Патрик Ли - Страна призраков
– Я сама увидела этот репортаж несколько часов назад, – сказала Бетани. – Еще до того, как сошла с самолета здесь, в Атланте. Говорят, что жертвами нападения стал какой-то цэрэушный начальник среднего звена и несколько его сотрудников, имена которых не подлежат разглашению. Потом сообщили время нападения. Сразу после полуночи. Так что все совпадает. Именно тогда Пэйдж и остальные должны были возвращаться домой после встречи с президентом и находиться где-то между Белым домом и базой ВВС Эндрюс…
Она осеклась и взглянула на него.
– Извините, вы, наверное, ничего не поняли. Несу бог знает что…
– Все в порядке. Вы только изложите все последовательно. Начните сначала и расскажите все, что вы знаете.
Бетани то ли вздохнула, то ли горько усмехнулась. Усталость и нервы…
– Знаю я не так уж много.
Глава 3
Бетани расстегнула и раскрыла рюкзак, и на Трэвиса, словно из духовки, пахнуло сухим жаром.
В рюкзаке лежал всего один предмет. В неясном свете проносящихся фонарей он рассмотрел нечто темное, металлическое, размером и формой напоминающее скалку без ручек. На корпусе три кнопки с некими похожими на иероглифы символами. Язык определенно не земной, подумал Трэвис.
Рядом с каждой кнопкой кто-то наклеил ярлычок со сделанной от руки надписью:
Включить
Выключить
Выключить с задержкой (задержка – 93 сек.)
– Та самая штука, о которой говорила по телефону Пэйдж, – пояснила Бетани. – Держала ее под замком в сейфе. Другую, такую же, взяла с собой в Вашингтон. Обе появились из Бреши одновременно, как комплект для беспроводного телефона.
Она достала объект из рюкзака. Весил он, похоже, немного.
– Не знаю, что происходит, но причина наверняка в этих двух штуках.
– И что же они делают?
– Даже не представляю.
– Ладно.
– В курсе только четыре человека, верхушка «Тангенса». Одна из них – Пэйдж. Вчетвером они поехали и в Вашингтон. Кроме них, с этими объектами никто больше не экспериментировал. Опыты с ними начались в понедельник, то есть три дня назад. Поначалу работали в закрытых лабораториях, и все записи, в том числе и видео, сохранялись на надежных серверах. Должно быть они сразу же поняли, что столкнулись с чем-то серьезным.
– Это нормально? – спросил Трэвис. – Такая секретность внутри самого «Тангенса»? – В его пору дело обстояло иначе, но, с другой стороны, с тех пор как он покинул Пограничный город, времени прошло немало. Сотрудничество с «Тангенсом» – и Пэйдж – продолжалось меньше недели, и было это два года назад. Он не хотел уходить, но узнал кое-что такое, после чего остаться уже не мог. И ушел, оставив при себе то, что узнал.
– Такая секретность – политика временная, – ответила Бетани. – Пэйдж и самой это не нравится, но и она, и остальные, кто наверху, считают, что по-другому сейчас нельзя. Состав тамошнего населения за последние два года изменился едва ли не полностью. – Она искоса взглянула на Трэвиса. – Да вы, наверное, и сами знаете.
Он кивнул:
– Знаю.
– Персонал пришлось набирать заново. Раньше «Тангенс» месяцами проверял того или иного кандидата, но в последнее время такой роскоши мы позволить себе не могли. Вакансий открылось много, заполнить их требовалось быстро, так что для большинства процесс отбора сводился к формальности. Доверять новичкам так же, как прежним сотрудникам, невозможно – для этого должно пройти какое-то время. Пэйдж постоянно из-за этого извиняется. Хотя люди и сами понимают. Все сознают, сколь велик риск появления очередного Аарона Пилгрима. Так что когда какой-то объект демонстрирует серьезные свойства, работать с ним разрешается только самым доверенным, тем, кто на самом верху. Так было и с этими двумя объектами.
Она положила цилиндр на колени, наполовину засунув его в рюкзак.
– Так вот, все началось в понедельник. В закрытых лабораториях. Я знаю, что первым делом их проверили на безопасность. Знаю потому, что они взяли в лаборатории тест-организмы. Плодовых мушек. Червей-нематод. Полдюжины мышей. Думаю, проверку на безопасность объекты прошли, потому что животных вернули на место в тот же вечер, и были они в полном порядке. Утром во вторник вся команда уехала с объектами в пустыню и работала с ними там. Весь день и едва ли не всю ночь. Никто, наверное, и не спал, разве что на земле. Время от времени кто-то возвращался, забирал какое-то оборудование и снова поднимался на поверхность. В основном это были приборы дальней радиосвязи, работающие в самом разном волновом диапазоне. Спутниковое оборудование. Принимающие и передающие тарелки. Инструменты для их демонтажа. Зачем? Понятия не имею. Утром в среду, чуть меньше двадцати четырех часов назад, они спустились со всем оборудованием и обоими объектами и сообщили, что уезжают на какое-то время. Может быть, на несколько недель. Может быть, даже больше. Сказали, что собираются исследовать кое-что с использованием обоих объектов, что больше ничего объяснить не могут и что их первой остановкой будет Вашингтон.
