных университетах «находили отнюдь не сердечный прием, их нехотя терпели».
Важный прогрессивный тезис Веблена состоит в том, что по отношению к материальному производству праздный класс оказывается не только лишним, но и вредным: «Отношение праздного… класса к экономическому процессу является денежным отношением — отношением стяжательства, а не производства, эксплуатации, а не полезности». Резкая критика бесполезных обществу функций праздного класса — одна из любимых тем Веблена; она присутствует не только в «Теории праздного класса», но и во всех его работах (в «Теории делового предпринимательства», «Абсентеистской собственности» и др.). В освещении Веблена, паразитический образ жизни господствующего класса всегда тяжким бременем ложится на общественное производство и тормозит его развитие. Это наиболее отчетливо обнаруживается в период империализма, о чем свидетельствует отделение собственников от производства и контроля за ним, непомерное развитие различных бесполезных финансовых институтов, факты замораживания производства в корыстных целях, намеренного торможения технического прогресса. Веблен говорит, что крупной финансовой буржуазии особенно характерны потребительские навыки, идущие вразрез с интересами материального производства, — расточительное потребление, служащее целям соперничества и престижа, по вредящее производству.
