Джеймс Рикардс - Валютные войны
– Слушай, – резко ответил он мне, – все это не имеет никакого смысла. Золото не является частью денежной системы и ею не станет, что бы русские ни предприняли. Они сами по себе. Ты хочешь использовать устойчивую валюту, чтобы закупить золото по взвинченной цене. Я предпочту оставить доллары – они более ценные. А теперь давай вернемся к вопросу о Северной Корее.
Как известный специалист по Азии, он явно насладился тем, что ему выпал шанс анализировать запутанные восточноазиатские проблемы, вместо того чтобы вести, по его мнению, бесполезные разговоры касательно валют и золота. Однако я был натренирован еще со времен юридического университета на оспаривание обеих сторон проблемы, и я быстро использовал его аргумент против него же самого.
– Ты думаешь, что мы слишком много заплатим за золото? – спросил я.
– Именно, – ответил он. – Чересчур много.
– Ну, так почему бы не продать России наше золото?
Во мне играл инстинкт не только юриста, но и торговца. На каждом рынке есть две стороны. Одна – сторона, устанавливающая цену, когда кто-то хочет приобрести что-нибудь. Другая – сторона, предлагающая цену, когда кто-то хочет продать что-нибудь. Создание рынка является искусством нахождения стоимости между установленной ценой и ценой предложенной. Кто-нибудь может начать дело со стороны покупателя, однако, как только он видит, что цена слишком высокая, то он моментально превращается в продавца. Именно такая способность к хладнокровному мышлению является отличительной чертой лучших торговцев. Я провоцировал того парня. Если цена была слишком высокой для покупки, тогда нам необходимо было продать. Я ждал, когда он проглотит наживку.
– Ладно, – сказал он. – Давай выставим все на рынок, продадим весь золотой запас России в обмен на доллары и евро и разнообразим наше валютное положение.
Он, может, сказал это всего лишь для того, чтобы я замолчал, но меня это устроило. Мы затянули петлю вокруг шеи доллара США. Остальная часть команды быстро согласилась, и я созвал саммит с Россией, чтобы выдвинуть им свое предложение. Мы со Стивом встретились в третий раз, и, как я и ожидал, Россия согласилась скупить все золото Китая, около ста тысяч метрических тонн, взамен на валюту из своих запасов. Этот торг был идеальным с точки зрения команды России, так как он представлял собой крупную покупку с минимальным рыночным воздействием. При обычной торговле золотом сделка размером даже в 10 тонн должна была бы проходить в строжайшей секретности, иначе рыночный курс подскочил бы высоко, однако сейчас Россия заключила крупнейшую сделку по закупке золота в истории с минимальным рыночным воздействием. Мне было жаль, что Китай вышел из игры с золотом, но мне было приятно смотреть на то, как Россия продолжает идти по выбранному курсу.
Мы снова оказались в оперативном центре для проведения третьей пленарной сессии. Мы по очереди ходили по комнате для объявления своих ходов в рамках северокорейского сценария. Как и ожидалось, США и Азиатско-Тихоокеанский регион, как и Китай, предлагали гуманитарную помощь, только Китай еще что-то промямлил о воссоединении, так как режим Северной Кореи был на последнем издыхании. Россия поддержала идею о гуманитарной помощи, но придержалась более жесткой политики, закрыв границы с Северной Кореей. Затем, практически мимоходом, Россия объявила о том, что выкупила у Китая все золотые запасы и теперь самостоятельно укрепляла политику создания новой золотой валюты.
Судьи были заметно возмущены. Россия вела собственную игру с собственными правилами. Насколько мы со Стивом были убеждены, Россия играла по собственным правилам уже тысячи лет, поэтому данный ход был типично русским. В этот момент четырехсоткилограммовая горилла больше не могла оставаться незамеченной, и судебное решение не заставило себя ждать. В национальной мощи Китая, США и Азиатско-Тихоокеанского региона мало что изменилось. Это было логичным, так как Северная Корея, хоть и опасная, была изолирована от всего мира, поэтому никто особо не потерял или набрал очки. Но затем судьи робко объявили: «По всей видимости, Россия предприняла твердые меры в области создания отличной замены доллару в международной торговле. Ее намерения для нас остаются неопределенными, однако мы решили ей присудить дополнительные баллы за столь смелый ход». Мы со Стивом посмотрели друг на друга с разных концов центра. Это, конечно, не было извинением, но все же мы не смогли не улыбнуться.
˜
По всей видимости, Россия предприняла твердые меры в области создания отличной замены доллару в международной торговле.
˜
Первый день подошел к концу. Хоть игра и шла как по маслу, этот день казался очень длинным. Мы решили найти поблизости какой-нибудь ресторан, поужинать и выпить чего-нибудь, а затем вернуться рано в отель, чтобы узнать все новости дня и подготовиться к следующему дню. Одним из парадоксов работы в закрытом помещении является незнание того, что происходит снаружи. Человек может работать в головном центре разведывательной организации, но из-за ограничения в использовании мобильных телефонов и других технических средств, имеющих доступ к СМИ, он будет последним, кто узнает о, например, крахе фондовой биржи. Так как мы являлись участниками рынка и людьми, зависимыми от СМИ, мы испытывали информационное голодание как никогда раньше. Сотрудники лаборатории прикладной физики посоветовали нам ресторан, расположенный неподалеку, и, в то время как Стив и Оу. Ди разговаривали по своим «Блэкберри», я вел машину по направлению к Форт-Миду (Мэриленд). Мы нашли место без проблем, однако сильно удивились, когда увидели, что парковка забита и люди ютятся на балконе – это в 17:30 во вторник!
– Ах да, – сказал Оу. Ди с ирландским акцентом, напоминая о своих ирландских корнях. – Сегодня же День святого Патрика. Это место, должно быть, переполнено еще с обеда.
С нашими попытками разрушить мировую финансовую систему мы совершенно забыли о Дне святого Патрика. Я сам наполовину ирландец по материнской линии. С такой родословной мы с Оу. Ди посвятили Стива в почетные ирландцы и начали пробираться сквозь толпу наверх, заметив стол у окна с видом на окрестности Мэриленда. Мы сели, заказали три пинты «Гиннесса» и пару закусок и начали собственное подведение итогов прошедшего дня.
– Знаете, какая основная проблема в игре? – спросил Оу. Ди.
– Какая?
– В ней нет рынка. Я имею в виду, что судьи могут нам присудить или отнять очки, но отсутствует система цен, позволяющая измерять влияние наших действий на финансовую систему.
Оу. Ди был прав. Торговец может придумать лучшую в мире торговую идею, но только потеря средств на бирже является естественным способом, сообщающим о том, что он делает что-то не так. Лучшие торговцы всегда выходят из проигрышных торгов, сокращают потери и сидят в ожидании следующего удачного случая, который со временем обязательно появится. Плохие торговцы пытаются найти рациональное объяснение потере, приходят к выводу о том, что рынок не оценил их умственных способностей по достоинству, повышают сумму ставки и продолжают терять средства до тех пор, пока старший риск-менеджер не вынудит его уйти. Какой бы ни была выбранная стратегия, именно ценовые сигналы заставляют торговцев оставаться честными и обеспечивают их обратной связью с рынком, столь необходимой для удостоверения правильности их теорий.
