Игорь Прокопенко - Великая тайна денег. Подлинная история финансового рабства

Комментирует Лев Константинов, предприниматель: «Мне оправдываться вообще не в чем. Я не совершал за свою жизнь ничего, за что мне было бы стыдно. Поэтому просто комментировать, как это работало, мне неинтересно. Если говорить, что «Хопер-инвест» создавался как финансовая пирамида, это все равно что утверждать, будто любая женщина рождается для того, чтобы стать проституткой».

Чтобы выжить в среде конкурентов, Льву Константинову пришлось потратиться на рекламу со звездами шоу-бизнеса. В рекламном ролике популярный певец и телеведущий Сергей Минаев снялся за обещание Льва Константинова создать для певца дорогущий видеоклип. Обещание свое он выполнил, правда, только наполовину. Клип-то сняли, но самый-самый дешевый.

После такого «кидалова» вкладывать свои сбережения в «Хопер-инвест» Минаев не стал. Он гордо отнес их… в другую пирамиду под названием «Чара-банк». Совсем скоро, так же как и миллионы других вкладчиков, звездный акционер благополучно лишился своих денег… Сумма по тем временам была просто астрономической – 20 тысяч долларов.

Вспоминает Сергей Минаев, певец, телеведущий: «Какие же мы лохи тогда были! Но это сработало, раз народные артисты туда пошли, весь Моссовет. Почему-то мы думали о порядочности таких людей, думали, что нас-то не обманут».

Сегодня в это трудно поверить, но «Хопер-инвест» в 1990-х был настолько популярен, что его акциями даже расплачивались с артистами. Лидер группы «Доктор Ватсон» Георгий Мамиконов до сих пор хранит такую акцию в рамочке, как память о «лихих девяностых».

Актрису Татьяну Ташкову в те годы звали не иначе как тетей Асей. Несколько лет подряд она уговаривала всю страну стирать белье с отбеливателем «Ас». Несмотря на то что всю рекламную кухню она видела своими глазами изнутри, все-таки купилась на яркие лозунги своего коллеги по актерскому цеху Владимира Пермякова, в народе – Лени Голубкова.

Деньги, вложенные в МММ, актриса потеряла. Все до копейки. Вернуть купюры, заработанные непосильным актерским трудом, ей не помогла даже всенародная слава.

Татьяна Ташкова, актриса, так оценивает прошлое: «Я помню, как поддалась этому массовому психозу, вкладывала деньги в МММ. Когда какое-то время прошло, там накопилась определенная сумма, но все это сгорело. Знаете, как пришло, так и ушло…»

8. Дефолт. Заговор банкиров

14 сентября 2006 года в 33-й московской больнице скончался, не приходя в сознание, первый заместитель председателя Центрального банка Андрей Козлов. Покушение на Козлова произошло накануне вечером на территории футбольного клуба «Спартак» в Москве, где проводился матч между сотрудниками Центробанка. Преступники открыли по Андрею Козлову и его водителю огонь в тот момент, когда они шли к машине, собираясь покинуть клуб. Водитель был убит на месте, Козлов умер спустя несколько часов.

Генпрокуратура связывает убийство Козлова с его профессиональной деятельностью. Но многие уверены: причиной гибели Козлова послужили события десятилетней давности. Ведь именно Козлов изобрел то, что повергло в нищету почти всех ведущих банкиров страны, а сотни обычных людей довело до самоубийства…

Аббревиатура ГКО будет на слуху у каждого. Но тогда о том, что это такое, знали лишь единицы. ГКО расшифровывается так: государственные казначейские обязательства. То есть правительство под предлогом острой нехватки средств (а откуда им взяться, если миллиарды уходили в частные банки, под залоговые аукционы) брало у коммерсантов в долг, давая им взамен денег ценные бумаги. Коммерсант за каждый отданный доллар получал 2, но не сразу, а через некоторое время. Или не получал, предпочитая играть на повышение, ибо проценты по ГКО росли каждый месяц, ровно в геометрической прогрессии.

Схема действия – как в МММ. С каждым днем цена бумажки растет, но только фиктивно. На самом деле в стране было в два раза меньше денег, чем можно было отдать за эти бумаги, в случае если владельцы захотят их вернуть государству.

До сих пор ни один ясновидящий толком не может объяснить, куда же исчезли 275 миллионов долларов, выделенных Международным валютным фондом в 1996 году якобы на реструктуризацию угольной промышленности. Неизвестна также судьба 1,4 миллиарда долларов, направленных МБРР (Международным банком реконструкции и развития) в 1997 году.

