Михаил Делягин - Время побеждать. Беседы о главном
М. ДЕЛЯГИН: — Да, лозунг очень правильный. Мы живем в стране абсолютно правильных лозунгов, которые верны практически всегда. И задача заключается обычно совсем не в том, что родить очередной правильный лозунг — они-то как раз рождаются обычно как-то сами собой, абсолютно непроизвольно. Их появление вызывает в памяти термин средневековых алхимиков: «самозарождение мышей в корзине с грязным бельем».
Так вот, задача заключается не в том, чтобы придумать правильный лозунг, а в том, чтобы не дать его заболтать. Вспомните «ускорение»: какой был правильный лозунг, а что из него вышло? Перестройка с демократизацией, со всеми последствиями. Вспомните, какой был прекрасный еще совсем недавно лозунг: «Инновации!» — и кто его помнит?
Модернизация — тоже очень правильный, интегральный, обобщающий лозунг, который включает в себя практически все желаемые сферы деятельности и означает «осовременивание».
Он означает, что мы должны от технологий, грубо говоря, 60-х годов перейти в технологии не 80-х и 90-х, а в худшем случае в технологии сегодняшнего дня. Желательно же перейти к технологиям дня завтрашнего.
Это касается не только технологий производства — это касается технологий образования, здравоохранения и всей общественной жизни. Нельзя забывать, что производственные технологии существуют не в социальном вакууме: они неразрывно связаны с технологиями управления и, шире, со всеми отношениями в обществе, начиная с семейных и кончая отношениями людей с государством.
Мы в Советском Союзе получили горький опыт, когда самые современные технологии, до сих пор опережающие время, которые придумывали наши гении из науки и ВПК, а незначительной частью уворовывали у Запада гении иных профессий, имплантировались в устаревшую, заскорузлую, закостенелую систему управления.
И эта система управления их отторгала.
Помните, были записи концерта Высоцкого в НИИ? Не задумывались, почему именно в НИИ, а не на овощебазе?
Потому что физические НИИ, которые работали на оборону, на обеспечение безопасности всех и вся, были самыми свободными местами в нашей стране. Еще в «шарашках» во времена Сталина заключенные специалисты в ряде случаев не только ели и одевались лучше, чем люди на свободе — они еще гораздо свободнее себя ощущали, как это ни парадоксально. Хотя, конечно, далеко не во всех «шарашках».
Е. ЧЕРНЫХ: — Вспомнить того же Солженицына.
М. ДЕЛЯГИН: — Да, Солженицын описывает это достаточно ярко. Там не было административных ограничений, бюрократического чинопочитания: нужно было давать результат. И люди были счастливы этой возможности.
Главная проблема развития — не в «железе», а в системе управления. Модернизация системы управления, которая потом вытащит общество из любого тупика, из любого болота, обновит общественные отношения и технологии. Это вдвойне важно в такой стране, как Россия, где от системы управления зависит значительно больше, чем в развитых странах на том же Западе. Ведь мы страна, традиционно с очень слабыми институтами и с очень сильными морально-нравственными ограничениями.
Е. ЧЕРНЫХ: — Слабыми общественными институтами?
М. ДЕЛЯГИН: — И общественными тоже.
В качестве примера могу привести Павла I. Был он товарищ эмоционально неуравновешенный — написано огромное количество исторических трудов о том, какие негативные последствия это имело для страны.
Но ровно в то же самое время в Великобритании тоже был очень эмоционально неуравновешенный монарх, рядом с которым Павел выглядел почти идеалом. Однако, поскольку в Англии были и остаются очень жесткие институты, неуравновешенность монарха ни к каким значимым негативным последствиям не привела…
Поэтому нам очень важна эффективность управления в первую очередь. Нужно избежать наших традиционных погрешностей.
Мы все знаем свои сильные стороны — например, что мы очень творческие люди. Но нужно знать и слабые стороны. Одну из них я так и называю: «русская болезнь».
С ее классическим проявлением мы сталкиваемся, когда электромонтер объясняет нам, что мир несправедлив, и у нас нет никаких оснований начинать исправлять несправедливость мира вот именно с этого конкретного сломавшегося выключателя, по поводу которого этого монтера, собственно, и вызвали.
Мне нравится подход Запада — он очень правилен: «мысли глобально, действуй локально». У нас вот действовать локально получается не всегда: мы все больше о мироздании размышляем.
Е. ЧЕРНЫХ: — И о мировой революции в свое время.
М. ДЕЛЯГИН: — Занимаясь модернизацией, произнося правильные слова, нужно обязательно думать о конкретных вещах, которые, может быть, к самой технологической модернизации, к перестройке системы управления не имеют большого отношения, но которые должны быть их целью.
Когда целый ряд культурных, уважаемых людей говорит, что сначала надо построить развитую демократию, и тогда все образуется само собой, а до этого нечего и пытаться решать конкретные проблемы — это классическое проявление той самой «русской болезни».
Людям кажется, что до построения справедливого мира, до развитой демократии (как когда-то говорили про «развитой социализм»), нельзя изменить к лучшему ничего: якобы и лампочки гореть не будут в несправедливом мире. А мы можем вокруг себя оглядеться — прекрасно горят.
И, кроме того, во второй половине XX века просто не было случаев либеральной технологической модернизации, за исключением Израиля, находившегося, по сути дела, в состоянии войны, и оккупированных после Второй мировой войны Германии и Японии.
Сама собой, без оккупации модернизация, к сожалению, происходит обычно недемократическим образом, более или менее авторитарно. Особенно в не очень развитых странах — Юго-Восточная Азия тому пример.
Е. ЧЕРНЫХ: — Вы к чему это ведете?
М. ДЕЛЯГИН: — К тому, что демократия — вещь хорошая. И демократизация — вещь правильная и, более того, необходимая: я руками и ногами «за». Но демократизация вырастает не из желания отдельных продвинутых людей, но лишь из повышения эффективности экономики. Это повышение дает благосостояние, и уже благосостояние рождает демократию.
Пытаться родить демократию без технологической модернизации — значит пытаться перескочить через совершенно необходимый этап. Это как рожать ребенка за пять месяцев: теоретически можно, но результат никого не порадует.
Поэтому, борясь за демократизацию, надо требовать прежде всего практических социально-экономических изменений, улучшающих повседневную жизнь максимального количества людей — требовать той самой модернизации.
