Джудит Пэллот - Неизвестное сельское хозяйство, или Зачем нужна корова?
Как бы ни расходились данные разных исследователей, почти все они отмечают, что в условиях общеэкономического кризиса и коллапса многих работодателей, роль своего хозяйства в питании и в денежных доходах населения сильно возросла. На увеличение доходов от своего сельского хозяйства указывает увеличение доли денежной помощи селян городским родственникам, которую отмечают исследователи (Артемов 2003). Да и возможность обучать и содержать своих детей в городах, что стало очень характерно для деревни, при крайне низких официальных доходах и даже их отсутствии, также говорит о большой роли своего хозяйства именно в денежных поступлениях.
Итак, роль сельскохозяйственной деятельности населения увеличилась. Она не только восполняет потери производства агропредприятий, но является источником существования для огромной массы селян и многих горожан, даже если официально эти люди заняты в других сферах. Личные подсобные хозяйства представляют собой основной тип самозанятости российского населения, часто неадекватно отражаемый статистикой.
Во многих регионах этот образ жизни является доминирующим. Все советские годы именно он и оставался (под мощным прессингом социализма, его большой планово-индустриальной экономики) самым массовым, ландшафтно-, социально-, экономически неустранимым хранителем «частного сектора», так или иначе связанных с ним ценностей и навыков. Современные хозяйства населения – его прямой постсоветский наследник.
Глава 2
Разноликие сельские «подворья»
Казалось бы, сельское хозяйство во всей современной России устроено примерно одинаково: в той или иной степени сохранились крупные предприятия, почти у всех сельских жителей есть подворья, в любом районе появилось хотя бы несколько фермеров. Но в одном селе видишь покосившиеся избы, заросшие сорняками грядки, а в другом – настоящие тепличные плантации и стада частного скота. Почему в одних местах люди ведут свое хозяйство активнее, чем в других? Как отличаются хозяйства по уровню развития, масштабам, специализации, товарности? Уже говорилось, что недостаточность и оценочность статистической информации делает этот объект почти непознаваемым.
По крайней мере, необозримым. Это бушующий океан, о котором нельзя судить по двум-трем, даже ста выловленным рыбешкам. Нельзя изучить несколько сел и считать, что это и есть Россия. Только путешествия по самым разным районам позволяют хоть как-то охватить существующее разнообразие сельских хозяйств. Поэтому мы начинаем описание индивидуальных хозяйств именно с их разнообразия. Попробуем «зачерпнуть» не в одном-двух, а хотя бы в нескольких местах, с самыми разными природными условиями. Конечно, приведенные ниже примеры не охватывают всех районов нашего исследования, иначе бы настоящая глава сильно разбухла. Не только эти, но и другие регионы будут еще фигурировать в последующих главах. Кроме того, мы опирались не только на собственные исследования, но и на результаты, полученные нашими коллегами. Например, на детальное полевое изучение хозяйств населения Курской области (Клюев, Яковенко 2005), на подробные социологические обследования домохозяйств Новосибирской области (Калугина 2001: Калугина 2003), на десятилетние исследования российских сел группой ученых под руководством Т. Шанина (Крестьяноведение 1996: Крестьяноведение 1997: Крестьяноведение 1999: Рефлексивное крестьяноведение 2002) и многие другие.
Здесь мы постарались показать самые яркие особенности подворий в разных природных условиях: в Поволжье и на благодатном Юге, на севере Нечерноземья и в его глубинке. И лишь два последних раздела не соответствуют этой логике – в них речь идет о районах особых, сельское хозяйство местных жителей достигает в них немыслимой производительности, принося порой славу, сопоставимую со славой многих промысловых районов России.
