Дэвид Прайс - Открыто. Как мы будем жить, работать и учиться
На самом деле «профессия» – неверное слово; в будущем мы будем говорить скорее о «задачах» или «контрактах». В книге Филипа Брауна «Глобальный аукцион» («The Global Auction») показано, как компании сегодня могут снизить производственные издержки, разбив то, что было ранее штатной должностью, на набор задач, которые затем можно выставить на глобальный «обратный аукцион»[11]. И забудьте о росте ставок, как на eBay, – на этих аукционах обычно побеждает тот, кто предложит за работу самую низкую цену. Суровая реальность состоит в том, что средний класс развитых стран сейчас находится в условиях «высокой квалификации/низкого дохода», а перспективы выпускников университетов, вступающих в экономику знаний, еще долгое время будут отнюдь не радужными.
Если все это стало для вас новостью, не стоит корить себя за упущение. Я не слышал, чтобы об этих тревожащих тенденциях, об этой радикальной трансформации рынка труда говорили в школах, университетах или на политических трибунах. В репортажах Fox News мы слышим только о том, что китайские или индийские рабочие съедают наши обеды и становятся причиной масштабной утечки рабочих мест, а дело-то в потере самого понятия «работа». Социальный футурист Пол Саффо[12] утверждает: «самый большой вызов ближайших 30 лет – понять, что же заменит работу».
Мы уже давно слышим о том, что будущее потребует от нас «карьерных портфолио». Наши дети, скорее всего, будут искать не работу, а контракты. Я говорю это, исходя из собственного опыта. Сейчас, когда я пишу эту книгу, оба моих сына, которым больше двадцати, занимаются поисками контрактов на выполнение айтишных задач на разных аукционных сайтах. Чтобы понять, насколько меняется рынок труда, я зашел на один из сайтов, где они зарегистрированы. Настоятельно рекомендую вам сделать то же самое, поскольку именно там вы сможете увидеть будущее – которое уже наступило.
Покупая знания
Elance.com – наверное, самый старый из сайтов, специализирующихся на аутсорсинге (передаче стороннему исполнителю) работ, требующих знаний (Knowledge Process Outsourcing, КРО). Только за 2012 год на нем было заключено 1,3 миллиона контрактов, он выступал посредником в контрактах почти на полмиллиарда долларов, взимая за услуги от 7 до 8 %. В месяц на сайте публикуются объявления о более чем 50 тысячах «работ», и по опросу 2011 года для 36 % тех, кто находит работу на Elance.com, это единственный источник дохода. Абсолютно все этапы процесса – от найма до выбора, координации отношений с подрядчиком и платы за его работу – осуществляются через сайт.
Спектр профессионалов, с которыми работает сайт, впечатляет: это программисты, проектировщики, исследователи, инженеры, менеджеры, юристы, журналисты, – и с каждым месяцем он расширяется. Однако вся сила подобных сайтов и предтеча того, что ждет нас в будущем, – в разделе, который позволяет увидеть этот «голландский аукцион»[13] в действии. Американские исполнители, претендующие на юридические контракты, запрашивают примерно 125 долларов в час; их индийские коллеги, ничуть не уступающие им в квалификации, просят 15 долларов. Так чье предложение вы примете при прочих равных?
Цифры сводят с ума. В 2012 году аутсорсинг работ, требующих знаний, принес индийской экономике больше 15 миллиардов долларов благодаря готовности бесчисленных высококвалифицированных специалистов работать за малую толику того, что обычно платят на Западе. Экономика «высокой квалификации/низкого дохода» очень сильно зависит от географического положения.
Будь то Apple, выводящая свои технические и производственные вакансии в Китай, или сотни тысяч мелких западных компаний, работающих с индийскими подрядчиками, – эти новые схемы занятости подрывают экономику знаний. Для выполнения виртуальных проектов мы создаем гибкие группы, состоящие из специалистов из нескольких стран, объединенных лишь широкополосной связью и желанием укрепить свою репутацию и снизить наши издержки. КРО – одна из главных причин, по которым высокоэффективные корпорации получают более высокие прибыли при меньшем штате постоянных сотрудников. А тем временем наши политики либо боятся сообщить нашим обеспеченным родителям о нарастающем кризисе, либо сами его не замечают.
