И. СМИРНОВ - А ЧЕМ РОССИЯ НЕ НИГЕРИЯ?
Последствия «консервативной революции» у нас (а отчасти и на Западе) обычно преувеличивают. Резкого снижения социальных расходов там не произошло. В большинстве стран либерально-консервативным прави
тельствам удалось добиться лишь прекращения их дальнейшего роста и очень умеренного сокращения. В области снижения налогов успехи консерваторов оказались большими, особенно в США, что и объясняет длительный подъём американской экономики с 1983 по 1999 год (с небольшим перерывом). Однако, поскольку снижение налогов по масштабу сильно превзошло сокращение расходов государства, резко вырос дефицит бюджета. Пока доллар остаётся мировой валютой, это не ведёт к серьёзной инфляции, но всё же падение курса доллара очень ощутимо даже у нас в России. Так что результаты консервативного поворота неоднозначны, но несомненным оправданием политики консерваторов служит тупиковый характер того взаимосвязанного роста государственных расходов и налогов, который наблюдался до «консервативной революции». «Сказка о налогах», написанная в 1976 году Астрид Линдгрен (у которой шведская налоговая служба вычла больше денег, чем писательница заработала), отражает тот абсурд, к которому способно привести увлечение идеей государства всеобщего благоденствия.
Но... всё вышесказанное о развитых странах не имеет решительно никакого отношения к России! В нашей стране никаких избыточных социальных расходов нет и никогда не водилось. И тут Россия не одинока: из 192 независимых государств земного шара проблема чрезмерных социальных расходов возникала от силы в 20-25, а в остальных 170 её никогда не существовало. Напротив, в России — как и в большинстве стран мира — расходы на социальные нужды находятся на позорно низком уровне.
Вне всякого сомнения, российские налоги на малый и средний бизнес непомерно тяжелы. Однако львиная доля расходов государства у нас идёт отнюдь не на социальные нужды! В российском госбюджете три основные открытые статьи и одна теневая. К открытым статьям относятся: 1) расходы на содержание самих чиновников; 2) расходы на силовые ведомства, число коих неустанно множится (помимо армии, МВД и ФСБ, это ещё Федеральная служба охраны, таможня, Госнаркоконтроль, МЧС и пр.); 3) уплата внешнего долга. Теневой статьёй является откровенное воровство. Его размеры огромны. Например, из денег, выделяемых на так называемое восстановление Чечни, при Ельцине разворовывалось от 40 до 60%, а при Путине крадут уже все 90% (подсчёт сделан советником Путина, отставным генералом МВД А. Аслахановым).
Таким образом, российское государство существует само для себя и не желает оказывать никаких услуг гражданам. Что расходы на воровство и на содержание колоссальной армии чиновников не относятся к производительным, и доказывать не надо. Крайне низкий уровень боеспособности российской армии тоже очевиден — Чечня тому свидетельство. Что МВД не борется и не желает бороться с преступностью всерьёз (отдельные чест
ные милиционеры и следователи обычно заканчивают свою карьеру увольнением, а иногда и посадкой) — опять-таки давно раскрытая «государственная тайна». Об эффективности работы ФСБ после «Норд-Оста», взрыва в метро, якобы «случайного падения» самолётов и Беслана могут говорить только совсем бесстыжие защитники путинского режима. Госнаркоконт-роль (уже заслуживший неофициальное название Госкомдурь) прославился исключительно борьбой с ветеринарами, а отнюдь не с наркобаронами. То есть силовые ведомства в их нынешнем состоянии свои обязанности ни в самомалейшей степени не выполняют, хотя денег сосут немерено. Что же касается внешнего долга, то мы ещё в главе 2 выяснили, что это продукт коррупции прошлых лет: в большей части — советского времени, в меньшей — 1990-х годов.
Так что главный вопрос в современной России — это вопрос об уничтожении существующей государственной машины и замене её правовым государством. Пока это не будет сделано, ни на какие изменения к лучшему рассчитывать не стоит.