Не менее занимательной выглядит и история 4,8 миллиарда долларов, которые за неделю до дефолта в августе 1998 года МВФ прислал в Россию. Американский министр финансов Рубин прямо заявлял, что деньги эти «были использованы на другие цели неподобающим образом». Даже не дойдя до России, искомые миллиарды тут же были распылены по австралийским, швейцарским, американским и немецким счетам. Причем, как прозрачно намекала западная пресса, часть денег почему-то очутилась на счетах мало кому известной австралийской компании. А принадлежала будто бы сия компания одной весьма влиятельной кремлевской даме.

Если бы летом 1998-го эмвээфовские миллиарды пришли в страну, грянувшего дефолта вполне можно было избежать. Дефолт ведь появился не сам по себе, как грозовая туча. Это был вполне логичный итог еще одной гигантской аферы под названием ГКО. В общем, налицо классическая схема пирамиды наподобие МММ или «Властилины». С одной лишь разницей: организовали ее не проходимцы типа Мавроди или дебелой гражданки Соловьевой, а само же наше распрекрасное государство.

Но пирамида – на то и пирамида, чтобы в один прекрасный миг со страшным грохотом обрушиться, похоронив под своими обломками чересчур заигравшихся вкладчиков. Уже к началу 1998 года выплаты по ГКО превысили все доходы страны ровно вдвое. И когда по весне банки дружно принялись сбрасывать эти дутые бумажки, пирамида угрожающе затрещала. Часть банков, особо приближенных «ко двору», деньги свои успели вытащить, заработав несметные барыши. Другие – зазевавшиеся – навсегда остались в прошлом.

Но в ГКО играли отнюдь не одни только банки. Через год после дефолта генпрокурор Юрий Скуратов объявил на всю страну о том, что среди игроков значилось как минимум 780 высокопоставленных чиновников, в том числе два вице-премьера (Чубайс, Серов), два федеральных министра (Козырев, Тихонов) и бесчисленное множество замминистров (преимущественно из Минфина и Минэкономики).

О том, что дефолт обязательно будет в конце августа 1998 года, Сергей Глазьев сказал еще в ноябре 1997-го. А в декабре доклад ученых обсуждали на круглом столе с участием руководителей Совета Федерации, Центрального банка и правительства. Экономисты предостерегали правительство от ошибочных действий и предлагали пути выхода из сложившейся ситуации.

За девять месяцев до этого события Сергеем Глазьевым и его коллегами был подготовлен специальный доклад, который назывался «Об угрозе саморазрушения российской финансовой системы», где было по месяцам расписано, как будет происходить саморазрушение финансовой пирамиды ГКО. То есть экономисты заблаговременно предупреждали и Кириенко, и Дубинина, и Задорнова, что строительство финансовой пирамиды ГКО так, как они его вели, неизбежно закончится крахом. И Кириенко, и Дубинин просто отмахнулись от предупреждения ученых и специалистов. И, к сожалению, был упущен момент выхода из этого состояния, вплоть до мая можно было избежать дефолта.

Все действия правительства в тот период были направлены на то, чтобы искусственно удерживать курс рубля. На поддержание национальной валюты расходовались колоссальные средства. Интерес западных инвесторов к России и к российским ценным бумагам падал день ото дня. Страна не вылезала из долгов.

Комментирует Виктор Геращенко, экс-председатель Центрального банка РФ: «Был большой дефицит бюджета, был приличный государственный долг, постоянно шла спекуляция против национальной валюты, даже со стороны российских граждан и организаций. И поэтому те явления, которые происходили в мире, естественно отражались и на отношении к нашим государственным казначейским обязательствам».

В августе 1998 года в России произошел дефолт. Рубль молниеносно обесценился, миллионы россиян потеряли все свои сбережения. Треть населения оказалась за чертой бедности. Резко возросло число самоубийств. В те дни вопрос о том, в каком банке хранить свои деньги, звучал кощунственно. Ответ «в стеклянной банке» не казался смешным. Доверие к государству и его экономике было утрачено окончательно. Россия на несколько лет забыла о таком понятии, как «средний класс». Он был уничтожен в один день.

Даже спустя много лет Сергей Трухачев с содроганием вспоминает август 1998-го. Именно ему, как руководителю финансовой службы Международной конфедерации обществ потребителей, приходилось выслушивать жалобы пострадавших от дефолта людей. Вспомнить, сколько их было, Сергей затрудняется, ведь счет тогда шел на тысячи.