Впрочем, позвольте мне добавить в этот безрадостный сценарий чуточку оптимизма. Я не говорю, что в будущем вообще не окажется признанных профессий. Например, сложно себе представить, что работа в сфере обслуживания будет разбита на ставки и достанется тому, кто предложит меньше. Никто не собирается выставлять на Elance.com контракт на вождение лондонского автобуса – пока. Пожалуй, и вакансиями квалифицированных рабочих, которые страны типа Великобритании и Австралии традиционно отдавали на откуп иммигрантам: плотников, электриков, столяров и т. п., – вряд ли заинтересуются оставшиеся без работы «белые воротнички».
Впрочем, Elance и другие сайты, на которых знания выставляются на аукцион, являются лишь авангардом весьма разрушительного движения – процесса дезинтермедиации[14]. Практически в любых сделках, которые мы заключаем (не только финансовых, но и социальных и культурных), мы убираем «посредников», исторически служивших связующим звеном между производителями и покупателями, экспертами и дилетантами. Возможно, правильнее было бы назвать этот процесс «цифровым посредничеством», поскольку в большинстве случаев мы заменяем посредников-людей практически бесплатными, созданными пользователями коннекторами. Вы скорее пойдете на TripAdvisor или LinkedIn, чем в ближайшую турфирму или агентство по найму. Поскольку это сравнительно недавнее явление, мы еще не представляем, куда оно нас заведет, но уже понятно, что бизнес никогда не станет прежним. Если уже сегодня хирурги командуют с другого конца планеты производящими операции роботами, сколько еще времени осталось до того, как на «голландский аукцион» начнут выставляться задачи, считавшиеся ранее неотъемлемой частью профессиональных обязанностей?
Конец роста
До сих пор я настаивал на том, что нам нужно радикально переосмыслить то, чему мы учимся на работе и какие инновации осуществляем, а кроме того, изменить нашу образовательную систему в соответствии с теми масштабными общественными сдвигами, которые мы сегодня наблюдаем. Новые обстоятельства требуют, чтобы мы забыли свое восприятие знания, традиционные схемы профессиональной деятельности и любые надежды на экономические привилегии.
Неприятная, но неоспоримая истина состоит в том, что мы оказались в эпицентре сдвига глобального экономического баланса, который придет в равновесие только через много десятилетий. А пока наши дети вступают в будущее долгов и жестокой конкуренции. Может ли стать еще хуже?
В потенциале – да, но наш взгляд на будущее зависит от того, сможем ли мы научить самих себя думать иначе. Позвольте мне объяснить.
Сейчас все больше людей полагают, будто все сказанное выше означает, что мы достигли некоего предела. Вместо того чтобы строить планы на возвращение экономического роста, они предсказывают его конец; по их мнению, мы вступаем в «мир после роста» и должны его принять. Прежде чем я познакомлю вас с одним из самых ярких апологетов этой идеологии, позвольте развеять те опасения, которые могут у вас возникнуть: их модель не предполагает мрачного будущего в духе «Бегущего по лезвию»[15]. Их представление о жизни в 2050 году в том случае, ЕСЛИ (и это «если» действительно следует писать большими буквами) у нас достанет смелости и социальной ответственности начать думать по-новому, в общем-то греет душу. По их прогнозам, решения будут снова приниматься в рамках небольших сообществ во имя общих интересов и общего блага.
Чтобы лучше понять возможное будущее в «мире после роста», я встретился с Донни Макларкеном, одним из семерых создателей Post Growth Institute. Донни живет на Хоксбери-ривер, к северу от Сиднея, и хотя ему лишь немного за тридцать, чего только он не пережил. В другой жизни он мог бы сделаться продавцом хедж-фондов. В восемь лет он стал арт-дилером, продавая картины своего брата. В десять у него уже было свое предприятие – он гладил рубашки по 15 центов за штуку. В двенадцать он начал торговать акциями, и казалось, что ему уготована предпринимательская карьера.
Однако Донни еще очень любил спорт и общественную деятельность. Он выучился на тренера по лечебной физкультуре, а в свободное время работал с сиднейскими бомжами. В 2002 году, когда ему исполнилось 19 лет, он стал «тем парнем, который пробежал через Австралию». Работая на благотворительную программу по восстановлению зрения, Донни преодолел около четырех тысяч километров от Перта до Сиднея. Пробегая около 60 километров в день, подчас по самым жарким и трудным дорогам Австралии, Донни добрался до Сиднейской оперы через 66 дней после старта от Пертской колокольни. Поразительное достижение, не правда ли?
