Джек Буруджян - Секреты профессионалов трейдинга. Методы, используемые профессионалами для успешной игры на финансовых рынках
Прекрасным примером определения потоков на рынке со случайными событиями стало начало первой войны в Заливе. В момент пересечения кувейтской границы войсками Саддама Хусейна рынок был озабочен скорой публикацией данных по занятости, которые должны были подтвердить ожидания скорого выхода из рецессии.
Всем трейдерам и портфельным менеджерам, с которыми я общался, было наплевать на происходящее в Персидском заливе, они были уверены в том, что Ирак пойдет на попятную перед угрозой американской интервенции. История показала, что оценка Ираком возможной реакции США была ошибочной, это положило начало десятилетию нестабильности в регионе. Когда Государственный Департамент США (U.S. State Department) все еще вел переговоры с иракскими дипломатами, трейдер из компании Ферст Бостон (First Boston) по имени Энди Элнер (Andy Elner) сказал мне, что проблема гораздо больше, нежели принято считать. Он оказался единственным, кто догадался о надвигающемся урагане.
Когда еще не было электронных платформ, торговая площадка взрывалась каждый раз при поступлении новостей, способных повлиять на цену. Серьезные события вроде неожиданных решений ФРС генерировали несколько часов бешеной активности, когда объемы торговли взлетали до возможных на голосовом рынке максимумов. Но со времени запуска контракта на индекс S amp;P 50 °CША еще не находились в состоянии войны. Как рынок отреагирует на вовлеченность вооруженных сил в боевые операции за рубежом? С приближением срока окончания ультиматума, который союзники выставили иракцам, все вокруг меня превращались в политических экспертов.
Площадка обсуждала возможность войны и ее последствия для всего рынка. Я обсуждал с трейдерами из компании Ферст Бостон и других компаний, которых обслуживал, возможное направление движения рынка в случае начала войны. Я рассматривал всевозможные сценарии – от открытия долгосрочных позиций до скальпирования сразу после выхода новостей о начале военных действий. Все поголовно были уверены в обвале на фондовой бирже и ралли по краткосрочным казначейским обязательствам. Иными словами, они делали ставку «на ухудшение состояния экономики».
Однажды утром было объявлено о пресс-конференции Джима Бейкера (Jim Baker) – государственного секретаря в администрации Джорджа Буша (George H.W.Bush). Бейкер должен был рассказать о своих переговорах с иракской делегацией. Как в эпизоде фильма «Поменяться местами» (Trading Places), когда все прекращают торговать и замирают в ожидании выхода новостей об урожае, на площадку фьючерсов на индекс S amp;P 500 опустилась тишина. Трейдеры ожидали известий или хотя бы намека на них. Надо сказать, телемониторы в то время не являлись частью биржевого ландшафта, использование телевидения на голосовом рынке было под запретом (с тех пор ситуация изменилась, и теперь телевизоры висят на кронштейнах в каждом углу площадки).
Стоящий на полу площадки трейдер высматривает «утечку» с брокерского деска, которая подскажет ему смысл происходящего и поможет разобраться с тем, как рынок будет переваривать новость. Пока Бейкер шел к микрофону, поток ордеров совсем прекратился. Все находящиеся вне площадки приникли к экранам, стараясь как можно быстрее получить представление о смысле события. В это время я разговаривал по телефону и поэтому попросил поднять до предела звук, чтобы услышать то, о чем сообщалось всему миру. Бейкер говорил о разочаровывающих итогах диалога между иракским правительством и международным сообществом, затем он упомянул Кувейт. Поясню для тех, кто не в курсе событий новейшей истории: возглавляемое Соединенными Штатами международное сообщество поставило Ираку ультиматум, в соответствии с которым он должен был освободить Кувейт (недавно им захваченный), в противном случае Ираку пришлось бы столкнуться с серьезными последствиями.
Продолжая говорить по телефону, я краем уха слушал Бейкера. Когда он произнес слово “regrettably” (прискорбно) применительно к ответу иракцев, рынок взорвался как вулкан! Я мог слышать только: «Продай для меня 100!!! Продай!… Продай!… Продай!». К несчастью, спрос оставлял желать лучшего, ибо все вокруг мечтали только о продаже. В конце концов после 10-пунктового падения на рынке появились покупатели, и заказы стали исполняться. Трейдеры ставили на короткие позиции, будучи убеждены в том, что сумеют закрыть их в плюс, если начнется война. Фьючерсы на индекс S amp;P 500 прокатились вниз с уровня 310 примерно до уровня 303. Рынок уже никогда не увидел этих уровней. Отметка 303 оказалась минимумом не только той торговой сессии: следующие 10 лет рынок только поднимался.
