Кайл Мейнард - Никаких оправданий! Невероятная, но правдивая история победы над обстоятельствами и болезнью
Сойдя с ковра, я попил воды, пошел на весы, зная, что сегодня вечером будет взвешивание, и обнаружил, что вешу на 4,5 кг больше положенного. Я понадеялся, что с этим проблем не возникнет и мне удастся избавиться от лишнего веса во время следующего матча.
Мой следующий – и последний на тот день – противник был моложе меня, сильный и быстрый. Я знал, что для победы мне придется проявить терпение и воспользоваться всем моим опытом.
С ним мне пришлось нелегко. Проводя атаку за атакой во втором и третьем периодах, он вырвался вперед со счетом 6 : 4, а до конца боя оставалась всего минута. К концу третьего периода он выдохся, стал терять равновесие и совершать чересчур рискованные движения, а я сохранил способность ясно мыслить и попытался провести «тейкдаун». И тут он провел жесткий «кроссфейс», ударив меня рукой прямо по сломанному носу. В горле тут же забулькала кровь, я начал терять сознание, но продолжал изо всех сил цепляться за его ногу. Потом мне удалось ухватить его за противоположную щиколотку и заработать два очка на «тейкдауне», после чего счет сравнялся, и второй раз подряд мне предстоял овертайм.
Еще до того, как мой противник вышел в центр круга, я понял, что к началу третьего периода он уже был на пределе. К началу овертайма он устал как собака, да и меня постепенно покидали силы. Я попробовал провести подсечку, захватив его щиколотку, но он навалился на меня всем телом, чтобы не дать мне заработать очко. Моя семья и одноклассники начали скандировать мое имя, и внезапно я ощутил прилив адреналина. Еще один «тейкдаун», думал я, и я смогу снова встретиться с парнем, который выиграл у меня в финале регионального чемпионата. Сердце колотилось как сумасшедшее, я обошел противника, провел захват, и он наконец потерял равновесие. Мне присудили два овертайма, и я выиграл со счетом 8 : 6.
После боя я снова взвесился и обнаружил, что скинул два килограмма благодаря физической нагрузке и перспирации, но все равно весил на 2,5 кг больше положенного. До взвешивания оставалось чуть более получаса, нужно было срочно что-то делать. Я надел на себя всю одежду, какая у меня была, вышел на парковку вместе с моим другом и сел к нему в фургон, у которого были сиденья с подогревом. Мы включили обогрев на полную, я принялся делать выпрыгивания из приседа и бегать, вследствие чего основательно пропотел. За несколько минут до взвешивания мне удалось сбросить вес до необходимого.
В тот вечер мне позвонил мой кумир, чемпион по рестлингу Кэл Сэндерсон, и поздравил меня с тремя победами в первый же день чемпионата штата. Он знал, что на утро мне предстоит непростой бой, но посоветовал мне не зацикливаться на том, что я обязательно должен победить. Я принял его слова близко к сердцу и стал готовиться к завтрашнему испытанию.
В последнем выступлении за команду «Коллинс Хилл Иглз» мне предстояло встретиться с борцом из команды наших главных соперников, «Парквью пантерс». Я трижды встречался с их борцом в легком весе и лишь однажды мне удалось победить его. Раньше ему удавалось победить меня, и если история бы повторилась, то я бы вылетел из чемпионата и на этом моей карьере настал бы конец. Мы с тренером Рамосом готовились к такому варианту развития событий и просмотрели видеозапись моей встречи с этим противником, хотя тогда я даже не знал, предстоит ли мне встретиться с ним на ковре.
Наша стратегия с виду была простой, но на самом деле крайне эффективной. Тренер Рамос посоветовал мне использовать ограждение и мое положение на ковре. Я знал, что противник будет метить мне в лицо, и если я смогу должным образом воспользоваться ограждением, то могу вывести его из себя и спровоцировать на ошибку.
У этого бойца была своя тактика ведения боя именно со мной. Его друзья по команде тренировались с ним перед матчем, вставая на колени, чтобы он мог попрактиковаться с человеком моего роста. Его стратегию я раскусил с самого начала боя, она оказалась довольно эффективной. Он провел «хук», согнув руку в локте, и ударил меня прямо в сломанный нос, за счет чего смог захватить голову. Навалившись на меня всем телом, он попытался провести «тейкдаун». Я мог попробовать сопротивляться, рискнув дать противнику возможность уложить меня на лопатки, или просто отдать ему эти два очка, что я и сделал.
Его стратегия стала мне ясна, но от пульсирующей боли в разбитом носу это понимание не спасало. В первом периоде он заработал два «тейкдауна». Оба раза мне удалось вырваться, захватив его руки, оттолкнув от себя и высвободив бедра. Он вел со счетом 4 : 2.
