Биггс Бартон - Дневник хеджера. Бартон Биггс о фондовом рынке
В The Wall Street Journal также считают, что ФРС собирается сделать ошибку – и пойти по пути стимулирования инфляции. В аналитической редакторской передовице в минувшую пятницу было подчеркнуто, что «такой вещи, как бесплатные деньги, не существует, и второй раунд QE предполагает слишком высокие риски, обещая незначительные, на наш взгляд, выгоды». В защиту ФРС нужно отметить: нет свидетельств того, что центральные банки знают, как выводить крупную экономику из дефляции, хотя они могут довольно успешно бороться с инфляцией (впрочем, и это совсем не безболезненно). В конце концов, потребовалась Вторая мировая война, чтобы положить конец Великой депрессии.
По-видимому, Полсон полагает, что «новой нормой» для американской экономики будет реальный рост около 2 %. Если же принять во внимание его прогноз инфляции, то номинальный рост ВВП может составить 10 % или больше. Он утверждает, что при данной конъюнктуре высококачественные акции с доходностью в 7–8 % и дивидендной доходностью выше 3 % покажут себя хорошо – много лучше, чем облигации. Мне представляется, что такая ситуация может оказаться временной, так как при ускорении инфляции коэффициенты P/E рано или поздно начнут снижаться. Инвесторы, возможно, и не верят в стагфляцию, но Полсон прав в том, что акции смогут лучше сохранить капитал, чем долговые обязательства (теоретически, дивиденды должны будут расти вместе с инфляцией). Полсон отдельно указывает на случаи Johnson & Johnson (доходность 3,8 %), Coca-Cola (3 %), Pfizer (4 %), Citigroup, Bank of America, Regions Financial и Suntrust Banks – довольно странная подборка. Уоррен Баффет согласен с мнением о предпочтительности акций: «Вполне очевидно, что акции дешевле облигаций. Я не могу представить, что кто-либо будет держать долговые бумаги в своем портфеле, если можно владеть акциями. Однако люди так поступают – ввиду недостатка доверия. Если бы доверие вернулось к ним, они не продавали бы свои бумаги по таким ценам. И, поверьте мне, спустя какое-то время доверие все же вернется».
Полсону нравится золото. Он по-прежнему убежден, что в долгосрочном периоде динамика цены на золото напрямую коррелирует с объемом денежной базы. Соответственно, если Федеральная резервная система напечатает еще денег и удвоит денежную базу за следующие три года, золото также должно подорожать вдвое – Полсон к тому же указывает, что обычно при ускорении инфляции цены на золото растут даже быстрее, чем денежная масса. Сейчас унция стоит 1,2 тысячи долларов, и, так как Полсон говорит об удвоении денежной массы, унция при этих условиях подорожает до 2,4 тысячи долларов. Однако на деле инвесторы ожидают, что инфляция и бегство инвесторов в золото только ускорятся, и тогда цена унции может достичь 4 тысяч долларов. Кстати, 80 % личных активов Полсона – в золоте: у него золотой фонд, и он не делает вид, что его данная тема не касается.
Так что же я обо всем этом думаю? Уверенности у меня нет, однако я предполагаю, что наиболее вероятен мягкий вариант, описанный Полсоном. В конечном счете печатание денег приведет к инфляции, а для политиков и руководства центральных банков инфляция – сравнительно малоболезненный путь выздоровления экономики. Однако в краткосрочной перспективе (в следующие три – двенадцать месяцев) нас ждет медленный рост на Западе (в том числе и в США) и более быстрый – на развивающихся рынках плюс щадящая инфляция. Данная комбинация может возродить циклический «бычий» рынок. Так или иначе, сейчас по-прежнему царит подавленность, а объем ликвидности остается невероятно высоким. Однако профессиональным инвесторам платят за инвестирование, а не за плач с заламыванием рук. Помните, что около 30 % прибыли крупных американских и европейских транснациональных корпораций поступает с развивающихся рынков.
У меня есть все основания, чтобы сейчас с оптимизмом смотреть на фондовые рынки. Опыт свидетельствует, что господин Рынок является одним из лучших экономистов в мире, хотя у него и нет степени PhD и его презирают представители определенной профессии, которые чересчур серьезно воспринимают самих себя. Наблюдаемый сейчас рост котировок поможет укрепить уверенность как потребителей, так и руководителей компаний, что должно привести к увеличению расходов населения, капитальных вложений и найма, если восстановление окажется устойчивым. И все же я сомневаюсь в более долгосрочных перспективах и выходе из кризиса. Нам как инвесторам остается лишь проявлять гибкость и меняться по мере развития событий. Понимаю, что это не очень полезное заключение. Прошу меня извинить!