– И что они планировали там делать?
– Встретиться с президентом.
– Сказали зачем?
– Вообще-то нет. У меня сложилось впечатление, что они рассчитывали на его помощь в том, что намеревались сделать. То есть встреча с ним была как бы первым шагом в каком-то процессе.
– Пэйдж сказала вам по телефону не доверять президенту.
Бетани кивнула.
– Очевидно, ее мнение о нем резко поменялось. – Она умолкла и несколько секунд смотрела прямо перед собой в сгущающуюся над шоссе тьму. – Думаю, за нападением на кортеж стоял президент. По-другому не получается.
Трэвис снова подумал о расстрелянной на вашингтонской улице автоколонне. Оружие вроде того, что там использовалось, в руках не потаскаешь. Для него нужна тяжелая тренога. Нужно время для подготовки огневой позиции. По меньшей мере пара минут. Можно, конечно, поставить пулемет в фургоне, но тогда огневая позиция будет ограничена возможностями парковочного места. Кстати, и прибыть на это самое место нужно заранее, что невозможно без знания графика движения цели и маршрута.
Этой информацией располагали только президент и ближайшие его помощники.
Трэвис подумал о президенте Гарнере, человеке, с которым он разговаривал, очень коротко, один раз по телефону. Как и пятеро его предшественников, Гарнер ценил тесные связи с «Тангенсом» и никоим образом не покушался на его автономию.
Но сейчас президентом был уже не Гарнер, ушедший в отставку два года назад после смерти жены от – как считал весь мир – сердечного приступа. Сменивший его Уолтер Кэрри продолжал политику предыдущей администрации без сколь-либо значимых изменений и уже ясно дал понять, что не питает честолюбивых амбиций и не намерен баллотироваться на второй срок в 2012-м. На протяжении двадцати лет Кэрри был другом Гарнера и, выступая с речью на похоронах первой леди, дважды останавливался от избытка чувств. Практически все считали его хорошим человеком.
Но, может быть, он всего лишь хорошо прикидывался хорошим человеком?
– В общем, дело было так, – продолжала Бетани. – В Вашингтон они отправились вчера, во второй половине дня. А уже ночью я получила тот звонок, который вы слышали. После обрыва связи я сама попыталась ей позвонить, но ничего не получилось. Попадала сразу на голосовую почту. И тогда я сделала то, что она мне и сказала: забрала из ее сейфа оставшийся объект и умотала из Пограничного города. Думаю, что понимаю, почему никому ничего нельзя говорить. Если она хочет, чтобы я зарылась поглубже и воспользовалась этой штуковиной, то чем меньше народу будет об этом знать, тем лучше. Да и быстрее получится, если никого не уведомлять. Никаких коллективных решений, никаких соответствующих каналов. Все, что я сделала, это вызвала один из «гольфстримов», которые мы держим для своих нужд на воздушной базе Национальной гвардии Браунинг в Каспере. Сделала это от имени Пэйдж. После ее звонка прошло минут пять, и о нападении на кортеж там еще не слышали. Через десять минут самолет был уже в Пограничном городе, а еще через десять он уже уносил меня в Рэпид-Сити, штат Южная Дакота. А потом Бетани Стюарт исчезла с лица земли, и заказ на чартерный рейс сделала уже Рени Тернер. Все полагают, что я сейчас ловлю попутку где-то на 90-й автостраде, а на самом деле я здесь, и вы теперь знаете обо всем не меньше меня.
Некоторое время, довольно долго, Трэвис молчал, обдумывая услышанное. Детали мозаики постепенно вставали на свои места.
– Все, что узнаешь, – сказал он наконец. – Пэйдж выразилась именно так. Все, что узнаешь, сделай достоянием гласности сама.
Бетани кивнула.
Трэвис посмотрел на высовывавшийся из рюкзака цилиндр.
– Они узнали через него что-то, Пэйдж и другие. Что-то очень важное для всего мира. Что-то, что следует сделать достоянием гласности. Но, вероятно, было и что-то еще. То, из-за чего они выезжали в пустыню. Предположим, они узнали часть некоей загадки и намеревались, используя объект, узнать остальное. Но прежде отправились к президенту – показать ему то, что уже узнали. Может быть, рассчитывали, что он поможет им лучше понять загадку. Однако все пошло по другому сценарию. Президент не пожелал обнародовать то, что им удалось раскопать, и не захотел, чтобы они продолжали копать глубже. Может быть, Пэйдж и остальные не поняли, на что именно наткнулись, а президент понял совершенно ясно.