Во втором периоде он предпочел начать из нижней стойки, вышел из захвата и заработал еще одно очко. Мой противник продолжал наносить мне удары по лицу. Мы раз за разом вылетали за пределы ограждения, и никому из нас не удавалось полностью контролировать ситуацию. Понимая, что отстаю, я отчаянно пытался провести «тейкдаун», захватил его ноги, но удары по лицу больше уже сносить не мог. После очередного удара я опустил голову, чтобы защититься, и это было ошибкой. Мой противник воспользовался промахом, обошел меня сзади и прижал голову к земле. На мгновение я ощутил, как концы моих рук коснулись его ног, и всего на секунду пожалел, что мне не хватает всего-то пары сантиметров рук, чтобы провести захват.
К концу второго периода счет был уже 7 : 2. Я ударил противника головой в бровь, поэтому мы оба время от времени вытирали кровь с лиц. В третьем периоде мы оба падали замертво от усталости, пот градом катился по телу, реакция замедлилась. Изначально я планировал начинать снизу и быстро провел выход из захвата, после чего счет стал 7 : 3. Но когда я прижал его к ограждению он снова ударил меня локтем в нос, захватил шею и подобрался достаточно близко для «тейкдауна». Счет стал 9 : 3.
Я уговаривал себя, что должен набрать очки, какую бы сильную боль я ни испытывал, иначе мне конец. В какой-то момент мой противник слишком сильно перенес вес тела на одну ногу, и я воспользовался этим. Зажав его щиколотку между подбородком и плечом, я использовал его колено в качестве рычага, провел переворот, доведя счет до 9 : 5. Тут я почувствовал, что еще не все потеряно.
Потом я провел захват сзади, он упал на четвереньки и начал пинать меня ногами в лицо, метя главным образом в искалеченный нос. Такой мучительной боли я не испытывал никогда раньше. Рефери было не видно, что происходит, поэтому он не остановил бой. Мое горло наполнилось кровью, но я бешено сопротивлялся, стараясь сбросить его с себя. Каким-то чудом, несмотря на безумную боль, мне удалось захватить его ногу, развернуть бедрами вниз и обвиться вокруг его тела, прижимая к полу. Он пытался оттолкнуться правой рукой, чтобы не коснуться животом пола.
Мне только этого и было нужно: я дернул его за локоть, стараясь завести руку за спину, словно крыло у цыпленка. Левой рукой я со всей силы ткнул его в спину и почувствовал, как его тело содрогнулось от боли. Оставалось меньше пятнадцати секунд до конца боя, я отставал на четыре очка. Выиграть я мог лишь в том случае, если бы мне удалось уложить соперника на лопатки и зафиксировать. Я попытался заломить ему руку правой рукой, а левой ударил в подбородок, стараясь повалить его на спину, и мне это почти удалось.
Но потом его рука выскользнула, ему удалось вырваться, он метнулся на противоположную сторону ковра, и мне уже не удалось подобраться к нему достаточно близко. Последние секунды боя истекли, прозвучал свисток рефери, и бой закончился со счетом 10 : 5.
Мой последний сезон в школьной команде закончился.
Мы вышли в центр ковра и пожали друг другу руки. Мой противник опустился на колени, обнял меня и сказал, что это был один из лучших боев за всю его карьеру, и я не мог с ним не согласиться. В следующем году он не проиграл ни одного боя.
Он ушел с ковра, а я остался сидеть в центре круга в полном онемении. Эти несколько секунд показались мне вечностью. Ко мне подошел тренер Рамос – тот самый человек, благодаря которому я смог добиться всего этого. Человек, который научил меня никогда не смиряться с поражением, взял меня на руки и унес с ковра.
Тренер Рамос нес меня на руках, а я смотрел на людей, которых считал своими героями: на родителей, бабушек и дедушек, других родственников и друзей. По их печальным лицам текли слезы, но при этом они улыбались и апплодировали мне стоя. Я видел, что мой отец гордится тем, что я смог дойти до такого уровня и полностью выложиться ради победы. И тут раздались оглушительные овации – хлопали не только мои одноклассники, но и «пантеры», и сотни людей, которые много лет наблюдали за моими выступлениями и видели, как я побеждаю в упорной борьбе. Сейчас они все приветствовали меня стоя, и это было просто ошеломительное переживание.
В этот момент я понял, что я сделал куда больше, чем можно себе представить. Я достиг своей цели. В глубине души я понимал, что все эти тренировки, весь упорный труд, все нечеловеческие усилия были не зря.
