Торстейн Веблен - Теория праздного класса
Как указывалось выше, освобождение от давления денежных затруднений было более усугублено для женщин праздного класса в развитых производственных общностях, чем для любой другой значительной группы людей. Поэтому женщины праздного класса, можно ожидать, будут обнаруживать более ярко выраженный возврат к не-завистническому темпераменту, чем мужчины. Но среди мужчин праздного класса также наблюдается заметное увеличение масштаба и диапазона деятельности, берущей свое начало в склонностях, которые нельзя отнести к эгоистическим и целью которых не является завистническое отличие. Так, например, большее число мужчин, имеющих отношение к производству в плане финансового управления предприятием, проявляют некоторый интерес и испытывают некоторое удовлетворение при виде хорошо выполняемой и эффективной в производственном отношении работы, и это даже независимо от прибыли, которую может приносить любое улучшение в этом плане. Хорошо известна также деятельность деловых клубов и организаций промышленников в области независтнического распространения опыта по повышению производственной эффективности.
Во многих организациях, целью которых является какая-либо благотворительная деятельность или улучшение общественного устройства, выработалось стремление к той или иной независтнической цели. Эти организации часто носят квазирелигиозный или псевдорелигиозный характер, и участвуют в них как мужчины, так и женщины. Если подумать, можно привести множество примеров, но для того, чтобы указать диапазон склонностей, о которых идет речь, и охарактеризовать их, можно сослаться на некоторые из наиболее очевидных конкретных обстоятельств. Таковыми являются, например, агитация за трезвенность и подобные социальные реформы, за тюремную реформу, за распространение образования, за пресечение порока, за избежание войны путем мирного разрешения спорных вопросов, разоружения или иными средствами; таковы в какой-то мере благотворительные заведения при университетах, местные гильдии, различные организации, типичными образцами которых являются Ассоциации молодых христиан, Общество молодежи христианского стремления, кружки кройки и шитья, общественные клубы, художественные клубы и даже деловые клубы; таковы в незначительной степени также и финансовые фонды полуобщественных учреждений, идущие на цели благотворительности, образования или развлечений, существуют ли они на пожертвования богатых лиц или на взносы людей меньшего достатка, — коль скоро эти учреждения не носят религиозного характера.
Мы, конечно, не намерены утверждать, что такие усилия происходят от мотивов, отличных от мотивов эгоистического свойства. Можно утверждать только то, что в обычного рода случаях здесь присутствуют и другие мотивы и что заметно большая распространенность усилий такого рода в условиях современной производственной жизни, чем при непрерывном господстве режима, основанного на принципе статуса, указывает на наличие действенного скептицизма в отношении такой полной узаконенности сопернического образа жизни общества сегодня. То, что среди побуждений к этому роду деятельности имеются мотивы посторонние, мотивы эгоистического рода, и в частности завистническое стремление отличиться, — дело столь общеизвестное, что стало поводом для банальных шуток. Это до такой степени верно, что многие общественные деяния, официально бескорыстные по духу, начинаются и выполняются, безусловно, прежде всего с целью поднятия репутации или денежной выгоды поддерживающих эти деяния патронов. В значительном числе такого рода организаций и учреждений завистническое побуждение является явно господствующим как у зачинателей такой деятельности, так и у их сторонников. Это последнее замечание особенно справедливо в отношении таких дел, которые придают отличие занимающимся ими вследствие крупных, демонстративных расходов, таких, как, например, учреждение университета, или публичной библиотеки, или музея; но это также, и, может быть, в равной степени, справедливо в отношении банальной работы по участию в таких организациях и учреждениях, которые являются явно аристократическими. Они служат тому, чтобы удостоверять денежную репутацию своих членов, а также приятно напоминать им об их превосходящем статусе, указывая на контраст между ними и нижележащей массой людей, среди которых должна производиться работа по улучшению жизни, — таковы, например, благотворительные заведения при университетах, которые пользуются теперь известной популярностью. Однако после того, как учтены всякого рода обстоятельства и сделаны соответствующие поправки, остаются мотивы несопернического характера. Сам факт, что именно таким способом люди стремятся отличиться и снискать доброе имя, является доказательством широко распространенного чувства узаконенности, свидетельством якобы действительного наличия несопернического, независтнического интереса, а также доказательством этого интереса как фактора, входящего в качестве составной части в образ мысли в современных общностях.
Следует отметить, что женщины более активно и с большим постоянством, чем мужчины, участвуют во всем этом современном диапазоне праздносветской деятельности, ведущейся на основании независтнического и нерелигиозного интереса, за исключением, разумеется, тех случаев, когда такие деяния требуют расходования крупных средств. Зависимое денежное положение женщин делает их непригодными для занятий, требующих крупных расходов. В том, что касается общего диапазона социально-благотворительной работы, с классом женщин соединяются духовные лица или священники не столь наивно благочестивых сект или секуляризованных вероисповеданий. В теории это можно объяснить следующим образом. В других экономических отношениях духовенство также занимает несколько неопределенное положение между женщинами и лицами, занятыми в экономической сфере. И в силу широко распространенного чувства приличий как духовные лица, так и женщины состоятельных слоев оказываются в положении подставного праздного класса; отношением, которое как характерная особенность участвует в. формировании образа мысли у той или у другой социальной группы, является отношение господства и подчинения, когда та или иная экономическая зависимость воспринимается как связанная с определенной личностью. У обеих социальных групп вследствие этого наблюдается особая склонность истолковывать явления скорее с точки зрения связи с личностью, чем с точки зрения причинно-следственной связи; обеим социальным группам каноны благопристойности настолько воспрещают участвовать в «нечистых» в отношении обрядности процессах прибыльной или производительной деятельности, что делают участие этих социальных групп в современном процессе производственной жизни нравственно для них невозможным. В результате этого ритуального недопущения к заурядному производительному усилию сравнительно большая часть энергии обеих социальных групп, женщин и духовенства, сегодня направляется на служение интересам, отличным от эгоистических. Кодекс канонов благопристойности не оставляет никаких альтернативных направлений, в которых могло бы выражаться побуждение к целенаправленному действию. В результате последовательного запрещения женщинам праздного класса заниматься производственно-полезной деятельностью побуждение к мастерству часто заявляет о себе в тех или иных областях, отличных от деловой деятельности.