Ежедневно пропускайте хотя бы одно совещание[37]
Сентябрь выдался для меня весьма удачным – я заработал 10 %, к которым прибавил в октябре еще 3 %. Однако, когда рынки застопорились в конце октября, я рефлекторно сократил риски – и пропустил новый подъем в первые десять дней ноября, так что по итогам месяца получил ноль. Оглядываясь назад, понимаешь, что тогда было очень важно понять, насколько ФРС привержена политике дальнейшего количественного смягчения (QE) в условиях хрупкой экономики, дефляции и отсутствия улучшений на рынке труда. Бен Бернанке внимательно изучал японский опыт и отчаянно боялся возникновения устойчивой дефляции. Теперь он смог сам убедиться, как трудно избавиться от такой угрозы. Не ошибитесь с важными идеями и не отмахивайтесь от них.
Эд Хайман из ISI, один из лучших в мире экономистов, обращает внимание на уместность замечания Рогоффа о том, что ФРС должна ясно дать понять, что QE не будет свертываться до достижения целевого уровня инфляции. Все это живо напоминает об известном тексте[38] Бернанке, посвященном японскому пропавшему десятилетию[39] и неспособности Банка Японии использовать нетрадиционные инструменты вроде QE для борьбы со «злокачественной» дефляцией. Весной 2012 года Пол Кругман в длинном эссе в The New York Times вновь обратился к данной проблеме, отметив, что председатель ФРС не последовал собственным выкладкам, но 26 апреля последний заявил следующее[40]: «Вопрос заключается в том, есть ли смысл активно стремиться повысить инфляцию ради несколько более быстрого сокращения уровня безработицы?» И Бернанке сам ответил на свой вопрос: «Комитет[41] полагает, что это было бы весьма безрассудно». Я поклонник Бернанке. Ниже – то, что я написал в то время.
3 ноября 2010 года
У рынков в последнее время нет определенного вектора, так как инвесторы ожидают результатов заседания ФРС на следующей неделе, а также итогов парламентских выборов в США[42]. Напряжение велико. Думаю, что в котировках учтены заявления в рамках QE-политики и ожидания роста числа республиканцев в Конгрессе (что может привести к законодательному тупику). Большинство участников рынка, по-видимому, считают, что быстрый рост котировок в сентябре – октябре отражает именно эти два обстоятельства. Впрочем, QE в целом воспринимается без энтузиазма. Так, жесткую оценку деятельности Бернанке и ФРС можно увидеть в новом письме Джереми Грантема на сайте Grantham Mayo[43]. Я большой поклонник Джереми, но здесь он не прав.
Макроэкономическая статистика по-прежнему неоднозначна: с одной стороны, она указывает на медленные темпы восстановления, с другой – вероятность второй волны кризиса, судя по всему, уменьшается. Потребительские расходы в развивающихся странах невероятно велики и теперь превышают расходы американских потребителей, а число занятых в развивающихся странах составляет 83 % их общемирового числа. Китайская экономика, вторая по величине в мире, видимо, встала на рельсы 8–9-процентного роста. Развивающиеся рынки стали мощным локомотивом подъема мировой экономики, компенсирующим риски, которые возникают в ходе непростого процесса восстановления развитых стран после коллапса 2008 года. В то же время ситуация с капиталовложениями в технологии, судя по всему, улучшается, а кредитные спреды сужаются.
Впрочем, Япония по-прежнему нездорова, несколько европейских экономик выглядят хрупкими, а темпы роста некоторых развивающихся стран понижаются. Мировая экономика все еще опасно близка к стагнации. Более того, сделок покупки жилья по-прежнему заключается не так много, а динамика цен на дома на одну семью (на вторичном рынке) в США остается вялой, что вкупе со шквалом скандалов, вызванных неоднозначным (механическим) подходом банков к работе с ипотечными документами, выглядит довольно тревожно – проблем рынка жилья может оказаться достаточно, чтобы американская экономика попала во вторую волну кризиса. По данным Национальной ассоциации риелторов (National Association of Realtors, NAR), доля проблемного жилья (изъятого за неплатежи и продаваемого «в шорт») в общих продажах поступательно растет, в сентябре достигнув 35 %. Учитывая скандал с ипотечными документами и усиление посвященной ему популистской риторики, можно ожидать дальнейшего роста данной доли. Как правило, когда изъятый за долги дом попадает на рынок, его цена падает примерно на 30 % – и это отражается на цене всех домов в этом районе. Индексы цен на жилье Case – Shiller 10 Index и 20 City Composite Home Price Index (для 10 и 20 крупнейших городских агломераций) вновь начали понижаться, а последний индекс цен на жилье ISI свидетельствует о стагнации на рынке. Резкое падение цен на жилье повлияет на чистые размеры благосостояния граждан, уровень их уверенности, а также размеры расходов – и этот эффект будет иметь дефляционный характер. В других странах (например, в Австралии, Испании и Великобритании) эта проблема также существует, хотя и не в столь острой форме.