ПОДЛИБЕРАЛЫ
Но — опять-таки скажут те, кто не разделяет авторский взгляд на существо дела, — в 1990-х годах либералы стояли у власти, и ничего хорошего из этого не вышло!
Действительно, в российском правительстве с 1991 по 1998 год присутствовала группа людей, называвших себя «либералами». Сказать, будто они стояли у власти — значит многократно преувеличить их роль. Вполне очевидно, что начальник личной охраны Ельцина Коржаков (коллега Путина по ремеслу) обладал вдесятеро большей реальной властью, чем какой-нибудь Гайдар. Но при власти такого рода люди и вправду состояли.
Однако о политических деятелях следует судить не по ярлыкам, а по поступкам. Если, к примеру, некая партия именуется «либерально-демократической», но её вождь — одновременно шут гороховый и явное орудие правящей клептократии, то ясен обманный характер названия. А ведь «либеральные реформаторы» 1990-х годов были «либералами» и «демократами» примерно в той же самой степени, что и сын юриста!
В русском переводе «Алисы в стране чудес» есть такой персонаж — Под-котик. Он утверждает, что когда-то был настоящим котиком, но ведь врёт, собака! По аналогии с Подкотиком российских «реформаторов» 1990-х годов уместно называть подлибералами. Они тоже порой пыжатся доказать, что когда-то были настоящими либералами. Врут конечно. В странах Восточной Европы политиков, сходных с нашими подлибералами (Чубайсом,
Б. Фёдоровым, Кохом, Шохиным, Улюкаевым, Гайдаром и т.д.), вообще-то, называли «коммунистами-реформаторами» и никогда не смешивали с настоящими противниками коммунизма. Там они сошли с политической сцены за год-два и в большинстве своём уже никогда на неё не вернулись. А те немногие, кто позже вернулся к власти (как президент Польши с 1995 по 2005 год А. Квасьневский), действительно перестроились и, между прочим, научились бороться за голоса избирателей. Вот этого российские подлибералы никогда не умели и даже не пытались этому научиться! Они всегда вели борьбу только за благосклонность чиновников-клептократов. Причём всегда унижались перед ними и никогда не были свободными людьми. Уже поэтому именовать их либералами нелепо. Ведь заимствованное из испанского языка слово «либерал» проиходит от исп. libertad и лат. Libertas, что в переводе означает «свобода».
Но почему во времена Ельцина подлибералы пользовались благосклонностью номенклатуры, а при Путине её утратили? Может, дело в личных вкусах и пристрастиях двух президентов? Вряд ли! Очевидно, дело просто в уровне мировых цен на нефть. В течение всего правления Ельцина цены на нефть стояли на низком уровне. Российская казна тогда действительно была полупустой, а воровать чиновникам хотелось, отсюда выклянчивание иностранных займов. (Конечно, при условии реальной борьбы с коррупцией и в 1990-х годах Россия могла прожить без иностранных кредитов. Но борьба с коррупцией в планы правящей верхушки, мягко говоря, не входила.) Однако для выклянчивания займов требовались «специалисты» этого дела. Под Ельцина, Черномырдина, Сосковца и прочих совково-номенклатурных деятелей даже такие законченные циники, как бывший президент США Клинтон, постеснялись бы выдавать кредиты. Это нанесло бы тому же Клинтону большой внутриполитический ущерб. Иное дело — подлибералы. Они не только выучили английский язык, но даже освоили экономический жаргон! Среднему западному избирателю, по обыкновению мало знающему о далёкой и загадочной России, таких людей можно было представлять как «реформаторов» и уверять, что «российских реформаторов» стоит поддержать, в том числе и деньгами. На деле лидеры Запада, очевидно, поступали совершенно цинично. Они владели более чем достаточной информацией, чтобы не верить в сказку о «либеральных реформах» в России. И если они давали кредиты российской клептократии, то лишь с целью навесить на «непредсказуемую» Россию возможно больший внешний долг и с помощью этого нехитрого механизма держать её на коротком поводке.