Жертвы случайности
Несмотря на тщательно продуманные торговые стратегии, трейдеры все-таки оказываются в положении жертвы случайных движений на рынке. Протащившие цену вниз панические продажи были следствием в корне неправильного анализа. Логика повседневной жизни на рынок не распространяется. Как писал Деннис ДеКор, «рынок совершенно алогичен!» В этом есть смысл: будь рынок на самом деле рациональным, каждый смог бы работать на нем и делать деньги на ценовых колебаниях. Фьючерсный трейдинг по сути является своей игрой с нулевой суммой (на каждого выигравшего приходится по проигравшему), поэтому все участники не могут пребывать в постоянном плюсе. У меня есть на этот счет свой «Закон Буруджяна»: рынок будет делать все что может для того, чтобы навредить по возможности большему числу людей.
Один из самых наиболее напряженных эпизодов, связанных с охватившей рынок хаотичностью, относится к середине 90-х годов, когда председатель ФРС Алан Гринспэн (Alan Greenspan) употребил во время пресс-конференции словосочетание «безрассудное воодушевление» («irrational exuberance»). Ночью на сессии в системе Глобэкс «взбесились» фьючерсы по фондовым индексам. Они повалились как подкошенные, переписав рекордные значения ночных объемов торговли. Перед этим выступлением Гринспэна фондовый рынок переживал состояние благостной эйфории, в продолжение которой портфельные менеджеры с радостью открывали для себя мир акций высокотехнологических компаний.
Мир финансов того времени отличался от нынешнего в плане скорости распространения информации. Шоковые волны кругами расходились от речи Гринспэна, постепенно накрывая все существующие на планете рынки капитала. Ценные бумаги с фиксированным уровнем доходности и акции переживали уровень волатильности, невиданный со времен кризиса 1987 года. Последний всплеск волатильности рынок пережил в самом начале войны в Заливе, после чего рынок продолжал свое безостановочное движение вверх.
Случайные, произвольные движения образуют базис теории случайных блужданий. Скорость и эффективность рынка не позволяет предугадывать неожиданные события и успешно работать по ним. Но одним из самых серьезных аргументов против теории случайных блужданий стало изобретение и развитие опционного рынка. В начале 70-х эта теория была последним криком финансово-экономической моды, структура рынков капитала была иной. Опционы были еще всем в новинку, большинство трейдеров их не понимало, притом покупать можно было только опционы колл (опционы пут были внесены в листинг позднее).
Работа по этим инструментам позволила трейдерам, которые использовали математические модели Блэка-Шоулза, совершать на постоянной основе выигрышные сделки, риск по которым был невелик. По мере того как к ученым экономистам приходило понимание мощи количественного анализа при ценообразовании опционов, становилось ясно: теория случайного движения небезупречна, у нее есть серьезные изъяны. Как могут новостные события приводить к «случайным блужданиям рынка», если трейдеры могут воспользоваться произвольностью движения для совершения скалькулированной высокодоходной сделки?
Авторитетное мнение
Обычным инвесторам, как правило, неизвестно, что «ходящие наугад» верят в авторитетное мнение. Это их единственно необходимое условие для инвестирования. Когда другие трейдеры интересуются моим мнением о рынке, я всегда говорю им, что думаю о сложившейся ситуации, а затем в свою очередь спрашиваю их о том же. По их лицам расплывается растерянная улыбка, они недоумевают, с чего это я заинтересовался их мнением. Я говорю им, что их авторитетное мнение столь же хорошо, как и мое.
Один из лучших опционных трейдеров, кого я знаю, – Грег Хэдли (Greg Hadley), мой старый друг еще по студенческому клубу в Лойоле. Хэдли постоянно задает мне вопросы по рынку, надеясь отыскать в моих ответах зерно, из которого взойдет прекрасный цветок его выигрышного трейда. Он помог мне понять, что любой трейдер, проводящий полную экспертизу всех сопутствующих сделки обстоятельств, обладает мнением. К этому мнению следует относиться как к авторитетному и принимать всерьез. Впрочем, таких людей на рынке немного.
Неизвестно почему, но эта идея шокирует многих трейдеров. Им чужда мысль о том, что обычный инвестор может обладать заслуживающим интерес мнением, с которым следует считаться, как и с мнением профессионала. Наверное, одна из причин тому – врожденная людская лень. Им предпочтительнее пить кофе, развалившись в кресле, пока другие готовятся к торговой сессии. Потом эти труженики расскажут, как им следует поступить со своим капиталом. Если вы отслеживаете все геополитические события и выходы экономических индикаторов, то наработанное на такой основе мнение будет базироваться на солидном фундаменте, а не на результатах гадания на кофейной гуще. Разница между профессионалом и любителем определяется опытом. Когда непрофессионал спрашивает меня о трейдинге, я всегда отвечаю, что для него важно осознание того, что в профессиональном мире он – любитель. Даже при условии идентичности информации «мнение о рынке» у розничного инвестора не будет таким же глубоким, как у закаленного профессионала. Не могу же я, прочитав несколько книг по медицине, претендовать на столь же глубокие познания, какие есть у врача. Долгие годы уходят на постижение нюансов рынка, без которых невозможно понимание ежедневно проявляющегося организованного хаоса.