2.1
От колхозного животноводства к частному
В большинстве районов степного Заволжья количество осадков составляет половину потребностей растений, а то и меньше. Здесь до 1990 года «властвовали» крупные агропроизводители. Это зона стойлово-пастбищного животноводства и зернового хозяйства с очень низкой и неустойчивой урожайностью. Пахотные земли составляют до половины сельскохозяйственных угодий. Колхозы держали много скота, причем не только коров, но и овец. В 1990-х годах много земель коллективных предприятий оказались заброшенными, но зерновая специализация сохранилась и даже усилилась. А колхозное животноводство сильно пострадало. Во многих степных регионах вдоль Волги на предприятиях осталось от трети до половины былого поголовья крупного рогатого скота и в среднем 15 % поголовья овец. Однако почти все регионы Поволжья, особенно их заволжские сухостепные части, выделяются повышенным количеством скота у населения (по официальной статистике, это 30–50 голов КРС на 100 сельских жителей – самый высокий показатель в Европейской России, за исключением некоторых национальных республик). При этом та же статистика показывает, что у населения здесь меньше, чем где бы то ни было, земли. Ясно – здесь что-то не то: либо статистика врет, либо у людей какие-то особые отношения с колхозами. Оказалось, что верно и то, и другое. Свой скот люди держат благодаря колхозам. А приусадебной земли у местных жителей не так уж и мало, но это не столько огороды, сколько обширные скотные дворы.
Чтобы понять, какие же изменения произошли в 1990-х годах в хозяйствах населения, приведем примеры районов в двух соседних областях – Самарской и Саратовской.
Скот – основа жизни «степняка»
В степных районах Поволжья коллективный сектор меняет специализацию: предприятия избавляются от убыточного животноводства.
При этом основой выживания населения становится его частный скот.
Самарская область относится к числу основных житниц России и почти полностью обеспечивает свое население основными продуктами питания – кроме мяса. В ней есть районы с относительно устойчивыми агропредприятиями, это прежде всего пригородные при Самаре и Тольятти, Исаклинский район и некоторые другие. Однако когда меня и других моих коллег географов и экономистов Администрация Самарской области и Экспертный институт в Москве приглашали принять участие в анализе современных проблем области, особое внимание просили обратить на южные районы, где положение крупных агропредприятий наиболее плачевно, велика безработица, по официальной статистике, очень малы доходы населения.
Пестравский район – типичный представитель депрессивного юга области, хотя это не бросается в глаза, как, например, в депрессивных районах Нечерноземья. Бескрайние поля пшеницы, правда, перемежаются с заброшенными участками, но они не зарастают лесом и издалека кажется, что просто отдыхают. Села не очень крупные: более половины поселений имеют менее 200 жителей, еще 20 % – от 200 до 500. Но деревни ухоженные, с большим количеством частного скота. А общественные фермы почти все пустые, некоторые сохранили только остов. Из 12 предприятий, бывших колхозов, три – полные банкроты. Еще у двух есть инвесторы, которые переписали на себя их имущество, но земля тут по-прежнему не обрабатывается. Часть предприятий находится на грани банкротства. Несмотря на то что зерно – главная специализация района, урожайность зерновых культур низка, что отчасти связано с сильной засушливостью. В 1990-х годах произошло буквально обрушение общественного поголовья крупного рогатого скота (рис. 2.1.1), почти полностью вырезано поголовье овец.
Район наглядно демонстрирует смену специализации коллективных предприятий с животноводческо-растениеводческой на растениеводческую с избавлением от убыточного животноводства. Наиболее решительные руководители полностью избавились от скота. Не держат крупный рогатый скот и фермеры.
Рисунок 2.1.1. Поголовье коров в сельскохозяйственных предприятиях Пестравского района Самарской области, 1966–2004
Источник: данные районной администрации.
Те предприятия, которые на это не решаются, организовать кормопроизводство все равно не в состоянии, некоторые даже признались, что скот кормят зимой через день. Правда, сильные руководители, в том числе и фермеры (последние производят здесь около 6 % зерна), уже заговорили о восстановлении свиноводства на зерновых кормах. Но не на крупных предприятиях, как прежде, а на небольших комплексах. Зато, возможно, с переработкой и колбасными цехами, которые будут давать стабильный доход.
Можно выделить два основных фактора сохранения нерентабельного животноводства на предприятиях: экономический и социальный. Молочное животноводство дает почти круглый год живые деньги, а это – оборотные средства, поэтому часто предприятия с животноводством, как это ни парадоксально, более стабильны, несмотря на его убыточность. Кроме того, с точки зрения многих руководителей, животноводство необходимо для того, чтобы занять местное население.
